Американская кузина - Линдсей Доун (книга регистрации txt) 📗
На всякий случай Соррел взяла в руку пистолет и потихоньку поднялась на ноги, надеясь, что в темноте ее невозможно увидеть.
Ноги ее не слушались, слишком долго она просидела в одном положении, да еще они замерзли и были как чужие. Соррел попеняла себе за то, что не подумала об этом раньше, а то могла бы вставать и разминаться время от времени. Теперь, она знала это по опыту, они будут долго болеть. Руки у нее тоже онемели и плохо держали пистолет. Соррел всю трясло - частично от возбуждения, частично от холода, но она всеми силами постаралась не обращать внимания на боль и дрожь, так как кто-то неумолимо приближался к полянке и делал это, соблюдая немалую осторожность.
Неожиданно из-за деревьев показалась высокая фигура человека и застыла на месте. Человек огляделся. Из-за темноты Соррел не могла видеть его лицо, но она не сомневалась в том, что это Вальтер. Торжествуя победу, она ждала, что он будет делать дальше.
А он вел себя очень странно. Стоял себе на открытом месте и оглядывался по сторонам. Соррел подумала и решила, что он хочет убедиться, один он или не один в лесу, прежде чем идти за деньгами. На нем был костюм для верховой езды, но сверху он благоразумно накинул плащ, чтобы не промокнуть. И все-таки он здорово промок, из чего Соррел заключила, что дождь льет куда сильнее, чем ей кажется тут - под защитой деревьев.
Она не двигалась с места. Она хотела поймать его в тот момент, когда он будет брать деньги, и никак не раньше, чтобы не оставалось ни малейшего сомнения в его вине. От сильного возбуждения Соррел перестала дрожать и совсем забыла о боли в руках и ногах. Она едва дышала, с нетерпением ожидая, когда он направится к сумке с деньгами, и в точности, как ее учили, приготовила пистолет.
Наконец она была вознаграждена за свои мучения. Все еще подозрительно оглядываясь, мужчина медленно двинулся в ту сторону, где Соррел оставила совершенно промокшую под дождем сумку, и наклонился над ней. Он продолжал вслушиваться и всматриваться в темноту, словно кого-то ждал, когда на ее глазах открыл сумку.
Стоило ему заглянуть в нее, как Соррел заставила свои непослушные ноги сделать шаг, другой, и, выйдя из своего убежища на полянку, она наставила на него пистолет. Застывшие ноги отказывались ей подчиняться, подгибались и еле держали ее.
За секунду до непоправимого Соррел все поняла. Сухо хрустнула ветка, у Соррел подвернулась нога, и мужчина мгновенно повернулся лицом к ней. Падая, Соррел, сама того не желая, спустила курок. Ее оглушило. А мужчина дернулся, и Соррел, смотревшая на него во все глаза, поняла, что попала в него.
Ее охватил ужас. Когда он повернулся, Соррел успела разглядеть его. Это не был Вальтер.
Это был маркиз.
Она хрипло закричала, не узнавая собственного голоса, и бросила пистолет, словно он жег ей руки. Сорвавшись с места, она побежала к нему, не думая о том, что за ними мог следить кто-нибудь еще. Соррел, обезумев от ужаса, упала на колени рядом с неподвижным телом, лежавшим на мокрых листьях, в полной уверенности, что она убила маркиза.
- О Господи! - вскричала она, кладя руку ему на сердце.- Что я наделала?
Плащ на маркизе был мокрый и, к тому же, перекрутился, так что Соррел никак не могла просунуть под него руку.
- О Господи! Я не могла его убить! Не могла!
Она кричала, сама не понимая, что кричит, и зная только, что ничего не видит в темноте. Дождь лил как из ведра. Если он не умер, то Соррел все равно не хватало сил сдвинуть его с места, но и оставить его под дождем она не могла, понимая, что он умрет прежде, чем она успеет привести подмогу.
Маркиз не двигался. Лицо у него было мокрое, глаза закрыты. Соррел боялась, что он истечет кровью. Она неожиданно забыла все из своего богатого опыта сестры милосердия. Теперь ей было не до медицины. Она перестала быть практичной и трезвой, и руки у нее дрожали, когда она пыталась нащупать у него пульс, но совсем не от холода. И все время она повторяла и повторяла с самым несчастным видом:
- Я его убила. Я его убила. О Господи, я его убила. Убила. Убила. Убила.
Неожиданно теплая ладонь накрыла ее руку, и его глаза открылись. В них плясали веселые чертенята, когда он произнес отнюдь не слабым голосом:
- Не льстите себе. Не так уж вы метко стреляете.
Соррел уже настолько уверилась в его смерти, что не сразу поняла и уставилась на него, словно увидела призрак. Она даже не почувствовала радости после пережитого потрясения, и ей очень хотелось разрыдаться.
Однако она взяла себя в руки, потому что привыкла быть опорой всем вокруг, и произнесла голосом, почти похожим на тот, которым она говорила обычно:
- Вы не у... умерли?..
Он весело улыбнулся ей и заметил с изрядной долей насмешки:
- Ну почему же в твоем голосе такое разочарование, любимая? Неужели все американцы такие кровожадные? Или это результат войны между двумя почтенными народами?
Соррел уселась на корточки, не обращая внимания на дождь, поливавший ее съехавшую набок шляпу. Она не вытирала лицо, не в силах очнуться и поверить, что он жив, что все ее кошмары остались позади.
- Я думала... О Господи... Я думала, что убила вас,- прошептала она.А, кстати, что вы здесь делаете? Я не сомневалась, что вижу...
- Вальтера Гранвиля. Знаю,- договорил он вместо нее. - Надеюсь, это в него вы целились и пуля была предназначена не мне? Да не смотрите на меня так. Когда вы не вернулись, я в конце концов обо всем узнал от вашей замечательной тети. Кстати, вы мне напомнили. У меня к вам счет, мисс Кент.
Соррел ничего не понимала. Она смотрела на него, не отрываясь и чувствуя себя дура дурой.
- Тетя вам сказала? - недоверчиво переспросила она.
- В конце концов. Она ужасно волновалась, впрочем, как и я, но в конце концов мне... э... удалось уговорить ее быть со мной откровенной. Учитесь у вашей тети, мисс Кент!
Глава двадцатая.
Соррел промолчала, и он улыбнулся ей самой очаровательной из своих улыбок, которую она уже не чаяла больше никогда видеть.
- Моя бедная глупенькая пташка! Ну, тетя-то ладно. Ей положено так себя вести, но ты-то. Я, честное слово, думал о тебе лучше. Тебе-то уж надо было знать, что я не буду ни огорчен, ни удивлен никакими открытиями насчет бесценного муженька тети Лейлы. Если вас интересует, то Фитц давно его знает и, думаю, удивился бы еще меньше меня. И не смотрите на меня так. Бедная моя девочка, неужели ты и вправду подумала, что я немедленно соберу баулы, как только узнаю правду? Я, конечно же, знаю, что ты мне не доверяла, но не до такой же степени!