Голубой вальс - Ли Линда Фрэнсис (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Все утро, убирая дом, готовя праздничный обед, выпекая пирог, Белл пребывала в радостном возбуждении. Так хотелось видеть, с каким лицом он войдет в дом. Конечно, кухарка она никудышная, тут уж ничего не поделаешь, но зато он должен обрадоваться ее подарку.
Она вдруг с улыбкой подумала, что он, вероятно, принесет ей мятную конфету. Но в конце концов это не имеет значения, важно другое – то, что с этого дня они начнут новую жизнь.
Покончив с пирогом, она вновь принялась за уборку.
Наконец все дела были переделаны, и Белл надела одно из укороченных ею платьев матери. В нем она почувствовала себя взрослой. Напевая одну из любимых песенок матери, девочка заскользила по полу, представляя, как будет танцевать с отцом.
Пока отец работал, она практиковалась и достигла больших успехов. Юная принцесса на хорошо отполированном паркете не могла бы танцевать с большей легкостью и грациозностью, чем она.
Но время шло, а ее отец все не появлялся, и в конце концов она присела на деревянную скамью и стала гладить бумагу, в которую был завернут подарок для отца.
Полдень уже давно миновал, когда девочка услышала на крылечке шаги отца. Когда он вошел в дверь, она сразу вскочила.
Не говоря ни слова, он остановился в дверях. И с каменным лицом оглядел ее платье. Ее сердечко замерло, когда она не увидела на его губах той улыбки, на которую рассчитывала.
Ее шея и щеки залились румянцем. Услышав какое-то потрескивание, она неловко кинулась к плите.
– Тушеная говядина! – с наигранной бодростью пропела она.
Никакого ответа.
– С подливой и лучком, – добавила она, начиная отчаиваться. – Ты же ее так любишь!
Он все еще не двигался, но его бледно-серые глаза сузились.
Из-за его спины, вытесняя тепло, в комнату лился холод. Белл закрыла тяжелой крышкой чугунный горшок и кинулась к столу.
– Я знаю, что сегодня мой день рождения, но у меня есть подарок и для тебя.
Но отец только стоял и смотрел. В несколько отчаянных рывков Белл содрала обертку с нарисованного ею портрета.
Когда она показала его отцу, тот глубоко вздохнул.
– Мадлен… – прошептал он, глядя на изображение женщины, очень похожей на Белл.
– Да, папа, я нарисовала этот портрет для тебя, – сказала Белл, чувствуя, как в груди у нее распускается крошечный бутон надежды.
Оторвав взгляд от портрета, отец медленно посмотрел на нее. Но в его глазах она не увидела ни радости, ни любви. И надежда угасла, оставив после себя мучительную боль. В этот день она с недетской ясностью поняла, что вопреки ожиданиям ничто в ее жизни уже никогда не наладится.
Глава 22
1894 год
Бостон
Белл с трудом ходила по комнате. Каждый шаг отдавался болью в позвоночнике. Эта боль, однако, была не так сильна по сравнению с тем, что творилось в ее душе.
Глаза у нее были красные, каштановые волосы разлохматились.
Завтра четырнадцатое февраля – день ее рождения.
– О всемилостивый Боже, – ревностно молилась она, – сделай так, чтобы вопреки словам Стивена мой отец приехал!..
Откинув голову, Белл остановилась посреди комнаты. Раскинула руки как крылья. О, если бы только она могла летать! Если бы, как птица, могла стремительно умчаться вдаль. Свободная, неподвластная изменчивой воле людей.
Со всех сторон ее окружала тьма. Белл уронила руки. Ничто не могло развеять мучительные обрывочные воспоминания, затаившиеся в укромных уголках ее души.
Вот уже много дней она никуда не выходит, безотлучно сидит в своей комнате. Напрасно Мэй и Роуз, принося еду, пытаются уговорить ее прогуляться. Она их не слушает.
Зажмурившись, Белл старалась держать себя в руках. Ведь это канун ее дня рождения, но ничто не предвещает появления отца, которого она не видела вот уже семнадцать лет, и все эти годы время неотвратимо стирает всякую память о нем. Что будет с ней, если он не явится и на этот раз? Переживет ли она это? Будь проклят Стивен со своими сомнениями! Что-то загремело в доме. Ее глаза широко открылись. Сразу возродилась надежда. Но тут она вспомнила о приеме. Вероятно, какой-нибудь рабочий старательно трудится над окончательной отделкой зала, где Стивен с помощью Адама устраивает большой бал. В зале светлом и просторном, с огромной хрустальной люстрой.
«О папа!» – мысленно вскричала Белл и тут же заткнула себе рот, чтобы этот крик не вырвался наружу.
Все это время она пыталась поговорить со Стивеном, но он уклонялся от встреч с нею. И не отменял приема. Впечатление было такое, будто он ото всего устранился. Когда она сказала распорядителю, чтобы он отменил все приготовления и порвал список гостей, тот ответил, что все уже оплачено.
Получалась какая-то бессмыслица. Дом принадлежит ей, но, не обращаясь в полицию, она не может выгнать всех этих декораторов, поставщиков провизии и официантов.
– Да не хочу я устраивать никакого приема! – заявила она распорядителю.
– Извините, леди, – ответил тот, – я следую полученным мной указаниям.
Когда Белл подходила к окну, ее ботинок зацепился за ковер. Она с привычной легкостью ухватилась за оконную раму. «Ах, если бы только я могла отменить этот прием!» – вдруг пронеслось у нее в голове. Это не тот год, когда должен приехать отец. Еще слишком рано для его приезда. Слишком рано.
– Он приедет в следующем году, – шепнула она. – У него было слишком мало времени узнать, что я здесь. А вот в следующем году…
К ней вернулись решительность и целеустремленность. Она должна пойти к Стивену и добиться, чтобы тот отменил прием. Перенес его на следующий год, когда приедет ее отец.
Тут она едва не споткнулась, вспомнив об Адаме. С того ужасного дня она ни разу не видела его, не говорила с ним. Была так глубоко погружена в свои проблемы, что даже не вспомнила о нем. Ею овладело чувство вины. Какая же она эгоистка! Ну ничего, она попытается загладить свою вину, как только отменит этот нелепый прием.
С тех пор как Стивен узнал, какова истинная натура его брата, он перестал пользоваться кабинетом внизу и обосновался в одной из комнат наверху. Туда-то и принес ему Натан новые бумаги. При виде своего помощника Стивен крепко стиснул перо.
– Мистер Сент-Джеймс?
Стивен со вздохом отложил перо. И нехотя взялся за принесенные Натаном бумаги. «Я даже не хочу их читать, – уговаривал он себя, – не хочу даже знать, что там раскопал мой помощник». И все же, как бы против своей воли, пробежал сначала один, затем другой лист.
– Есть ли что-нибудь об отце? – спросил он.
– Пока еще ничего не удалось найти.
– И вряд ли когда-нибудь удастся, – пробормотал Стивен, углубясь в чтение.
Сначала он читал быстро, не проявляя никаких чувств, но затем начал читать медленнее, то и дело возвращаясь к началу и перечитывая уже прочитанное. До сих пор он сомневался, что Белл была замужем, полагая, что она все это придумала, но теперь все его сомнения рассеялись. Она в самом деле была замужем. Вполне официально.
Боль пронзила его сердце. Эта боль не имела ничего общего с ревностью. Просто он прочитал, в каком возрасте ее выдали замуж.
– Что-нибудь еще, сэр? – спросил Натан. Забывший о нем Стивен, вздрогнув, поднял глаза:
– Да. То есть нет. Больше мне ничего не потребуется. Можешь идти.
Когда Натан вышел, Стивен услышал звонок и прошел на верхнюю лестничную площадку, откуда он мог видеть весь вестибюль.
Звонок зазвонил вновь, и как раз в тот момент, когда Натан подошел к парадной двери, из гостиной, пошатываясь, вышел Адам. Уэнделла поблизости не было, и Адам открыл дверь.
– Адам!
Узнав голос Белл, Стивен отпрянул.
– Как ты плохо выглядишь, бедняга! – добавила вошедшая.
Даже со своего места Стивен мог видеть, что глаза брата как стеклянные, а улыбка странно пустая.
– Спасибо на добром слове, – иронически поблагодарил Адам.
– Мое почтение, миссис Брэкстон. – Притронувшись к шляпе, Натан выскользнул из двери.
