Это дикое сердце - Линдсей Джоанна (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Казалось, Флетчер утратил самообладание: лицо его исказилось болью и сразу постарело. Но быстро овладев собой, он принял прежний суровый вид.
— Кейн говорил вам, что его мать умерла? — спросил он Кортни.
Ей почему-то не хотелось огорчать Флетчера, отнимая у него последнюю надежду, хотя он казался тяжелым человеком. Похоже, что даже сын не любил его! Но Кортни испытывала к нему жалость.
— Чандос никогда не говорил мне о матери, — сказала она. — Я знала, что в лагере индейцев была резня. Когда команчи напали на ферму, я была там. В тот день Чандос спас мне жизнь, хотя всех остальных убили. Фермер участвовал в резне индейцев, и Чандос безжалостно расправился с ним. Но если его мать изна… убили, тогда мне понятны его мотивы. — Помолчав, она осторожно добавила:
— Но не спрашивайте меня о матери Чандоса, вам надо узнать об этом у него.
— Где он?
— Я не могу вам этого сказать.
— Не можете… или не хотите? — сурово спросил он.
Такой тон не располагал к сочувствию.
— Не хочу. Я вас не знаю, мистер Стратон, но мне известно, что Чандос не хотел встречаться с вами. Зачем же мне выкладывать, где его можно найти?
— Подумать только, какая преданность! — взревел Флетчер, не привыкший встречать сопротивление. — Но позвольте вам напомнить, юная леди, под чьей крышей вы спите.
— Ну что ж, тогда я ухожу!
Кортни встала, потащив за собой одеяло.
— Сядьте, черт возьми!
— Не сяду!
В напряженной тишине прозвучал мягкий смех Мэгги:
— Похоже, Флетчер, тебе лучше сменить тактику. Девочка провела прошлый месяц в обществе твоего сына и переняла у него воинственность — во всяком случае, в отношении к тебе.
Флетчер и Кортни хмуро взглянули на Мэгги. Та тяжело вздохнула.
— Думаю, Флетчер, такому старому чудаку, как ты, следовало бы сделать выводы из прошлых ошибок, — строго сказала она. — Вспомни, разве однажды ты уже не обжегся на этом? Разве не повторял ты сотни раз, что, представься случай, ты все бы исправил? Этот случай может представиться, но, как я вижу, ты опять наделаешь тех же ошибок. Ты уже допустил одну, и большую. Вместо того чтобы спокойно расспросить девочку, объяснить ей, как важно тебе узнать про Кейна, ты напустился на нее. Да с какой стати она должна с тобой разговаривать? Она приехала сюда только переночевать — кстати, под моей крышей. Она не зависит от тебя, Флетчер, так с чего же ты взял, что она станет говорить с тобой? Я бы на ее месте не стала.
Проговорив это, Мэгги вышла. В маленькой гостиной повисла гнетущая тишина. Кортни испытывала смущение после своей вспышки. Как-никак это отец Чандоса, и им есть о чем поговорить.
— Простите меня, — начала она и улыбнулась, услышав, что Флетчер одновременно с ней произнес эти же слова. — Может, начнем сначала, мистер Стратон? Не расскажете ли вы мне, почему Чандос не хочет здесь появляться?
— Чандос. — Флетчер с отвращением повторил это имя. — Черт возьми, прошу прощения, но парень называет себя как угодно, но только не тем именем, которое дал ему я! Даже живя здесь, он не откликался на Кейна.
— Не просите меня, чтобы я называла его Кейном, — твердо сказала Кортни. — Для меня он Чандос, только Чандос.
— Ладно, ладно, — добродушно буркнул Флетчер, — но и вы не просите, чтобы я называл его Чандосом.
— Не буду, — усмехнулась Кортни.
— А теперь о вашем вопросе, — сказал он, придвигая к кровати стул и усаживаясь. — Нет ничего удивительного в том, что Кейн не хочет попадаться мне на глаза. Когда четыре года назад он уехал отсюда, я послал за ним своих людей, чтобы они вернули его. Они, конечно, так и не поймали Кейна. Недели три он дурачил их, разрешая себя преследовать, а когда ему это надоело, быстро оторвался от них. Теперь он считает, что я опять попытаюсь удержать его здесь. Вероятно, поэтому он и не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его появлении.
— А вы действительно попытались бы удержать его?
— Черт возьми, прошу прощения, а как же иначе? — воскликнул Флетчер. — Но… — он помолчал, — теперь я попросил бы его остаться, постаравшись доказать ему, что у нас все будет иначе.
— А как было раньше?
— Я делал ошибку за ошибкой, — сокрушенно признался Флетчер. — Я обращался с ним как с мальчишкой, а между тем команчи в восемнадцать лет — уже мужчина. А ему было восемнадцать, когда он вернулся сюда. Я также попытался выбить из него индейские привычки — все, что казалось ему естественным, — ведь он так долго жил с племенем. Я злился, что он не желает ничего принимать от меня.
— Вы говорили, что десять лет считали его мертвым. Он что, все это время жил с команчами?
— Да, вместе с матерью. Она сбежала от меня. О нет, я не виню ее за это! Конечно, я был не самым хорошим и верным мужем. Но ей не следовало забирать с собой мальчика. Она ведь знала, как он мне дорог.
— Но не думаете же вы, что мать могла бросить своего ребенка?
— Нет, но можно было расстаться иначе. Я отдал бы ей все, попросив только о том, чтобы Кейн половину времени жил у меня. Но она просто исчезла! Я не понимал, как ей это удалось, пока не объявился Кейн. Только тогда я узнал, где они скрывались все эти годы. Ну, сначала, правда, они не скрывались. Оказалось, что их взяли в плен люди из племени кайова и продали команчам. Один молодой краснокожий купил обоих, женился на Миаре, а Кейна усыновил. — Флетчер покачал головой. — А потом Кейн приехал сюда на своем пегом мерине, такой гордый, индеец с головы до пят — в оленьей шкуре, с длинными косами, которые отказался отстричь. Удивительно, что мои люди не пристрелили его!
Кортни живо представила себе, как юный Чандос в дикарском обличье въезжает на ранчо «Бар М» и встречается там лицом к лицу с толпой незнакомых белых мужчин. Что же чувствовал при этом его отец? Ведь сын вернулся к нему дикарем! Ясно, что здесь не обошлось без конфликта.
Вдруг она вспомнила бред Чандоса.
— Мистер Стратон, скажите, а он не называл вас… э-э… стариком?
Флетчер невесело усмехнулся:
— Да он только так и называл меня. Он говорил об этом?
— Нет, но, когда мы ехали по тропе, его укусила змея, — начала объяснять Кортни и, вспомнив это, опять почувствовала раздражение. — Глупый упрямец, он даже не позвал меня на помощь! Правда, мы с ним тогда немного повздорили… Ну так вот, в ту ночь его преследовали кошмары — он был в бреду и много говорил во сне. Среди прочего он сказал… — Кортни помолчала, не желая повторять слова Чандоса. — Ну, словом, он не хотел, чтобы вы отрезали ему волосы. Вы что, и впрямь пытались это сделать? Флетчер тяжело вздохнул:
— Это была большая ошибка. Из-за этого он и уехал. Как-то мы с ним поссорились в очередной раз, и я в приступе гнева велел своим людям окружить его и откромсать эти проклятые косы. Какая была потасовка! Кейн ранил трех парней ножом, после чего Зуб Пилы выстрелом вышиб нож из его руки. Кейн тогда не носил при себе револьвера, только тот нож. Черт возьми, прошу прощения, меня приводило в бешенство, что он упорно не желает вести себя как белый человек. Он ничего не надевал, кроме оленьих шкур и иногда жилета. Только когда холодало, накидывал куртку. И все. Я накупил ему дюжины рубашек, но он ни разу не надел ни одну из них. Думаю, он делал это нарочно, чтобы позлить меня.
— Но почему? Разве он не хотел остаться здесь?
— В том-то и дело. Когда Кейн приехал сюда, я думал, он хочет остаться. Я считал, что он приехал по своей воле, а потому никак не мог понять его враждебности. Он держался особняком, даже ел один, кроме тех случаев, когда работал на пастбище. Не было дня, чтобы он не принес к столу дичи, добытой им на охоте, даже если для этого ему приходилось вставать до рассвета. Он не мог принять от меня даже пищу, черт возьми, прошу прощения!
— Мистер Стратон, пожалуйста, — перебила Кортни, — не надо просить у меня прощения за эти слова. Я и сама переняла их у вашего сына.
— Правда? — Тут он впервые улыбнулся. — Здесь Кейн вообще не ругался — разве что на языке команчей. Рад слышать, что он хоть чему-то здесь научился.
