Безрассудная девственница - Парнелл Андреа (версия книг txt) 📗
Глория услыхала, как кто-то хрустнул веткой, и поняла, что рядом чужой человек. Она и сама не знала, почему так решила. Прикусив губу, чтобы не закричать от страха, Глория еще больше сжалась под плащом, мечтая остаться незамеченной и не веря в это. Остается только положиться на лошадь. Испуганное животное фыркало, било копытом и, если бы не спутанные ноги, давно умчалось бы в лес.
Глория затаила дыхание. Неужели те, кого она видела на дороге, вернулись и пошли по ее следам? Это они приближаются или ей мерещится? Лошадь тоже застыла, словно по команде. Успокоилась? Решила, что опасность грозит не ей?
Охваченная страхом, Глория ругала себя. Ведь у нее с собой материнский мушкет, а она даже не позаботилась отцепить его от седла. Теперь до него не доберешься. И все-таки Глория решила попытать счастья, не желая покорно принимать очередное испытание злой судьбы. Закутанная в плащ, она по-кошачьи осторожно направилась за оружием.
И ее схватили. Глория дралась и царапалась как разъяренная кошка, и готова была разорвать на куски невидимого врага.
Надо отдать должное его ловкости, он все же сумел увернуться от ее ногтей и зубов.
— Черт!
Он перехватил ее руки и прижал голову к плечу, так что самое худшее, что она могла сделать, это вцепиться зубами в его кожаную куртку.
— Да это не Глория Уоррен, а дикая кошка! Глория услыхала знакомый голос, и ее ярости как не бывало.
— Куэйд! Ох, Куэйд! — разрыдалась она, обнимая его за шею. — Пожалуйста, не отпускай меня.
Куэйд не нуждался в приглашении. С той минуты, как он сбежал из Кроссленда, он ни о чем другом и не думал, и теперь прижимал ее к себе и гладил по волосам и по спине, словно хотел убедиться, что она здесь, рядом, жива и здорова.
— Никогда, — прошептал Куэйд.
Он коснулся губами ее уст, и они прильнули друг к другу, счастливые, что опять вместе и самое страшное уже позади. Его жаркое тело согревало ее, и Глории показалось, что теперь она защищена от всех бедствий, которые могли и еще могут обрушиться на нее.
Куэйд стискивал ее в объятиях, словно хотел, чтоб она стала частью его, вновь и вновь радуясь ее спасению. Зарывшись лицом в ее волосы, он шептал и шептал ей, что любит ее и никогда больше не оставит.
Для Глории все несчастья были позади. Растаяли словно последний зимний снег. Мир снова стал солнечным и зеленым. И она хотела до конца насладиться вновь обретенной радостью.
— Я ждала тебя, — сказала она удивленно, — и ты пришел, — она откинула назад голову и заглянула в черные сияющие глаза. — Неужели тебя отпустили раньше?
Он не разжал объятий.
— Я сам ушел, когда узнал, что с тобой случилось, — он нахмурился. — Ты знаешь, что отдан приказ взять тебя под стражу?
Глория прижалась щекой к его груди.
— Нет, но я так и думала. Теперь мы оба в бегах, да?
— Мы друг друга стоим, — с усмешкой произнес он, услыхав отчаяние в ее голосе. — Пусть называют нас как хотят. С меня достаточно, что я тебя нашел и ты живая, — ласково проговорил он. — И мне очень жаль, что твоя мама умерла. Глория, любимая!
Радуясь его крепким объятиям и понемногу избавляясь от ощущения страшного одиночества, Глория рассказала ему, как умерла ее мать, или по крайней мере все, что знала сама.
— Она была одна, — всхлипывала Глория. — Это я виновата.
— Нет, ты ни в чем не виновата. Глория покачала головой.
— Тебе надо было поговорить с мамой до того, как ты уехал, и мы не должны были ругаться. Будь мы помолвлены, Беллингем не посмел бы ничего сделать. И мне не надо было бы ехать в Кроссленд, оставлять маму одну. Будь я там…
— Нет, на думай так, — он поцеловал ее в лоб, осушил ей мокрые глаза. — Ей бы это не понравилось. Она была сильной женщиной и хотела видеть тебя такой же.
— Мне кажется, я не такая храбрая. Ей было уютно на его груди. Исходившее от него тепло успокаивало ее, и от ее страхов уже почти не осталось следа.
— Такая, такая, любимая. Иначе тебя бы здесь не было.
Глория вздохнула.
— Наверно, я должна была остаться в городе и встретиться с обвинителями на суде. Они не смогут доказать, что я ведьма.
— Но никто не сможет доказать и обратного. В Салеме несколько дур поклялись, что на них наслали порчу, и в итоге повесили шесть женщин. А с тобой дело обстоит еще хуже.
— , Хуже? Но я не насылала порчу на детей. Не колола госпожу Уайт. Я всего лишь сбросила с маминой могилы змею. Нет, — заявила она, — Я уверена, что смогла бы оправдаться.
Куэйд крепче прижал ее к себе.
— Ты не знаешь, — нежно проговорил он.
— Джейн Кобб умерла. Винят тебя. В тот день, когда ты сбежала из Сили-Гроув, умерли госпожа Колльер и ее новорожденный сынишка. Ее дочь утверждает, что она посмотрела на тебя и у нее начались преждевременные роды. Она тоже обвиняет тебя.
— Сара?
— Да, Сара Колльер. Она говорит, что с ней самой каждый раз случается припадок, стоит ей посмотреть на тебя.
— Она врет! — с ужасом закричала Глория.
— Она сошла с ума!
— Да, — согласился Куэйд. — Но это то, что тебя ждет в Сили-Гроув.
Она долго плакала, прижавшись к нему. Куэйд терпеливо ожидал, но когда ему показалось, что она никогда не успокоится, он немного отодвинулся и вытер ей глаза.
— Говорят, ведьмы не плачут, — задумчиво проговорил он. — Кажется, ты обыкновенная женщина, что бы там о тебе ни говорили.
Глория перестала всхлипывать. Она отогрела душу и тело и вновь ощутила его притягательную силу.
— Я простая смертная, — прошептала она, прижимаясь к нему. — Я женщина. Обыкновенная женщина. Возьми меня, Куэйд. Люби меня.
Куэйд не стал возражать. Он уже готов был подхватить ее и отнести на кучу листьев, как почувствовал на лице крупные капли дождя.
Разочарованно вздохнув, он принялся седлать лошадь. Еще через несколько мгновений и ее, и его вещи были приторочены к седлу.
— Мне известно укромное местечко, — крикнул он. Дождь стоял стеной.
Глория надела капюшон и, крепко держась за его руку, пошла за Куэйдом, который продвигался по лесу с такой легкостью, словно видел в темноте не хуже, чем днем. Однако к тому времени, как они подошли к пещере, укрытие им было уже вроде бы и не нужно, потому что они промокли чуть ли не до нитки. Кожаные штаны и куртка облепили Куэйда так, будто это была его вторая кожа, а Глория еле переставляла ноги в намокших и тяжелых юбках.
Отжав намокшие пряди волос и привязав лошадь к камню, Глория развела костер, огонь которого ярко вспыхнул, однако не избавил от холода.
— Разденься, — приказал Куэйд, стягивая башмаки. — Кажется, судьба нам уготовила мокнуть каждый раз, когда мы остаемся наедине.
Глория кивнула и помедлила лишь для того, чтобы полюбоваться, как блестит у него кожа, когда он стянул рубашку.
Очень скоро ее одежда лежала рядом с его, и с нижних юбок по каменному полу пещеры побежал ручеек.
— Мне холодно, — пожаловалась она, приближаясь к костру.
Рубашка прилипла к ее телу как множество красных и розовых лепестков. Мокрые пряди волос лежали на груди.
Стоя на коленях, Куэйд подкладывал в костер ветки. Потом он повернулся к своему мешку и, бросив взгляд на Глорию, вытащил несколько великолепных шкур. Он разложил их достаточно близко к костру, чтобы удобней было на них сидеть, и достаточно далеко, чтобы не сжечь их.
— Иди сюда.
Он сам направился к дрожавшей девушке. Когда Куэйд приблизился к ней и расплел ей косу, налетевший порыв ветра за его спиной поднял клуб дыма, и золотистые искры вспыхнули в черных кудрях Глории. Куэйд запустил в них руки и с обожанием смотрел, как она встряхивает головой. Потом он нежно поцеловал ее в губы и сел на шкуры. Заметив странный огонек, мелькнувший у нее в глазах, он тихонько потянул ее за рубашку.
— Сядь и подними руки.
Глория сделала, как ей было сказано, удивляясь тому, как ее согрели его слова, словно на нее полыхнуло жаром, хотя рубашка все еще оставалась мокрой.
Проведя ладонями по ее телу, Куэйд стащил рубашку через голову и у него перехватило дыхание при взгляде на медовую кожу, подобно которой он не видел никогда в жизни. Неудивительно, что рубашка оказалась в костре, ибо он забыл обо всем на свете, кроме священной красоты любимого тела.
