Филиппа - Смолл Бертрис (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Она слишком близко к сердцу принимает все, что ни скажет королева, милорд. Но помните, я этого не говорила, — прошептала Люси, лукаво подмигнув. — Надеюсь, вы меня понимаете?
Граф рассмеялся.
— Понимаю и постараюсь как можно скорее справиться с этой бедой, — пообещал он и, подхватив корзинку, направился к барке, мирно покачивавшейся у причала лорда Кембриджа.
Тем временем Филиппа вернулась в дом и поспешила в покои дядюшки. На тихий стук вышел личный камердинер Томаса Болтона.
— Доброе утро, мистрис Филиппа, — приветствовал он.
— Дядя уже проснулся?
— Примерно с час и диктует приказы мастеру Смайту. Доложить о вас?
Девушка кивнула. Не прошло и минуты, как слуга провел ее к лорду.
— Дорогая, с днем рождения тебя. И желаю счастья! — воскликнул тот при виде Филиппы.
— Могу я присоединиться к пожеланиям его милости? — спросил стоявший у кровати Уильям Смайт, низко кланяясь.
— Благодарю, — кивнула именинница.
— Дорогая! Что это на тебе за украшение? Раньше я его не видел и уж, конечно, не дарил. Подойди поближе, чтобы я мог рассмотреть, — попросил Том.
— Правда, красивое? Граф подарил его мне на день рождения. Сказал, что это принадлежало его матери, бабушке и всем графиням Уиттон. Один из предков, сражавшийся с Ричардом Львиное Сердце, привез его из Святой земли.
Она сняла цепочку с кулоном и протянула лорду Кембриджу. Тот внимательно изучил украшение.
— Превосходно! Надеюсь, его вкус так же хорош, как и у далекого предка.
— Я пришла сказать, что мы берем мамину барку и покатаемся по реке. Двор только сейчас проследовал в Гринвич.
— Не пойму, почему король не может отправляться в путь вместе с приливом? Вот упрямец! Но ты, дорогая моя, поезжай, насладись теплым солнышком. А я постараюсь развлечь сестриц графа. Скорее всего отвезу их в Тауэр показать львов. Готов побиться об заклад, ничего подобного они не видели. А где Бэнон? Она уже приехала?
Филиппа кивнула:
— Мы позавтракали вместе, и она ушла наверх немного поспать. Бедняжка так счастлива снова быть рядом с тобой и не может дождаться, когда поедет домой. Роберт Невилл будет сопровождать вас или уже отправился на север?
— Нет, он еще здесь. Присоединится к нам, ибо мы должны заехать в имение его отца, составить брачный контракт и назначить дату свадьбы. Я жду его в гости еще до вечера. Так ведь, Уилл?
— Совершенно верно, милорд, — с поклоном ответил секретарь.
— В таком случае я прощаюсь! — пропела Филиппа. — Надеюсь удрать в сад, не столкнувшись с одной из своих золовок.
Она выскользнула за дверь. В коридоре было тихо. Филиппа быстро сбежала по лестнице и выглянула в зал. Никого, если не считать служанки, полирующей мебель воском. Выбежав в сад, Филиппа вприпрыжку помчалась к причалу, где уже ждал граф. Он галантно помог ей сесть в барку и сам устроился рядом.
— Мы готовы! — крикнул он гребцам.
Двое дюжих мужчин взялись за весла. Суденышко стрелой полетело вверх по реке, борясь с приливом и держась ближе к береговой линии, где течение было не таким коварным.
— Куда мы плывем? — спросила Филиппа.
— Понятия не имею. Я не знаком с этой частью реки. Однако узнаю нужное место, когда увижу, — ответил он, обнимая ее.
Но как ты сможешь его увидеть, когда целуешь меня? — шепотом поинтересовалась Филиппа. Она никак не могла понять, что светится в этих серых глазах, но почему-то совсем не боялась.
— Сомневаюсь, что лучшее местечко находится так близко к дому лорда Кембриджа, — поспешно ответил граф, — так что приятнее всего провести время ожидания за поцелуями, дорогая. Как мне говорили, всякое искусство требует практики. — Он коснулся ее губ губами. — А ты, малышка, была крайне небрежна в учебе.
Он поцеловал ее нежно и медленно.
— Дожидалась достойного наставника, милорд, — кокетливо призналась она, когда он поднял голову. — Вы, случайно, не таковы?
Он приподнял ее подбородок, глядя в огромные глаза, застенчиво смотревшие на него.
— Именно таков, Филиппа. И научу тебя всему, что знаю, не только поцелуям, но и подлинной страсти. Ты поняла, малышка?
— Да, — пробормотала она и вдруг храбро выпалила: — Я сегодня не надела камизы, и мой корсаж зашнурован спереди, милорд.
Бедняжка немедленно залилась краской. Но глаз не отвела.
— Филиппа, — потрясенно воскликнул граф, — ты оказываешь мне огромную честь!
— Но… но завтра мы должны пожениться… и уже официально помолвлены, — рассудила она. — Ты благородный человек, и если я сегодня даром отдам сливки, все равно купишь корову. В этом я уверена.
— Куплю, — согласился он, улыбаясь.
— Ты не был раньше женат? И даже не помолвлен?
— Нет. Пока был жив отец, не видел необходимости, а у моих сестер есть сыновья, к которым всегда может перейти титул, случись что со мной, — объяснил он.
— Но ты не остался в Брайарвуде.
— Что мне там было делать? Отцу не требовалась помощь в управлении хозяйством, и, кроме того, у него был наш старый управляющий, Роалд. Отец не желал делить власть даже с сыном и наследником. А ничего не делать я не привык. Поэтому и отправился ко двору, где привлек внимание кардинала Вулзи. И не успел оглянуться, как оказался на дипломатической службе. Сначала поручения были незначительными, потом — все более важными. Однажды меня послали в Сан-Лоренцо, одно из маленьких герцогств, расположенных между Францией и Италией. Посол короля умудрился разгневать герцога, и тот его прогнал. Меня назначили на его место, но герцог не желал больше видеть ни одного англичанина. Мне удалось пригладить его встопорщенные перья, но все равно пришлось вернуться домой. Далее меня послали в герцогство Клевское. Там я пробыл до смерти отца и только тогда вернулся в Брайарвуд. Пока я служил королю, не было времени искать невесту.
— Но ты моложе сестер, — заметила Филиппа.
— Да. Мне — тридцать, Марджори — тридцать семь, а Сюзанне — тридцать пять. Матушка была не очень здорова, но полна решимости дать мужу крепкого сына. Роды истощили ее силы. Она умерла, как только мне исполнилось два года. Сестры вынянчили меня и заботились, пока не вышли замуж, но к тому времени я был достаточно взрослым, чтобы обойтись без женской руки.
— Мой отец умер, когда мне едва исполнилось шесть лет, — сказала Филиппа. — Я почти его не помню, а сестры не знают совсем. Говорят, моя младшая сестра Бесси похожа на него в отличие от меня и Бэнон, которые пошли в мать. А мои единокровные братья больше напоминают отчима, Логана Херберна.
— Мне сказали, что он шотландец…
— Да. Его дом находится как раз через границу, напротив Фрайарсгейта. Если его послушать, он любил маму едва ли не с детства. Впервые увидел ее, когда она вместе с дядей Эдмундом приехала на ярмарку скота, и сразу же захотел получить в жены. Он и его братья привезли на свадьбу моих родителей лососину и виски и сыграли на волынках. Мама вспоминает, что сама она рассердилась, а отец только смеялся.
— Твоя мать много времени провела при дворе? — расспрашивал граф.
— Нет, мама ненавидела двор. Когда умер ее второй муж, опекуном, по его завещанию, был назначен король Генрих VII. Мама уехала в столицу. Тогда ей было только пятнадцать, и дядя Генри хотел выдать ее за своего сына, чтобы сохранить Фрайарсгейт в семье Болтонов. Король послал моего отца проводить маму ко двору, где она познакомилась сразу с двумя королевами: Маргаритой Шотландской и Екатериной. Тогда они были совсем еще девочками, порученными заботам Достопочтенной Маргарет. Мои родители обручились и вернулись на север вместе со свадебным поездом шотландской королевы. После смерти папы матушка навестила королеву Маргариту и королеву Екатерину, но все равно рвалась домой. Она и Логан постоянно переезжают из Фрайарсгейта в Клевенз-Карн и живут на два дома.
— Зато ты любишь двор, — констатировал граф.
— С первого же дня, когда приехала сюда с мамой и дядей Томасом, — кивнула Филиппа.
— Что ж, по крайней мере в этом мы едины. Я тоже люблю придворную жизнь. Но прежде чем проводить здесь большую часть времени, мы должны сделать наследника.
