Радость пирата - Беннет Констанция (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Алекс сделала вид, что не услышала вопроса.
— Что будет с ним, — спросила она как можно четче, — когда мы прибудем на Тенерифе?
— Не мне решать, — ответил, пожав плечами, Диего. — Наверное, Ари-паша тоже сейчас не спит, придумывая пытку поизощреннее. Впрочем, за это его трудно судить: по законам его страны самым страшным преступлением считается кража чужой невесты.
— О чем вы говорите? Я не невеста этого вашего принца, Майлз меня не крал у вашего араба!
— Все это не важно, моя милая. Важно лишь, что думает по этому поводу принц Семи Городов.
— Вы… ублюдок!
— Ну-ну, — укоризненно покачал головой Диего, — такие выражения и из уст леди… Хотя какая же ты леди? Какая разница, кому греть постель: Золотому Орлу или Ари-паше?
Поставив бутылку на стол, Диего медленно подступал к своей жертве. Алекс и хотела бы бежать, да некуда.
— …или Диего Родере?
С этими словами он схватил ее, прижал к себе и, уткнувшись губами ей в шею, больно укусил. Алекс уперлась руками ему в грудь и изо всех сил ударила его ногой. Высокие ботфорты, в которые был обут испанец, смягчили удар, и он, казалось, ничего не заметил. К удивлению Алекс, он не только не был оскорблен или задет ее сопротивлением, но, кажется, оно его забавляло. Довольно прищелкнув языком, он вывернул ей руки за спину.
Алекс в панике развернулась. В этот миг Диего стянул с нее лиф платья и стал шарить рукой по обнаженной груди. Сжав ее грудь так, что она сморщилась от боли, он стал щипать сосок. Не выдержав, Алекс закричала. Диего прижался своими липкими губами к ее губам, и она почувствовала приступ тошноты. Раздвинув ее зубы языком, он просунул его внутрь, и в этот момент Алекс исхитрилась и крепко прикусила его.
Диего отшатнулся, злобно ругаясь. Размахнувшись, он дал ей пощечину так, что она отлетела в другой конец каюты и упала. Он направился к ней.
По щекам Алекс текли слезы боли и страха. На четвереньках она хотела отползти от испанца, но не тут-то было. Диего, схватив ее за лиф платья, подтащил поближе к себе.
— Золотая Птичка на деле оказалась тигрицей… Как я и надеялся. — Медленно Диего наклонился к ней, ощупал красный след, оставшийся на ее щеке после удара. — Ты думала, если будешь бороться со мной, у меня пропадет к тебе интерес, желание тобой овладеть? Напрасно, — добавил он с мрачным смешком. — Ты не знаешь меня, дорогая. Не знаешь, что я люблю борьбу. Борьба заставляет кровь бежать быстрее и разжигает мою страсть.
И вновь он опустил вниз платье, любуясь ее обнаженной грудью.
— Роскошная женщина, — пробормотал он.
Алекс закрыла глаза, чтобы не видеть этой похотливой физиономии. Он едва дотрагивался до нее, лаская ее грудь, крепкий гладкий живот, наслаждаясь шелковистой нежностью кожи — тем, чем так восхищался Майлз. Но вскоре на смену нежным прикосновениям пришли грубые. Алекс едва не всхлипнула от стыда, когда он накрыл ладонями ее груди, стал мять их, пощипывая розовые соски. Он задышал часто и хрипло. Она чувствовала, как руки его поползли ниже. Задрав подол, он полез под него. Алекс рванулась в сторону, но Диего удержал ее, зажав между ногами.
Он бормотал нежные слова на своем родном языке, которого Алекс не понимала. Она вскрикнула, когда он стал тискать ее, и, вывернувшись, ударила его по руке, но он с пугающим смехом перехватил ее руку и прижал ее ладонь к выпуклости у себя между ног.
Алекс попыталась отдернуть руку, но он не отпускал ее.
— Не надо, прошу, — взмолилась она.
— Ты удивляешь меня, дорогая, — тихо шепнул он. — Я думал, мой старый друг Кросс давно успел научить тебя тому, как угодить мужчине.
— Ты мерзкий сукин сын, — выдохнула она.
— Я велел тебе попридержать язык, моя милашка, — повторил Диего и, рукой приподняв ее голову, повернул так, чтобы она смотрела прямо на него. — Если ты будешь продолжать так грязно выражаться, я найду для твоего ротика более приятное для меня применение.
Алекс не надо было объяснять, что именно имеет в виду Диего, поскольку его движения были достаточно красноречивы. Подавив отвращение и брезгливость, Алекс нашла, что ответить:
— Тогда, я надеюсь, у вас найдется достаточно виски, чтобы промыть раны!
Диего откинул голову и расхохотался. Ему явно понравилось ее чувство юмора, как и то удовольствие, которое не без его личного участия она дарила ему. Захлебнувшись от подступающего жара, Диего что-то бормотал по-испански, усердно работая рукой Алекс. Улучив момент, Алекс убрала руку, но Диего не настаивал на продолжении. Трясущимися руками он стал спешно расстегивать пуговицы, выпуская на свободу восставшую плоть.
Алекс в ужасе отвернулась при виде того, как Диего, крепко сжав в руке собственное копье, откинув голову и стеная от наслаждения, стал с утроенной силой делать те же движения, которые он вынуждал делать ее. Алекс слышала, как набирали силу его хриплые стоны. Гортанный крик отметил наступление разрядки, и Алекс съежилась, закрыв глаза, когда он изверг на нее свое семя.
Диего поднялся на ноги и застегнул штаны. Алекс нашла в себе силы взглянуть на него. Как ни унизительна была вся только что пережитая сцена, Алекс понимала, что ей крупно повезло в том, что он решил удовлетворить свою похоть, не прибегая к ее более интимным услугам.
Догадавшись, о чем она хочет спросить его, Диего, пожав плечами, сообщил:
— Временная мера, дорогуша. Видишь ли, когда я получаю удовольствие так, как это нравится мне, — в пылу борьбы, очень часто мои партнерши остаются со следами моего наслаждения. Я мог бы с легкостью овладеть твоим роскошным телом и заставить тебя извиваться подо мной, но Ари-паше не понравится, если я доставлю ему женщину в состоянии, скажем, не безупречном. Кроме того, я не настолько голоден, чтобы ради минутного удовольствия лишиться обещанного вознаграждения. Все женщины очень похожи друг на друга, и, хотя ты красивее большинства, я могу подождать. На моем корабле к моим услугам их будет столько, сколько я захочу, и таких, которые знают, что я люблю и как мне угодить.
И кроме того, я получаю громадное удовольствие оттого, что мой старый друг Кросс верит в то, что мы совокуплялись. Видеть ненависть и боль в его глазах, когда он смотрит на меня и знает, что я владел тем, чем владел он, — одно это дает мне достаточно удовлетворения.
— Майлз ни за что не поверит, что я покорилась тебе по доброй воле, — воскликнула Алекс, представляя, какие страдания уготованы ее возлюбленному.
— Но он уже верит, потому что я ему все рассказал, — со смехом сообщил Диего. — Перед тем как пойти сюда, я спустился в трюм и поведал ему об удовольствиях, которые мы с тобой делили. Я рассказал ему о том, как ты умоляла меня пощадить его и предложила себя в залог моего милосердия. Он знает и о том, как ласкали меня твои нежные ручки и как ты своим нежным голоском умоляла меня взять тебя.
— Господи, — застонала Алекс, спрятав в ладони лицо.
Неужели Майлз поверил ему? Да, она действительно обдумывала такую возможность — предложить себя в обмен на жизнь Майлза, но в тот момент, когда Диего появился в дверях, все стало совершенно ясно. Никогда, ни за что она не пошла бы на это. И Майлз поверил?
— Брось, дорогуша, не плачь, — заворковал Диего. — Ты была бы польщена реакцией своего милого дружка. Как он рвался на цепи! Боюсь, не были бы наручники такими прочными, некому было бы рассказать тебе эту историю. Однажды я всего лишь разок стеганул его плетью, и то он меня возненавидел. Но по сравнению с тем, что он чувствует сейчас, та ненависть — все равно что легкая досада… Я и впрямь готов поверить, что он тебя любит.
— Майлз вас за это убьет, — мрачно заявила Алекс. — А если не он, так я.
— Не думаю, — усмехнувшись, ответил Диего. — Скоро я вас обоих передам в руки весьма мстительного и весьма похотливого субъекта, а от Ари-паши не убежишь.
— Нас отобьют друзья.
— «Неистовому» не угнаться за «Ястребом», — тоном знатока сообщил Диего. — А если ваше суденышко вздумает сунуться на Тенерифе, мой «Дьявол» пустит его ко дну. — Прищелкнув языком, испанец подошел к Алекс. — Придется тебе смириться со своей судьбой, дорогуша. Скоро ты станешь женой Ари-паши, принца Семи Городов. Если, конечно, ты его не разочаруешь, — добавил Диего, придя, кажется, в восторг от этой мысли. — А разочаруешь — он вернет тебя мне обратно, и тогда я уже не буду думать о синяках, невзначай оставленных на этом великолепном теле.
