Подари мне счастье - Анелло Джанмария (читать книги онлайн без TXT) 📗
Ли неминуемо узнает отвратительную правду, и восхищение, горящее в ее взгляде, превратится в отвращение, а отвращение – в ненависть. И кто станет винить Ли за это?
Как она сможет понять, почему Ричард спал с женой брата – зачал ребенка с женой брата, – когда он сам этого не понимает? Как сможет простить его, когда Ричард сам никогда себя не простит?
Он знал, что потеряет Ли, и сомневался, что переживет это. Он должен защитить себя. Должен проложить некоторое расстояние между ними. Немедля. Прежде чем станет зависеть от ее любви. Тогда будет не так больно, если Ли в отвращении отвернется от него. Еще не поздно спастись.
Он провел рукой по волосам и укрепился в своей решимости. У него нет выбора! Он должен защитить себя. Послышался стук в дверь. На пороге возник Харрис, хотел заговорить, но громкий голос прервал его:
– Нет нужды объявлять меня, дружище. Я знаю дорогу.
Пирс, виконт Грейдон, вошел в комнату. Он бросил свой стек и перчатки на ближайший стул, потом снял шляпу, выпуская на волю буйную шевелюру песочного цвета, выгоревшую на солнце.
– Привет, Ричард. Ты чего тут корпишь в такой отличный денек?
Ричард выдавил улыбку, хотя губы его онемели, а ребра болели, как будто сердце вырезали из груди.
– Пора тебе объявиться в Лондоне. Я уж начал думать, что ты предпочитаешь деревенскую жизнь.
– Это я-то? – усмехнулся Пирс, приподняв в беспутной улыбке уголок губ. Зубы блестели на фоне бронзового лица. – Да никогда! Меня на несколько дней задержали в «Белом олене» захромавшая лошадь и грудастая блондинка. Ты же меня знаешь, Ричард. Я никогда не пройду мимо дамочки с перезрелыми дынями, которая рада угостить ими.
Ричард рассмеялся. Веселый юмор друга был словно долгожданный бальзам для его натянутых нервов.
– Пирс, надеюсь, ты никогда не изменишься, ибо печален будет тот день для одиноких девиц на всем свете. Садись, Друг.
– А как насчет тебя? – с лукавыми искорками в глазах поинтересовался Пирс, плюхаясь в вертящееся кресло. – Ходят слухи, что ты так увлечен своей молодой женой, что все киприотки и жрицы любви уже оставили всякую надежду, что ты когда-нибудь снова удостоишь их вниманием. Я слышал из достоверных источников, что на всех раутах и балах ты не отходишь от нее ни на шаг, рыча и фыркая на любого, кто осмелится хотя бы взглянуть на нее.
Чересчур точная картина поведения Ричарда, нарисованная Пирсом, заставила герцога поморщиться. Он ведет себя как влюбленный дурак, потому что и есть влюбленный дурак. Его мысли полностью поглощены Ли, запахом ее кожи, вкусом губ, жаром страсти. Его тело пробуждается к жизни от одного лишь вида ее улыбки.
– Чистейшее преувеличение, – как можно небрежнее отозвался Ричард, и горло сжалось от этой лжи. – В эти последние недели неприятностей у меня было с лихвой, а в твое отсутствие просто не было подходящего компаньона для того, чтобы как следует разгуляться. Готов сегодня вечером освободить меня от домашних цепей?
– Конечно, – весело согласился Пирс, потом улыбка его сникла, брови сдвинулись, искры веселья исчезли из глаз. Он пальцами обвел край своей шляпы. – Ну, как там твой брат?
– Значит, ты слышал? – Ричард потеребил кончик носа. – И что болтают?
– Что он пытался застрелиться.
– И ему, дурню, это чуть не удалось.
– Значит, он поправляется?
– Благодарение Богу и моей жене. – Ричард провел дрожащей рукой по лицу, он вспомнил брата, приставившего револьвер к голове, – картина, которая будет преследовать Ричарда до конца жизни. Он до сих пор ощущал запах дыма, крови, едкого пота собственного страха. – Он прозрел, по крайней мере, так говорит, и клянется, что исправится, а поскольку почти неделю был привязан к кровати и не мог добраться до шкафа с выпивкой, то по этой причине я не могу предложить тебе, бренди. Я приказал все убрать подальше. Когда Джеффри начнет ходить, не хочу, чтобы у него перед глазами был соблазн.
– Судя по всему, мальчик готов повзрослеть, – тихо заметил Пирс, встречаясь с Ричардом взглядом. – Ради тебя я надеюсь, что это так. Вид у тебя такой изможденный, прямо как у обезумевшего Гамлета.
– Спасибо за сравнение, – невесело усмехнулся Ричард, потерев ладонью небритый подбородок. – Но хватит о моих проблемах. Расскажи мне новости из Грейдон-Холла. Какие у тебя планы в отношении имения?
Пирс сосредоточенно разглядывал носки своих черных ботфорт.
– Боюсь, новости не слишком хорошие. Сундуки пусты. Имение выжато досуха. Я вынужден добывать деньги весьма банальным и тяжелым путем. Контракты подписаны. Объявление скоро последует. Я женюсь на наследнице.
Глаза Ричарда потрясение расширились. Затем потрясение сменилось весельем. Он фыркнул и рассмеялся, и смеялся до тех пор, пока не заболели бока. Лицо Пирса оставалось мрачным, словно он сидел верхом на лошади с петлей на шее, ожидая, что животное вот-вот выдернут из-под него.
– Значит, это не шутка? – все еще смеясь, спросил Ричард. – Кто же счастливица?
– Леди Джулия Хотон.
Ричард поежился.
– Надменная красавица, холодная как лед. Ну, давай выкладывай, дружище. Я хочу знать все ужасные подробности.
– Имение Хотонов граничит с моим, – с горечью проговорил Пирс. – У маркиза единственный ребенок, дочь, которая, к его великому огорчению, по какой-то непостижимой причине решила, что хочет выйти за меня. После трех сезонов, без какой-либо перспективы брака на горизонте, ее отец оказался в таком отчаянии, что готов удовлетвориться даже простым виконтом, новоиспеченным, к тому же беспутным. Жалованная грамота, похоже, позволяет передавать состояние по женской линии. Перед тобой, Ричард, племенной жеребец.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, – тихо проговорил Ричард, передвигая ручку с чернильницей к краю стола, потом возвращая их обратно на середину. – Меня самого купили с потрохами.
Пирс заворчал:
– Полагаю, твоя ситуация разительно отличается от моей. Ты принес себя в жертву на алтарь отеческой любви. Я же, напротив, элементарно и пошло продаю себя за деньги.
– Значит, ты в хорошей компании, – сказал Ричард, борясь с непреодолимым желанием врезать кулаком в стену или еще во что-нибудь, лишь бы прогнать чувство вины и боли, терзающее душу, образ Ли, преследующий его в снах, неотступное желание, которое испытывает к своей жене. – Половина мужей высшего света куплены своими женами. Так что давай-ка возобновим наши холостяцкие пирушки и утопим все свои горести в виски.
– С радостью, – согласился Пирс, обретая обычную бодрость духа.
Раздался тихий стук в дверь.
До этого момента Ричард и не подозревал, насколько сильно он трусит. Руки у него задрожали, дыхание сбилось. Комната внезапно показалась намного меньше, стены давили, и не было никакой надежды на спасение. Ему хотелось запереть дверь, забаррикадировать дверь. Все что угодно, лишь бы не смотреть Ли в лицо.
Вместо этого он сунул руки за пояс бриджей, крикнул «войдите» и затаил дыхание.
Вначале дверь чуть-чуть приоткрылась. Потом появилась ее изящная ладошка. Потом заглянула сама Ли, вся сплошь золотистые локоны и сияющие глаза. Ее улыбка осветила лицо, как солнечный луч в пасмурный день, ослепляя своей яркостью.
– Прошу прощения, – сказала Ли, встречаясь с Ричардом взглядом и приподнимая уголки губ в робкой улыбке, словно не была уверена, что ей рады. – Я не знала, что ты не один.
Мелодичный голос, мягкий и волнующий, окутал Ричарда, притягивая ближе, ноги двинулись по собственной воле. Он забыл и про свою решимость держать оборону, и про Пирса, как желторотый юнец пожирая жену глазами. Напряжение охватывало Ричарда, растекаясь от кончиков пальцев до самых стоп, сжимая мышцы спины, мешая понять, что Ли говорит, пока дверь не стала закрываться.
– Нет, подожди! – крикнул он и сам услышал, с каким отчаянием это прозвучало, как будто если дверь закроется, он больше никогда не увидит Ли. Какие глупые мысли!
Она шагнула в комнату. Золотистые волосы растекались по плечам блестящими ниспадающими локонами. Простое зеленое платье бледнело в сравнении с ясной зеленью глаз, и их янтарные крапинки улавливали свет, струящийся в окна, придавая им какое-то колдовское сияние, порабощающее его.
