Аметистовая корона - Дюксвилл Кэтрин (книга жизни txt) 📗
Ллуд раскрыла мешок и вынула оттуда буханку хлеба. Тьери вытащил из мешка мужскую тунику, сшитую из холста. Заметив, что Констанцию остригли, он попытался утешить ее:
— Ваши волосы обязательно отрастут, миледи, не переживайте, и тогда…
Сенрен не дал ему договорить:
— Уйди, иначе я поколочу тебя!
Тьери засмеялся и отошел, Констанция стала переодеваться. Сенрен помогал ей.
Графиня повернулась к нему спиной, когда он натягивал тунику ей на плечи и завязывал веревки вокруг запястья. Они стояли в темном лесу, на холоде, вокруг лежал снег, но им было тепло от присутствия друг друга. Констанция сделала вид, что ничего не почувствовала, и отодвинулась от него.
— Переодеть меня в мужскую одежду — твое единственное желание? Больше ты ничего не хочешь? — спросила она будничным голосом.
Некоторое время жонглер молчал. Наконец он ответил:
— Да, так безопаснее. Уловка графини не удалась.
Констанция переоделась в мужское платье, а Сенрен поднял с земли монашескую одежду и бросил ее в костер.
— Матерь Божья, что ты делаешь?! Она еще потребуется нам! Это хорошая шерсть, я могу сделать плащ из нее! — закричала Констанция.
Когда Ллуд достала одежду из огня, она уже почти сгорела. Но из уцелевших рукавов можно было сделать ботинки и набить их травой. Тогда ноги будут сухие и теплые. Боже! Графиня уже забыла, когда ее ноги были в тепле, она поймала взгляды Сенрена и Тьери, которые с интересом разглядывали ее — босую, дрожащую от холода, с короткими волосами. Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
— Я никогда так не выглядела… — еле слышно проговорила она.
Тьери улыбнулся, Сенрен никак не отреагировал на се слова.
Солнце поднялось, снег под его лучами начал таять, но было ветрено. После жаркого спора Сенрен все же взял Констанцию на спину. Ее ноги обвились вокруг его талии. Графиня чувствовала его крепкие мускулы своей грудью и животом. Теплота разлилась по всему ее телу. Она знала, что ему очень нелегко нести ее.
На краю леса погорельцы отстали от них, они повернули назад и ушли, не попрощавшись. Констанция почувствовала облегчение. У них был хлеб и мясо только для себя, и они не могли позволить себе кормить еще кого-то.
— Не поворачивайся, — сказал ей Сенрен. — Оставь тревогу в себе… Нам предстоит еще долгая дорога.
Констанция онемела, раньше никто не читал ее мысли, она не позволит никому этого делать, даже ему.
Они одолели достаточно большой путь. Все уже валились с ног, но только не Сенрен. Казалось, он сделан из железа. Когда они достигли небольшой речушки с мостом, Тьери побежал к воде с криками радости, остальные последовали за ним.
Подойдя к воде, Констанция утолила жажду, а потом окунула ноги в воду, холод тут же пронзил ее, такой холодной была вода. Она опустилась на колени на берегу и, зачерпнув воды, вылила ее себе на голову. Все остальные сидели на берегу и готовили обед из хлеба и соленой говядины. Констанция сбросила тунику и стала обмывать водой грудь, руки. От холода у нее зуб не попадал на зуб, хотя солнце припекало, но она устала от грязи и хотела хотя бы немного вымыться. Графиня была за большим камнем и думала, что ее никто не видит, но, подняв голову, она увидела Сенрена, который стоял и молча наблюдал за ней. Не говоря ни слова, он тоже опустился на колени и, набрав в ладони воды, стал обмывать ей спину, плечи, заставляя ее вздрагивать. Затем он посадил ее и вымыл ей ноги.
Графиня сидела со сжатыми зубами, чтобы они не стучали от холода. Ее кожа стала ярко-красной. В этот момент она могла думать только о супе. Это была ее единственная мысль, суп для нее сейчас был дороже золота.
Неожиданно Констанция ощутила пальцы Сенрена на своих бедрах, она посмотрела на него, его глаза были закрыты. От его прикосновений мускулы на бедрах графини напряглись до боли. Она почувствовала, как внутри нее поднимается горячая волна желания. Сенрен, не ощутив этого, продолжал мыть ее, поливая холодной водой. Холод проник в нее, сковав плоть. Графиня закрыла глаза…
Когда она открыла глаза, Сенрен стоял перед ней с туникой. Констанция с его помощью быстро оделась. Она старалась не смотреть на него, боясь, что он по глазам прочитает ее мысли.
Тьери и Ллуд сидели на берегу, обед уже был готов. Они не могли их видеть, но Констанции казалось, что они все поняли.
ГЛАВА 23
— Что случилось с молодым парнем? Он что, болен? — спросил возчик.
На нем был деревенский плащ с капюшоном, который защищал его от дождя.
— Слабость, — сказал Тьери, позади него стоял Сенрен с Констанцией на спине, которая была одета в мужскую одежду и походила на мальчика, а Ллуд в длинном плаще — рядом с ним.
— У него была лихорадка перед Рождеством, но сейчас, к счастью, лучше, — уточнил Сенрен.
У пастуха вытянулось лицо.
— Эта ужасная мокрая погода не принесет ему ничего хорошего. Он даже может умереть. Да-а-а… — Старик внимательно смотрел на них. — Бродячие артисты, не так ли? Вы выбрали плохое время года для путешествия на север. Вам следовало бы остаться на юге — у них там не так сыро, да и сытнее… А чем занимается этот великан?..
Тьери подумал, их могут узнать, что очень нежелательно. Это пока единственный человек, которого они встретили на пути, но что ждет их дальше? Этого они знать не могли.
Тьери обернулся и посмотрел на Сенрена. Дождь хлестал по его голове и плечам, прибивая его золотые волосы. Он держал графиню на спине, придерживая за ноги. Голова Констанции лежала на его шее, ее глаза были закрыты. Тьери очень надеялся, что она спит, а не в обмороке.
— Этот великан — жонглер, — прокричал он сквозь дождь. — Он жонглирует мечами и тарелками и еще хорошо поет. Вам понравятся его песни и шутки. Вы будете смеяться, — добавил Тьери и подмигнул старику.
Старик выслушал его и сказал, что он не любит песен и шуток, а вот подвезти их — это христианский долг каждого человека, да еще в такую погоду. Он пристально посмотрел на Ллуд.
— Это его жена? — спросил старик.
— Нет, — ответил Тьери. — Это моя жена, она из Уэльса… Там добрые и послушные женщины, вот почему я женился на ней. Она плохо понимает здешний язык, поэтому молчит…
Сенрен вскарабкался на повозку, запряженную волами, на которой лежали мешки с зерном, связанные овцы, бадья с репой, и положил графиню на мешки. Он поинтересовался у Тьери, куда они едут, но тот лишь пожал плечами. Повозка тронулась. Сенрен прокричал возчику, что они ищут пристанище, сухое место. Нет ли у него амбара, где можно было бы переночевать и передохнуть? Старик пожал плечами и ничего не ответил.
Миновав поля, повозка проехала мимо какого-то поместья и въехала во двор. Она остановилась у каменного амбара. Сенрен помог извозчику закрыть ворота.
— Вы можете спать на чердаке, сэр Ральф со своим хозяином лордом Робертом Меулзом уехал в Винчестер. Здесь никого нет и не будет до их приезда, — прокричал извозчик.
Вода ручьем стекала с его одежды. Сенрен помог Констанции сесть.
— Как вы? — спросил он.
Женщина открыла глаза и улыбнулась, она была очень бледной.
— Где мы? — спросила она.
— Исполнилось ваше желание, — сказал жонглер, — так получилось, что мы оказались у одного из ваших вассалов…
Амбар был каменный, с большим чердаком во всю его длину. Нижний этаж предназначался для коров и лошадей. Воздух был теплый и немного душный, на чердаке лежало сено. Старик завел вола и повозку вовнутрь и закрыл дверь. Пока Сенрен помогал Констанции спуститься с повозки, Тьери вместе с Ллуд быстро поднялись по лестнице на чердак.
— Боже! Да здесь почти тепло! — воскликнул Тьери и попросил Сенрена подняться и посмотреть, есть ли где наверху мешки, из которых можно сделать постель.
— Сделай это сам! — прокричал в ответ Сенрен.
Он поставил Констанцию на ноги и повернулся к извозчику.
— Друг мой, — начал он, — у меня есть немного денег, не могла бы ваша жена приготовить нам что-нибудь поесть? Например, супу…
