Только представьте… - Филлипс Сьюзен Элизабет (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Женаты?!
Магнус тихо пересказал Софронии все, что услышал от Кейна.
— Нельзя вставать между мужем и женой. Он не причинит ей зла, солнышко. Можешь быть уверена, — добавил он, надеясь, что она не уловит легкого оттенка сомнения в его голосе. Более справедливого человека, чем Кейн, трудно найти, но сегодня его глаза сверкали бешенством. Только нельзя, чтобы Софрония об этом знала.
Магнус, продолжая говорить слова утешения, повел ее через темный сад. Она покорно шла с ним и, только очутившись у крыльца его дома, поняла, где находится.
— И куда это ты меня тащишь? — неприязненно проговорила она, вскидывая голову.
— К себе, — невозмутимо объяснил он. — Сначала поедим немного, а потом усядемся на кухне и, если захочешь, потолкуем по душам. Если же ты устала, иди в спальню и постарайся заснуть. Я возьму одеяло и переночую на крыльце в компании Мерлина, тем более что здесь прохладнее.
Софрония ничего не ответила. Просто смотрела на него. Магнус ждал, давая ей возможность собраться с мыслями. Наконец она кивнула и вошла в дом.
Кейн развалился в большом мягком кресле, стоявшем у окна спальни. Рубашка была расстегнута до пояса, ноги покоились на низком табурете. Рука перекинута через подлокотник. Пальцы сжимают стакан с бренди.
Ему нравилась эта комната, уютная, со всей необходимой для удобства мебелью, но не слишком заставленная. Да и кровать как раз ему по росту. Рядом умывальник, а на другом конце комнаты гардероб и книжный шкаф. Зимой на полах, натертых воском, лежат лоскутные коврики, но сейчас все убрано — именно так, как он любил.
Из медной ванны за ширмой в углу спальни донесся шум, и Кейн раздраженно поморщился. Он не сказал Софронии, что горячая вода нужна не для него, а для Кит. Сама Кит приказала ему убраться, но, видя, что Кейн не сдвинулся с места, задрала нос и исчезла за ширмой. Несмотря на то что вода давно остыла, она не спешила выйти.
Но, даже не видя Кит, он знал, как она будет выглядеть, когда выберется из ванны. Кожа станет отливать золотом в свете лампы, волосы разметаются по плечам — смолисто-черные змеи на кремовом фоне.
Он вспомнил о трастовом фонде, ради которого женился на ней. Любого другого мужчину он презирал бы за подобную расчетливость, но сейчас это его не волновало. Интересно, почему бы это?
Но Кейну отчего-то вдруг расхотелось гадать. Может, оттого, что боялся докопаться до истины? Не хотел признаться самому себе, что его женитьба не имеет никакого отношения к деньгам или к восстановлению прядильни. Скорее, к единственному моменту слабости, когда он забыл об осторожности, о принципах, на которых построил жизнь, и решился открыть сердце женщине. На какой-то миг он позволил себе быть нежным, глупым и тем самым подвергся куда большей опасности, чем на войне.
И вовсе не за поджог он заставит ее заплатить, а за эту проклятую минуту слабости. Сегодня они навсегда станут врагами. И тогда он пойдет по выбранному пути, не искушаемый более призрачными надеждами на будущее.
Кейн глотнул бренди и поставил стакан на пол. Не стоит пить. Он должен быть трезв в ожидании того, что сейчас случится.
Кит расслышала громкий скрип кресла и поняла, что он теряет терпение. Она вылезла из ванны и быстро закуталась в полотенце. Жаль только, что под рукой нет ничего более подходящего. Но одежда исчезла. Стоило ей разоблачиться, как Кейн унес грязные лохмотья.
Кейн рывком отодвинул ширму, и Кит испуганно вздернула голову. Он стоял рядом, положив руку на деревянный верх.
— Я еще не закончила, — выдавила она.
— У тебя было достаточно времени.
— Не знаю, почему ты заставил меня купаться в твоей комнате.
— Еще как знаешь!
Кит стиснула концы полотенца, мысленно перебирая все способы избежать предстоящей пытки, но в душу закралось ужасное чувство неизбежности происходящего.
Если она попробует удрать, Кейн догонит ее. Если станет сопротивляться, он легко ее одолеет. Значит, нужно последовать советам миссис Темплтон, данным в той полузабытой жизни, которой Кит жила немногим более месяца назад, и сдаться. Но покорность всегда давалась ей нелегко.
Кит бросила взгляд на тонкое золотое кольцо, которое надел ей сегодня на палец Кейн. Небольшое и изящное, с двумя крохотными сердечками, обведенными тонкой полоской рубиновых и бриллиантовых розочек. Кейн сказал ей, что добыл кольцо у мисс Долли.
— Но мне нечего надеть, — пожаловалась Кит.
— Тебе ничего и не нужно.
— Я замерзла.
Кейн медленно, не отрывая от нее взгляда, сбросил рубашку и протянул ей.
— Я не хочу брать твою рубашку. Если дашь мне пройти, я возьму что-нибудь в своей комнате.
— Предпочту остаться здесь.
Тупоголовый, упрямый болван!
Кит, красная от злости, придерживая полотенце одной рукой, потянулась к рубашке. Неуклюже натянула ее и, повернувшись к нему спиной, уронила полотенце и торопливо застегнула пуговицы. Мешали длинные рукава и, кроме того, неприятно было сознавать, что ткань слишком тонкая, а под ней она совсем голая.
Кит подвернула рукава и протиснулась мимо Кейна.
— Мне нужно пойти к себе и расчесать волосы, иначе завтра их не распутать.
— Возьми мою расческу, — предложил Кейн, показав на комод.
Кит взяла расческу и посмотрела на свое отражение. Она выглядела бледной и настороженной, ко никак не испуганной. «А следовало бы», — подумала она, распутывая расческой длинные мокрые пряди. Кейн ненавидел ее. Он силен и непредсказуем, ей с ним не совладать. Да и закон на его стороне. Ей следовало бы молить о милосердии. Но вместо этого душу бередило странное возбуждение.
Продолжая смотреться в зеркало, она увидела, как он опустился в мягкое кресло и небрежно закинул ногу на ногу. Взгляды их встретились. Она тут же отвела глаза и принялась энергично расчесывать волосы, посылая во все стороны радужные капельки.
За спиной послышался шум, и Кит снова уставилась в зеркало. Кейн поднял с пола стакан и приветственно отсалютовал ее отражению.
— За взаимное супружеское счастье, миссис Кейн!
— Не называй меня так!
— Отныне это твое имя. Неужели забыла? Так быстро?
— Я ничего не забываю, — отрезала Кит, прерывисто вздохнув. — И не забыла, какой удар тебе нанесла. Но я уже заплатила полной мерой и ничего тебе не должна.
— А вот об этом судить мне. Положи расческу и повернись, чтобы я смог получше рассмотреть тебя.
Кит нехотя сделала, как было велено, дрожа от непонятного предвкушения. И словно впервые заметила шрамы на его торсе.
— Где ты получил тот шрам, что у тебя на плече?
— Мишинери-Ридж.
— А на руке?
— Питерсберг. А вот этот, на животе, заработал в драке из-за нечестной партии в покер. Дело было в одном из борделей Ларедо. А теперь расстегни рубашкуи иди сюда. Я так и не понял, что приобрел. Нужно хорошенько оценить свою новую собственность.
— Я не твоя собственность, Бэрон Кейн.
— А закон говорит иначе, миссис Кейн. Женщина принадлежит тому, кто на ней женился.
— Можешь твердить это себе, пока не устанешь. Но я не принадлежу никому, кроме себя самой.
Кейн поднялся и направился к ней. Уверенно. Не спеша. Зная, что она никуда не денется.
— Давай кое-что выясним с самого начала, чтобы потом между нами не было недомолвок. Я твой хозяин. Ты моя вещь. И отныне будешь делать то, что тебе приказывают. Если я потребую почистить сапоги, возьмешь щетку и вычистишь. Если велю выгрести навоз из стойл, беги за метлой и лопатой. А когда захочу видеть тебя в своей постели, советую поскорее лечь на спину и раздвинуть ноги к тому моменту, когда я расстегну ремень.
Ей, наверное, следовало бы затрястись от страха и забиться в угол, но его слова звучали так расчетливо! Магнус прав: он намеренно пытается сломить ее, но она не позволит! Ни за что не позволит! Не встанет перед ним на колени!
— Я уже умираю от страха. Смотри, руки дрожат, — насмешливо протянула она.
Такого ответа Кейн не ожидал. Слишком понадеялся на свою силу. Поэтому он бросился в очередную атаку.
