Все в его поцелуе - Куин Джулия (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Я убью тебя.
Но она не слушала его угроз.
– Гарет, мне надо...
– Нет, не говори ни слова. Сядь, – он только сейчас понял, что она стоит, – сядь сюда и сиди тихо, пока я не придумаю, что с тобой делать.
Гиацинта села и в первый раз было похоже на то, что она не собирается открывать рот. Наоборот, она выглядела необычайно довольной собой.
Это сразу вызвало у него подозрение. Как ей удалось вычислить, что он именно в эту ночь собрался в последний раз отправиться в Клер-Холл искать бриллианты? Он, наверное, нечаянно проговорился во время их недавнего разговора. Он думал, что он очень осторожен, но Гиацинта была чертовски умна, и если кто-то и смог из его слов сделать вывод о его намерениях, то только она.
По его мнению, это вообще была дурацкая затея. У него не было ни одной зацепки, если не считать теории Гиацинты о спальне баронессы. Но он пообещал ей, что пойдет. И вот он уже в третий раз собирается идти в Клер-Холл.
Он смотрел на нее сердито. Она безмятежно улыбалась, и это сводило его с ума.
– Ладно, – чуть слышно произнес он, – мы установим кое-какие правила. Прямо здесь и сейчас.
– Какие именно?
– Когда мы поженимся, ты не будешь выходить из дома без моего разрешения...
– Никогда?
– По крайней мере до того времени, пока ты не докажешь, что ты ответственный, взрослый человек. – Гарет сам себя не узнавал, но если это поможет уберечь от опасности эту дурочку, пусть так и будет.
– И с каких это пор ты стал выражаться так высокопарно?
– С тех пор, как влюбился в тебя! – почти заревел он во весь голос. Его удержало только то, что была ночь, а в доме жили главным образом одинокие мужчины, которые поздно ложились спать и обожали сплетничать.
– Ты... ты – что?
Ее рот округлился, но Гарет был слишком возбужден, чтобы это заметить.
– Я люблю тебя, глупая женщина. – Он размахивал руками, словно безумный. Просто невероятно, до чего она его довела. Гарет не помнил, когда в последний раз так терял над собой контроль. – Он скрипнул зубами. – Ты самая безумная, самая непредсказуемая...
– Но...
– И ты кого угодно можешь замучить своей болтовней. Но я люблю тебя, да поможет мне Бог, все равно люблю...
– Но, Гарет...
– И если мне придется привязать тебя к этой чертовой кровати, чтобы уберечь тебя от самой себя, Бог свидетель, я это сделаю.
– Но, Гарет...
– Ни слова больше, ни единого слова. – Он начал размахивать пальцем перед ее носом, что было весьма невежливо. Потом неожиданно замер, опустив руки.
Она, не опуская удивленных глаз, медленно встала и подошла к нему.
– Ты меня любишь?
– Я знаю, что ты моя погибель, но это так. – Гарет вздохнул. – Я не могу с собой справиться.
– О! – Ее губы задрожали, а потом расплылись в улыбке. – Как это хорошо.
– Хорошо? Это все, что ты можешь сказать?
– Я тоже тебя люблю. – Она дотронулась до его щеки. – Всем сердцем, всем, что я есть...
Он так и не услышал, что еще она хотела ему сказать, потому что закрыл ей рот поцелуем.
– Гарет, – она, пытаясь отстраниться.
– Не сейчас. – Он снова ее поцеловал, он не мог остановиться.
– Но, Гарет...
Он держал ладонями ее лицо и целовал ее... целовал до тех пор, пока не совершил ошибку, выпустив ее губы, чтобы начать целовать горло.
– Гарет, я должна тебе сказать...
– Не сейчас. – У него на уме было совсем другое.
– Это очень важно и... Он оторвался от нее.
– Господи, женщина. В чем дело?
– Ты должен меня выслушать. – Гарет почувствовал себя отомщенным, увидев, что она дышит так же тяжело, как и он. – Я знаю, это было безумием приходить сюда так поздно.
– Одной, – счел уместным добавить он.
– Да, и одной. Но клянусь тебе, я не совершила бы такой глупости, если бы мне не надо было срочно поговорить с тобой.
– А записки было бы недостаточно? Она покачала головой.
– Гарет, – сказала она, и выражение ее лица стало таким серьезным, что у него перехватило дыхание. – Я знаю, кто твой отец.
Казалось, пол уходит у него из-под ног, и вместе с тем он не мог оторвать от нее взгляда. Он схватил ее за плечи.
Если бы кто-нибудь спросил его об этой минуте, он ответил бы, что только благодаря Гиацинте он остался стоять, а не рухнул на пол.
– Кто он? – Гарет почти боялся ответа. Всю свою сознательную жизнь он хотел услышать ответ на этот вопрос, а сейчас не испытывал ничего, кроме ужаса.
– Это был брат твоего отца, – прошептала Гиацинта. Его словно кто-то ударил в грудь.
– Дядя Эдвард?
– Да. – Она смотрела на него с любовью и состраданием. – Так написано в дневнике твоей бабушки. Сначала она не знала, никто не знал. Бабушка, однако, понимала, что барон не может быть твоим отцом, поскольку всю весну и лето провел в Лондоне. А твоя мать... там не была.
– А как она узнала? Она была уверена?
– Изабелла все вычислила после того, как ты родился. Она сказала, что ты был слишком похож на Сент-Клеров, чтобы быть бастардом, а Эдвард как раз жил в это время в поместье.
– А он знал?
– Твой отец ил и дядя?
– Мой... – Он отвернулся, и из его груди вырвался какой-то сдавленный звук. – Я не знаю, как его называть.
– Твой отец – лорд Сент-Клер, – уточнила она. – Ему ничего не было известно. Во всяком случае, так полагала Изабелла. Она не знала, что Эдвард находился в то время в Клер-Холле. Он только что окончил Оксфорд – я не в курсе, что точно случилось, но, похоже, он собирался поехать с друзьями в Шотландию. Однако поездка сорвалась, и ему пришлось приехать вместо этого в Клер-Холл. А твоя бабушка действительно была твоей бабушкой!
Гиацинта держала его за плечи и умоляла взглянуть на нее, но он не мог.
– Гарет, Изабелла была твоей бабушкой, правда. Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить ее лицо. Но это было так давно! Но она его любила. Это он помнил.
И она знала правду. Интересно, рассказала бы она ему, если бы дожила до тех лет, когда он стал взрослым?
Этого он уже никогда не узнает, но, может быть... Если бы она увидела, как с ним обращается отец... то есть барон... кем они стали друг для друга...
Ему хотелось верить, что Изабелла ему бы все рассказала.
– Твой дядя, – услышал он голос Гиацинты.
– Он знал, – не слишком уверенно сказал Гарет.
– Думаешь? Он тебе что-то говорил?
Гарет не знал, почему он думал, что Эдвард знает правду, но теперь он был в этом уверен. В последний раз Гарет видел Эдварда, когда ему было восемь лет. Достаточно большим, чтобы что-то помнить.
Эдвард любил его, любил так, как никогда не любил барон. Он научил его ездить верхом, а на день рождения – когда мальчику исполнилось семь лет – подарил щенка.
Эдвард слишком хорошо знал свою семью, чтобы понимать, что правда погубит всех. Ричард никогда не простит Энн за то, что она родила ребенка не от него. А если бы узнал, что ее любовником был его родной брат...
Гарет прислонился к стене, потому что ноги перестали его держать. Может быть, это даже хорошо, что правда так долго не выходила наружу.
– Гарет?
Гиацинта произнесла его имя тихим шепотом, и он почувствовал, как она вложила свои пальцы в его ладонь с такой нежностью, что у него защемило сердце.
Он не знал, что ему думать. Сердиться или почувствовать облегчение? Он был настоящим Сент-Клером, но он столько лет считал себя самозванцем, что сейчас ему трудно было в это поверить.
– Гарет.
Гиацинта сжала его руку. В этом пожатии было столько нежности и сочувствия, что неожиданно он понял... Понял, что ничто не имело значения, кроме нее, что прошлое было совершенно не важным по сравнению с будущим, что семья, которую он потерял, была гораздо менее дорога ему, чем та, которую создаст он сам.
Гиацинта немного смутилась, заметив, как изменилось выражение его лица, но все же улыбнулась. Казалось даже, что она вот-вот расхохочется. Так бывает, когда человек с трудом сдерживает переполняющее его счастье.
