Упрямица - Марш Эллен Таннер (читать книги .TXT) 📗
Соловей, проснувшийся в бархатной темноте каюты, вдруг запел грустно-томную песню, выводя трель за трелью невыразимо прекрасную мелодию. Шарль удивился, что Рэйвен никак не отреагировала на это. Он нежно прошептал ее имя, но поскольку она в ответ промолчала, да и дышала тихо и ровно, он понял, что она уснула. Прижимая ее к себе, он молча слушал прекрасную серенаду соловья. Внутри у него зародилось непонятное умиротворение, и короткое время спустя он тоже уснул.
Рэйвен проснулась со сдавленным криком ужаса. Приснившийся ей кошмар был таким явственным, что сердце ее бешено заколотилось, она задыхалась. Но ее крепко обняли сильные и теплые руки, а мужской голос прошептал в ухо: «Ш-ш-ш, это всего лишь сон, дорогая».
Она разомкнула веки и уставилась в изумрудные глаза Шарля Сен-Жермена. Черты его лица, обычно резкие и горделивые, на сей раз смягчили бледно-золотые лучи рассвета. Ее изумленный взгляд блуждал по невероятно красивому лицу, которое так изменила ласковая улыбка. Даже подбородок, разделенный глубокой впадинкой, был непривычно расслаблен.
– Тебе снилось ночное нападение?
Рэйвен кивнула, нижняя губа ее задрожала, когда она храбро попыталась изобразить улыбку.
– Кажется, я плохо переношу покушения наркоманов на свою жизнь.
Шарль рассмеялся:
– Любая другая женщина уже давно бы билась в истерике или упала в обморок.
– Жаль, что мне этого не дано, – просто сказала Рэйвен.
Он загляделся на нежный овал ее лица и подумал, что не знал более прекрасной женщины. Лучи утреннего солнца словно ластились к ней, и она вдруг напомнила ему то ощущение, которое рождала в нем головокружительная тайна южных морей, ее золотые кошачьи глаза были сродни отсвету таитянского заката. Ее мягкие губы розовели, словно нежные кораллы из этих морей, а черные волосы блестели, как редчайший черный жадеит. Она лежала на его груди, ее теплая щека тесно прижалась к нему, а грудь под корсетом наливалась и твердела, дразня его и вселяя надежду. Напуганная ночным кошмаром, она сбросила с себя простыню, и теперь его глаза впитывали в себя соблазнительную белизну обнаженного бедра. Его чресла мгновенно отреагировали.
Рэйвен, почувствовав жар в его паху, затаившись, лежала рядом, медленно возбуждаясь от его желания, пока частичка его огня не перетекла в нее и не разгорелась той же жаждой. Они боялись пошевельнуться, чтобы не нарушить возникшую между ними близость и единение тел, словно созданных друг для друга. Шарль нежно погладил ее шею, повернув голову девушки так, чтобы глаза смотрели в глаза. Ее близость пьянила, сводила с ума, и он нагнул голову для поцелуя. Ее губы ждали его и призывно приоткрылись. Когда они коснулись друг друга, она вздохнула от счастья.
Хотя Шарль уже хорошо знал каждый изгиб ее тела, он снова и снова ласково касался каждого дюйма шелковистой кожи, расшнуровывая ее корсет и стаскивая ненужную шемизетку. Его губы пробовали на вкус ее обнаженные плечи, нежно покусывали шею. Он обвел влажным языком восхитительные темно-розовые соски. Рэйвен выгнулась навстречу ему, коснулась его волос и растрепала их. Но он вновь нашел ее губы и требовательно впился в них, пытаясь передать ей силу своей страсти и, что было так неожиданно, свою безграничную нежность. Как будто он сгорал в огне желания и одновременно испытывал счастье оттого, что встретил именно эту женщину, которую совсем недавно у него чуть было не отняли навсегда.
«Рэйвен принадлежит мне», – ликовал Шарль, глядя на нее полными страсти глазами. Губы ее жадно открылись для следующего поцелуя, а ее ласковые руки смело двигались, сводя его с ума, словно понимали, что им дана власть порабощать его, так же как ему – требовать сладкого плена. Эта обоюдность любовных чар была ему внове, он всю свою зрелую жизнь провел либо в поисках щекочущих нервы опасностей, либо в легких победах над женщинами. Колдовская власть над ним прекрасной и неистовой Рэйвен Бэрренкорт почему-то перестала возмущать, сегодня он упивался этим, готовый не только брать, но и щедро дарить.
Рэйвен глядела в затуманенные страстью черты Шарля, весь лоб его покрылся потом, и чистые изумруды его глаз словно подали ей знак: уже пора. Она с такой готовностью раздвинула ноги, что он обезумел от восторга. Глухо простонав, он вошел в нее, и Рэйвен поняла, что на этот раз боли не будет. В восторге она двинулась ему навстречу, чтобы принять его со всей пылкостью любящей женщины, и не было в мире силы, способной оторвать их друг от друга. Сейчас сама Рэйвен вряд ли могла сказать, где кончается она и начинается Шарль. Она пылко прижималась к Шарлю, ее счастье и любовь к нему, казалось, переполняли ее сердце, а через какое-то время оба одновременно испытали волшебный миг любовного экстаза.
– Ох, Шарль… – прошептала Рэйвен, как только её дыхание успокоилось. Она уткнулась лицом в его шею. – Я… – Голос отказал ей, и признание в любви так и замерло на ее устах. Сердце девушки было переполнено любовью, но губы отказывались произнести слова. Даже после столь потрясающей близости она не решалась открыть ему свое сердце и сделаться уязвимой для него: память о предыдущей язвительности Шарля удерживала от опрометчивого шага и вновь наполнила ее болью.
Шарль, недоуменно взглянув в темно-желтые глаза, с изумлением заметил, что только что полыхавший страстью взгляд посуровел.
– Что ты хотела сказать? – игриво спросил он и с удивлением увидел, как ее нежные щеки покраснели.
– Так, глупости, – пробормотала Рэйвен, попытавшись отодвинуться от него.
Шарль мгновенно нахмурился в ответ на ее неосознанный отказ от него. Он обхватил ее за плечи, его пальцы впились в ее плечо.
– Глупости? Тогда почему ты так покраснела?
Полностью растерявшись оттого, как быстро изменилось настроение Шарля и бесследно исчезла только что приводившая в восторг близость душ, Рэйвен вырвалась из его цепких рук и села.
– Мне бы надо пойти посмотреть, как там Дэнни, – упрямо сказала она, и Шарль мгновенно отодвинулся в сторону.
– Ты всегда так непостоянна, Рэйвен? – спросил он, а она уже торопливо поднималась с кровати и в спешке надевала нижнее белье, нисколько не заботясь о том, какое впечатление производит на него ее залитое солнечными лучами тело. – Ты так охотно пришла в мои объятия, когда тебе хотелось, чтобы я занялся с тобой любовью, но стоило тебе насытиться, как ты тут же охладела. – Голос его внезапно охрип. Он не отрывал глаз от ее дрожащих пальцев, пытавшихся зашнуровать корсет без его помощи. – Жестокая кокетка! Неужели это льстит твоему самолюбию, когда ты так резко отталкиваешь от себя любовников?
Рэйвен пристально взглянула в его рассерженное лицо, пока расправляла смятое платье на бедрах. Губы ее, все еще влажные от его поцелуев, задрожали.
– Я уже говорила тебе, Шарль, – яростно прошептала она, – что, кроме тебя, у меня никого не было. И хотя я презираю себя за то, что призналась в этом, – клянусь Богом, это правда!
Желтые глаза так пристально смотрели, словно вся ее душа открылась навстречу ему. Шарль понял, что она не лжет. Он вскочил, чтобы обнять ее, но она круто развернулась и выскользнула из двери. Мягкий, едва слышный щелчок замка прозвучал для Шарля оглушительным финалом их отношений.
Глава 8
– Эй ты, сатанинское отродье! Попробуй только еще раз сделать это, и я тебе уши оборву!
Дмитрий пригрозил по-русски, и хотя парень-индус наверняка не понял слов, он все же быстро разобрался – тут ему несдобровать. Он на всякий случай заглянул в глаза Дмитрия, испуганно взвизгнул и отдернул руку от чемодана, в котором шарил с ловкостью хорька.
– О, мистер Сергеев, что эти туземцы вытворяют с нашим багажом? – возмутилась Дэнни. Ее маленькое круглое лицо все еще было бледным от лихорадки, которая мучила ее последние два дня. Под обычно веселыми карими глазами залегли темные круги. Она смотрела вниз, где в бурлящей воде у борта «Звезды Востока» так и кишели лодки самой разнообразной формы и размеров – их хозяева соперничали за место поближе к сеткам, с помощью которых разгружали груз с корабля. Одни громко сообщали о своей готовности перевезти ручную кладь пассажиров на берег, другие наперебой предлагали товары местного производства, доверху набив ими свои утлые суденышки.
