Выбор сердца - Черезова Татьяна Львовна (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
Она тряхнула головой, повернулась и снова подошла к нему.
— Я решила, что не выйду за герцога.
Во взгляде Кристофера отразилось изумление, а потом он нахмурил брови и спросил:
— Почему? Мне казалось, что договоренность уже есть.
— Есть, но… По правде говоря, мне ни капельки не нравится Ройал Дьюар, так что я не стану выходить за него замуж. — Она подняла голову и заглянула в его завораживающе красивое лицо: — Я решила, что вместо этого я выйду замуж за тебя.
Некоторое время Кристофер молчал, а потом рассмеялся:
— Ты с ума сошла?
Ее живот скрутило спазмом.
— Я думала… думала, ты будешь рад.
Кристофер смотрел на нее несколько долгих мгновений, а потом повернулся и отошел к окну. Джослин было слышно, как по мощеной мостовой стучат колеса экипажей. Разносчик газет громко предлагал свой товар.
Кристофер вздохнул, нарушив тягостную тишину, отвернулся от окна и снова подошел к Джо.
— Я не могу жениться на тебе. Я не тот, кто тебе нужен, и никогда таким не стану. Я превратился бы в очередную твою комнатную собачонку — а этому не бывать. Будь все иначе… Если бы у меня были деньги или титул, то, возможно… — Он стиснул зубы. — Но дело в том, что у меня нет ни денег, ни титула. Я не могу дать тебе ничего из того, что может дать Брэнсфорд. Ты очень быстро почувствовала бы себя несчастной — и я тоже.
Глаза Джо наполнились слезами. Она не могла поверить в то, что Кристофер ее отверг!
Ее затопила ярость. Она испытывала гнев и унижение.
Стремительно вскинув руку, Джослин ударила Кристофера по щеке с такой силой, что он отшатнулся.
— Я тебя ненавижу! — выкрикнула она. — Ненавижу тебя, Кристофер Баркли!
Стремительно повернувшись, она бросилась к двери и, рывком распахнув ее, выбежала из номера, даже не захватив плащ. Какое ей дело до того, что ее кто-то увидит? У нее хватит денег, чтобы заткнуть рот любому болтуну. Она может купить всех и вся — все, что захочет!
Плохо видя сквозь пелену слез, она споткнулась, но сумела восстановить равновесие и не упасть.
Она может купить кого угодно.
Кого угодно — кроме Кристофера Баркли.
Лили вздрогнула, когда дверь лавки распахнулась и вбежала Дотти Хоббс, которая даже не сняла передник, завязанный на талии.
— Не могу задержаться ни на минуту! Только хотела отдать тебе вот это. — Она вручила Лили записку. — Лумис приходил в особняк, искал Цайю. Он хочет встретиться с ней сегодня вечером. Оставил эту записку. Цайя должна отправить весточку по адресу, который там написан, — если согласится.
Лили развернула записку, в которой Лумис просил назначить встречу на десять часов вечера и давал адрес, по которому она могла отправить ему ответ. Было уже почти два часа дня.
— Боже правый! Он почти не оставил нам времени!
Она заглянула в комнатку позади лавки. Там на стуле сидела Флора, у которой из-под чепца выбились ярко-рыжие пряди. Что-то мурлыча себе под нос, она пришивала цветы к полям синей бархатной шляпки.
— Флора, мне надо ненадолго подняться наверх. Я вернусь через несколько минут.
Флора кивнула, и Лили поспешно ушла к себе в квартирку, где написала записку от имени Цайи, соглашаясь встретиться с Лумисом. Еще одна записка была адресована дяде Джеку, в которой Лили сообщала, что Лумис к ней обратился и что она согласилась встретиться с ним в десять часов вечера.
Промокнув чернила, она сложила записки, запечатала их сургучом и снова спустилась вниз.
— Адрес Лумиса — на записке, которую вы мне принесли, — сказала она Дотти, вручая ей первое послание вместе с теми, которые написала сама. — Проследите, чтобы он получил мой ответ. А вторая записка должна попасть к Молли и Джеку.
— Я сама все сделаю, мисс!
Женщина тут же ушла.
Флора закончила работу в два часа и ушла, оставив Лили нервно расхаживать по лавке и мысленно сетовать на то, что время идет так медленно. В конце дня в лавку зашла немолодая полная особа — жена бакалейщика миссис Смит. Она заказала нарядный чепец из белого бельгийского кружева: по ее словам, он идеально подошел бы для того, чтобы надеть на крестины ее внука. Лили приняла ее заказ и тут же закрыла лавку.
Томми и Магз явились к черному ходу, как только начало темнеть. Лили каждый раз радовалась, видя их. Она прекрасно знала, какой бывает жизнь на улицах Лондона, и, беспокоясь о благополучии мальчика, постоянно молила Бога, чтобы он не попал в беду.
— Мне надо будет ненадолго уйти после ужина, — сказала она, — но я скоро вернусь.
— А куда ты пойдешь? — спросил Томми.
— Мне надо встретиться с одним человеком, чтобы поговорить о звездах.
— Я раньше смотрел на них с мамой. Она придумывала про них разные истории.
Лили улыбнулась:
— Если ты смотрел на звезды, то, значит, вы жили в деревне.
Он кивнул:
— Пока мама не заболела. Когда она умерла, я перебрался в Лондон.
Во время их разговора Томми смотрел куда-то за спину Лили. Заметив это, она обернулась, чтобы узнать, что привлекло его внимание. Оказалось, это был небольшой томик стихов в кожаном переплете, который она оставила на столике в задней комнате.
— Я не догадалась спросить раньше… ты умеешь читать?
— Мама меня научила. Она в школу не ходила, но была очень умная. Она была горничной в большом помещичьем доме, и домоправительница ее научила.
Лили подошла к столику, взяла томик стихов и, вернувшись к Томми, вручила ему книгу.
— Если хочешь, можешь почитать, пока меня не будет.
Томми расплылся в улыбке. У него была хорошая, открытая улыбка. Он взял у Лили из рук книгу так бережно, будто она была хрупкой драгоценностью.
— Спасибо, мисс. Я буду с ней очень осторожен.
Лили завела для мальчика соломенный тюфяк, чтобы он мог спать на нем в задней комнате лавки. Поев, Томми уселся на своей постели и принялся читать книгу при свете масляной лампы. Рядом с ним калачиком свернулся Магз.
Сумерки быстро сгустились. Было уже девять часов, когда Лили переоделась в свой цветастый цыганский костюм и приготовилась уходить. Томми и Магз уже спали на своем тюфяке. Набросив на плечи широкий плащ, Лили стянула у горла завязки. Надвинув капюшон так, чтобы он закрыл ее прямые черные волосы, она направилась к стоянке наемных карет.
Скоро к стоянке подъехала двуколка, которую неспешно тащила усталая лошадь. Пока карета ехала к домику на Пиккадилли, принадлежавшему мадам Цайе, Лили думала о Престоне Лумисе и старалась не обращать внимания на тревожный холодок, который полз по ее спине.
Кристофер Баркли сидел в одиночестве за угловым столиком в клубе «Уайтс», членом которого состоял. Перед ним стояла нетронутый бокал с бренди. Если бы он не ощущал сильнейшей тошноты, то, наверное, напился бы. Однако в таком состоянии ему даже думать о выпивке было противно.
В последние два дня он не в состоянии был ни есть, ни спать. Он мог думать только о бесшабашной ведьмочке Джо, которая его совершенно околдовала.
Боже правый, зачем он вообще позволил себе связаться с ней? Он ведь прекрасно знал, что ни к чему хорошему это не приведет. Но мужская плоть совести не имеет, а он хотел Джослин так, как не хотел до этого ни одну женщину.
Кристофер поднял голову, не без труда фокусируя взгляд на знакомом мужском лице: прямой нос, черные волосы, ярко-синие глаза.
— Можно к тебе присоединиться?
У стола с бокалом бренди в руке остановился Рул Дьюар. Кристоферу сейчас меньше всего хотелось видеть кого-то из Дьюаров, но Рул и младший брат Кристофера Лукас были ровесниками и хорошими друзьями.
— Я думал, ты в университете.
— Я кончил последний курс. Я оттуда вырвался окончательно — и чертовски этому рад.
Он придвинул к столу кресло, но садиться не стал: стоял и ждал приглашения, которого Кристоферу очень хотелось бы не давать.
— Я не возражаю, но учти: у меня весьма дурное настроение.
Рул тут же плюхнулся в кресло и устремил пристальный взгляд на Кристофера.
