Марианна и неизвестный из Тосканы - Бенцони Жюльетта (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
— Если я правильно поняла, твой гусар напроказил? — спросила Марианна, на которую ярость Фортюнэ подействовала, как порыв свежего ветра.
— Он негодяй! — заявила молодая женщина, положив себе солидную порцию яичницы и густо намазав маслом кусок хлеба. — Понимаешь ты это? Мужчина, которого я люблю в течение ряда лет, за которым ухаживаю днем и ночью с самопожертвованием послушницы из монастыря Святого Винцента! Мне ли этим заниматься?
Марианна сдержала улыбку. Положение, в котором она оставила Фортюнэ и красавца Фурнье в вечер императорской свадьбы, имело очень отдаленное сходство с набожным милосердием.
— Ну? — спросила она. — Что же произошло?
Фортюнэ коротко рассмеялась и, хотя в ее сухом смехе отсутствовала веселость, он впечатлял своим трагическим звучанием.
— Почти ничего! Ты можешь себе представить, что он посмел привезти с собой в Париж эту итальянку?
— Какую итальянку?
— Девицу из Милана… я не знаю даже ее имени! Психопатку, которая до такой степени втрескалась в него там, что бросила семью и состояние, чтобы последовать за ним.
Мне говорили, что он привез ее с собой и поместил в своем родном Периго в Сарла, где у него есть дом, но я не хотела в это верить. Так вот, она не только была в Сарла, но и приехала с ним сюда! Дальше уж идти некуда, а?
— И как ты узнала об этом?
— — Он сам мне сказал! Ты не можешь представить себе, насколько циничен этот повеса! Он покинул меня этой ночью, попросту заявив, что теперь ее очередь взять на себя заботу о нем и ему пора идти на встречу с ней! Оказывается, находясь у меня, он посмел послать ей письмо с объяснением, что он ранен и находится на излечении в доме, куда ей вход заказан. Я вышвырнула его вон! И надеюсь, что та дуреха поступит так же!
На этот раз Марианна не смогла удержаться. Она рассмеялась и с удивлением прислушалась к своему смеху, ибо за последние три недели такое было впервые.
— Ты напрасно довела себя до такого состояния. Если он пятнадцать дней оставался взаперти с тобой, он, безусловно, больше нуждается в отдыхе и сне, чем в страсти. Кроме того, он человек выздоравливающий! Пусть он возвращается к своей итальянке. Если он живет с ней, у нее в доме невольно все должно подчиняться некоему брачному статусу, так что, по сути дела, ты находишься в лучшем положении. Предоставь ей все радости домашнего хозяйства.
— Домашнего хозяйства? С ним? Сразу видно, что ты с ним не знакома! Знаешь, чего он допытывался у меня?
Марианна сделала отрицательный знак. Пусть Фортюнэ продолжает считать, что она действительно совершенно не знает Фурнье.
— Он спрашивал у меня твой адрес, — торжествующе бросила та.
— Мой адрес? Для чего?
— Чтобы нанести тебе визит. Он думает, что с твоим «гигантским влиянием» на императора ты без труда сможешь устроить его восстановление в армии. И в этом он совершает большую ошибку.
— Почему?
— Потому, что Наполеон и так достаточно ненавидит его, а тут еще возникает вопрос о его взаимоотношениях с тобой.
Несомненно, она права. Впрочем, Марианна не имела никакого желания снова увидеть пылкого генерала с его наглым взглядом и слишком проворными руками. То, что он собирался просить ее помощи, было уж слишком, учитывая обстоятельства, при которых они познакомились. И затем, довольно с нее уже этих мужчин, постоянно пытающихся что-нибудь выпросить у нее, но ничего не дающих взамен…
Поэтому в голосе появилась необычайная сухость, когда она заявила:
— Я сожалею, говоря тебе это, Фортюнэ, но твой гусар никогда меня не интересовал. К тому же один Бог знает, когда я снова увижу императора.
— Браво! — одобрила Фортюнэ. — Пусть мои нежные друзья сами выпутываются, ведь они не могут похвалиться, что ты им чем-то обязана?
Марианна нахмурила брови.
— Что ты хочешь сказать?
— То, что я знаю, как подло вел себя Уврар по отношению к тебе. Что поделаешь! У Жонаса весьма тонкий слух, и он обожает подслушивать…
— О! — Лицо Марианны запылало. — Ты знаешь? И конечно, сказала кое-что Уврару?
— Пока ничего! Пусть он немного подождет. Я сумею, будь покойна, отомстить за нас обеих, пока не поздно. А за тебя я готова броситься и в огонь, если понадобится. Тебе стоит только сказать! Я твоя телом и душой! А деньги тебе по-прежнему нужны?
— Больше нет. Все в порядке.
— Император?
— Император, — подтвердила Марианна не без стыда за эту новую ложь, но она не хотела рассказывать Фортюнэ о своей встрече с кардиналом и о том, что затем последовало.
Она не имела права говорить о своем невыносимом положении, о будущем ребенке, о вынужденном браке, и, в сущности, так было лучше. Фортюнэ, набожность которой отдавала суеверием и язычеством, не поняла бы ее. Беззаботная и бесстыдная миниатюрная креолка не постеснялась бы выставить на обозрение целую армию незаконных плодов ее многочисленных страстей, если бы природа не создала ее такой ловкой в любви. Марианна знала, что она изо всех сил воспротивится проекту кардинала, а относительно того, что она посоветует своей подруге, догадаться нетрудно: сообщить Наполеону о грядущем материнстве, позволить ему выдать ее замуж за первого попавшегося недотепу… и затем утешаться с кем попало. Но Марианна не хотела даже ради спасения своей чести и чести ребенка вложить свою руку в руку недостойного корыстолюбца. Язон был чист в этом отношении, и она достаточно хорошо знала крестного, чтобы не сомневаться, что избранный им мужчина возьмет ее в жены не по расчету: ей не придется презирать ни его, ни себя… Да, с какой стороны ни посмотри, получается, что лучше ни о чем не говорить ее подруге.
Будет время позже… или по крайней мере когда появится Язон, если он вообще появится…
Погрузившись в такие близкие ее сердцу печальные думы, Марианна не обращала внимания ни на слишком затянувшееся молчание, ни на то внимание, с которым подруга рассматривала ее. И вдруг совершенно спокойно Фортюнэ спросила:
— У тебя неприятности? Твой муж?
— Он? Его арестовали, — с коротким смешком сказала Марианна, — но через три дня он благополучно сбежал.
— Сбежал? Откуда?
— Из… из Венсена!
— Из Венсена? Но это невозможно! — категорическим тоном воскликнула Фортюнэ. — Из Венсена не убегают! Если это произошло, значит, ему помогли. И надо быть дьявольски влиятельным, чтобы добиться такого. Что ты думаешь по этому поводу?
— Да… ничего.
— Уж будто! Я знаю, что ты думаешь, потому что сама думаю так. Никто не слышал об этом побеге, и я могу поспорить, что император тоже не знает… как он, впрочем, не знал и об аресте. Ладно, назови мне того, кто достаточно силен, чтобы устроить побег из Венсена английскому шпиону так, чтобы никто об этом не знал и даже газетчики не пронюхали.
— Но есть же, наконец, тюремщики, канцелярия.
— Поверь, если мы придем в тюрьму, мы найдем там только наивных добряков и самое убедительное запирательство: никто не поймет, о чем мы говорим. Нет, по-моему, дело закончено, но чего я не могу понять — это причину, побудившую Фуше выпустить врага…
— Ты еще не все знаешь…
Марианна торопливо описала разыгравшуюся в Музее восковых фигур сцену и пересказала ужасное сообщение Блэка Фиша. Фортюнэ слушала с заметным волнением и в конце тяжко вздохнула.
— Какая гнусность! Единственное, на что я надеюсь, чтобы оправдать Фуше, это то, что он не знал всего этого.
— Как он мог не знать? Ты считаешь, что Блэк Фиш скрыл от него все?
— Нельзя утверждать, что он видел министра после ареста англичанина. Фуше мог быть в Компьене или у себя в Феррьере. К тому же, когда его информировали об аресте, он, безусловно, не спешил увидеть того, кто это проделал, услышать его объяснения, которые могли оказаться неопровержимыми уликами. Наш министр — хитрая лиса, и если я говорю, что он мог не знать об охотничьих подвигах тво… словом, этого англичанина, то потому, что это вполне возможно. Но уверяю тебя, что я все узнаю точно.
— Каким образом?
