Ночь греха - Росс Джулия (читать книги без .TXT) 📗
При каждом ударе в ней расцветал восторг. Она греховна, греховна и порочна и за пределами искупления. Но жар, стыд и блаженство смешались в одно огромное наслаждение.
«Наслаждение? Ах, какое бледное слово! Но да! Дай мне наслаждение! И прошу вас, милорд, вы позволите мне дать вам такое же?»
Он наполнил ее. Слабое, как растоптанные лепестки, ее тело покачивалось вместе с его, юбки скомканы вокруг талии и ниспадают вниз, на его руки. Накрепко запертая в его объятии, Энн сосредоточилась на нарастающей силе, исходившей от их соединения, пока наконец и это самозабвение не рассыпалось – и ее подхватили ужасающие, прекрасные волны экстаза…
Энн обмякла на его груди.
– Боже мой!
Энн подняла веки, отяжелевшие от волшебства. Волосы Джека темно сияли на фоне падающей воды, пряди спутались, дьявольски окрашенные красным и золотым – словно он мерцает в ореоле собственного пламени. Глаза у него еще закрыты, но лицо ясное, светлое и возвышенное – словно нет разбитого виска, синяков на челюсти и ранки в уголке рта. Сердце у нее чуть не разорвалось от любви к нему.
Энн прижалась щекой к его плечу. Ее голые ноги все еще обхватывали его талию, чулки отсырели. Кожа щиколоток и ступней розовеет сквозь ткань. Одна подвязка расстегнулась. Волосы наполовину распущены.
Она ему не нужна. В его жизни нет места для дочери диссентера, даже если он на ней женится. Он занимается с ней любовью только потому, что ему больно и в данный момент он беззащитен. Она это понимает. Ведь Джек и не притворяется, что есть что-то другое.
– Боже мой!
Она мечтательно повернула голову в сторону звука, слишком четкого, чтобы пропустить его мимо ушей на этот раз, крик большого горя, потрясения и ярости.
Спина Джек напряглась едва уловимо под ее ладонями, и жестокий жар бросился ей в лицо. И он открыл глаза и проследил за направлением ее взгляда. Унижение побежало по ее жилам. Двое мужчин стояли в дальнем конце дорожки между розами, не веря своим глазам.
Стыд слился с ужасным унижением. Их увидели! В таком положении! Энн хотелось умереть или исчезнуть, словно она никогда и не рождалась. Слезы настоящей горечи потекли, обжигая, ее покрасневшие щеки.
Но Джек не давал ей шевелиться. Он все еще был в ней. Она посмотрела на его лицо, на бешеный изгиб рта, на синяки, темно пятнавшие его кожу. Его мысли нельзя было прочесть. Что-то вроде раздражения? Что-то вроде таинственного иронического изумления? Что-то вроде ужаса?
Дикая дрожь пробежала по ее телу.
– Тише, тише, – сказал он, гладя ее по спине. – Все в порядке, они ушли.
– Ах! – От горя ее голос звучал сдавленно. – Что я наделала!
Он быстро поцеловал ее.
– Мы занимались любовью. Мы занимаемся любовью. Все в порядке. Я женюсь на вас. Женатые люди этим и занимаются.
– Но это были ваш брат и мистер Деворан! А мы… мы не в доме!
– Ги поймет. – Он ласково отвел с ее лицо спутанные пряди волос. Голос у него был теплый и веселый, успокаивающий. – Хотя ради фамильной чести Райдер, наверное, в свою очередь попытается убить меня.
– Но вы не этого хотели!
– Хотел? Чтобы мой брат и кузен нашли меня в саду роз, совокупляющимся с молодой добропорядочной леди? Чтобы увидели, как порочно я обращаюсь с гостьей моей матери на краю фонтана моей бабки?
– Это не смешно!
Джек еще раз поцеловал ее и медленно снял с себя.
– Нет, смешно, хотя в данный момент и не кажется забавным. Зато наши внуки, возможно, оценят это по достоинству.
– Но вы же не… Вы все еще…
Джек поставил ее на ноги и оправил ее юбки. Потом повернулся и, наклонившись, зачерпнул рукой воды. Он плеснул водой себе в лицо и на тело, а потом оглянулся и подмигнул ей.
– Холодная вода, сударыня, вот рекомендуемое средство при большинстве мужских проблем, – с официальным видом объявил он. – Холодная вода и порка творят чудеса, охлаждая нашу взбудораженную кровь.
– Вы не испытали удовольствия, – сказала она.
Джек привел в порядок одежду, потом снова повернулся к ней, застегнутый и аккуратный, хотя все еще обнаженный выше пояса. На губах усмешка, хотя ей показалось, что в глазах отражается ужасная пустота, что-то близкое к отчаянию. Энн отвернулась, не желая видеть этого, не желая признавать то, что это может означать.
– Уверяю вас, я испытал настоящее наслаждение. Достаточное, чтобы заслужить епитимью – несколько власяниц я закажу немедленно.
– Ваш брат тоже будет вас бить? И вы позволите ему?
Поддерживая ее одной рукой за талию, он подвел ее к каменной скамье под тисом.
– Нет, наказание Райдера будет гораздо изощреннее. Энн села и устремила взгляд на сад.
– Что он сделает?
– Не знаю.
Фонтан струился, ливень бесконечно повторялся, вечно возвращаясь в широкий каменный водоем. Энн сдвинула ноги и разгладила на коленях юбку. Она знала, что похожа сейчас на аккуратную школьную учительницу, которую внезапно и неожиданно протащили через живую изгородь. Так и есть – глупая деревенская девушка поощрила герцогского сына к непристойным вольностям и должна расплачиваться до конца дней своих.
– С вами все в порядке? – спросил Джек.
– Да-да, конечно. – Энн закусила губу. – Это я во всем виновата. Я, наверное, сошла с ума.
– Нет. Напротив, – сказал он. – Вы нормальный человек, один из самых нормальных, каких я только встречал. Ради Бога, не забывайте, кто вы и что мы сделали.
Она сглотнула слезы унижения, которые грозили вот-вот обжечь ей щеки.
– Вы должны пойти и отыскать вашего брата. Идите, прошу вас! Мне лучше побыть одной.
– Позвольте мне хотя бы проводить вас в вашу комнату. Я не могу оставить вас здесь.
– Нет, можете! Почему бы и нет?
Если он не уйдет сейчас же, она открыто разразится слезами и упреками, и ее унижение станет полным. И словно поняв это, он повернулся к ней спиной.
– Тогда позвольте мне послать к вам матушку. Герцогиня, возможно, даже сумеет найти объяснение тому, что только что произошло.
– Да, – сказала она. – Идите! Все в порядке.
Джек отошел немного, чтобы взять свой жилет и фрак, и поднял с земли мокрую рубашку.
– Я немедленно напишу вашему отцу, – сказал он. Она подняла голову.
– Моему отцу?
Джек надел фрак.
– Мы должны обвенчаться по особому разрешению. Хотя я не думаю, что он не даст своего благословения, вы можете объяснить мистеру Маршу столь необычную поспешность так, как вам будет угодно.
– Нет, – сказала она, вытирая лицо платком. – В какие бы игры ни играла ваша семья, я всегда говорила отцу правду и сделаю так и на этот раз.
Джек наклонился, чтобы поднять ее шаль, упавшую в траву из ее бессильных пальцев.
– А какова правда, Энн?
– А такова, что я обманом заставила вас жениться на мне, – сказала она. – Против вашей воли и против моего здравого смысла. Я не собиралась этого делать. Вы не любите меня, и я вам не нужна.
Джек подошел и накинул ей на плечи шаль.
– Что касается того, нужны вы или нет, – сухо сказал он, – кажется, край этого фонтана может это опровергнуть.
Энн закуталась в шаль, потому что его руки только что трогали ее мягкую ткань, потому что он догадался подать ее ей. Ей не холодно. Она подхватила лихорадку, безумие, и кровь все еще жжет жилы. Она влюбилась в человека, у которого она с каждым днем будет вызывать все большее возмущение, но общество заставит их пожениться.
Она смотрела, как он уходит. Оставшись одна, Энн поставила ноги на каменную скамью, обхватила руками колени и проиграла битву с потоком слез.
Герцогиня стояла у чугунных ворот, ведущих в сад, глядя на неразвернувшиеся лепестки ранней желтой розы. Когда Джек подошел к ней, роза уронила свои золотистые лепестки, один задругам, под ее внезапно дернувшимися пальцами.
– Итак, вы не смогли удержаться от очередного блуда, – сказала она, – даже на один час?
Джек поклонился, хотя его избитое тело пожаловалось, так же тупо оно протестовало, когда он начал заниматься любовью. Артур Трент наградил его не одним впечатляющим ударом.
