Поцелуй разбойника - Грин Мэри (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
— Отдай книгу, Чарлз! — Она выхватила у него сборник стихов и сердито посмотрела на племянника. — Ты хочешь сказать, что я слишком стара для романтики? Вздор! Мы никогда не стары для того, что трогает наше сердце. А эти стихи действительно трогают. В стихах поэта чувствуются истинная тоска и боль. — Она дрожащими пальцами перелистала страницы и, найдя место, заложенное красной шелковой ленточкой, поднесла платок к глазам. — Послушай вот это:
Она посмотрела на Чарлза.
— И это только начало. Там много стихов.
Чарлз почувствовал, что краснеет. В голубых глазах Эмми блестели слезы.
— А ты испытывал когда-нибудь такие сильные страсти, дорогой?
Волнение мешало ему заговорить. Он прокашлялся.
— Это очень непростой вопрос. А вы, тетя Эмми?
Она расправила кружева на чепце, провела руками по пышной юбке из серой тафты. Красные пятна вспыхнули на ее щеках.
— Я любила, Чарлз, — произнесла она голосом, совершенно не похожим на ее обычное щебетание. — Но мой возлюбленный был для меня недосягаем. — Она наклонилась и накрыла его руку своей. — Мне больно видеть, что ты так одинок.
Он выдернул руку.
— Я не…
— Чарлз, я знаю, у тебя много друзей, но разве нет женщины, которой ты мог бы отдать свою любовь? Которой ты мог бы читать по вечерам любовные стихи?
Перед ним возник образ Маргерит, и вместо взволнованного лица тетушки он увидел яркие взрывы петард на Пэлл-Мэлл в праздничную ночь. Они взлетали в ночное небо, ярко освещая все вокруг. То же происходило и в его сердце, когда он смотрел на восторженное лицо Маргерит. Они не стояли рядом, их разделяли друзья, но он представлял себе, что обнимает ее. Это было неделю назад, и с тех пор его день и ночь терзали воспоминания.
Она жила всего в пяти милях от него, но была недоступна, как звезда на небе. Он хотел бы избавиться от мыслей о ней — но как? Она навечно оставила след в его сердце, как выжженное клеймо на шкуре животного. Безответная любовь мучила его как болезнь, и он ненавидел свою слабость, свою беспомощность, невозможность забыть ее.
Он подавил охватившие его чувства.
— Не беспокойтесь о продолжении рода, Эмми. У Мортимеров еще будут наследники.
Она нахмурилась.
— Я думаю не о продолжении рода, — рассердилась она. — Если говорить честно, я думаю о тебе. Я страдаю, глядя на тебя. С тобой происходит что-то очень серьезное.
— Не надо… — Чарлз расслабил руки, вцепившиеся в подлокотники кресла. И обрадовался, когда в дверь постучал Боттомли, дворецкий:
— К вам мистер Николас Терстон с визитом, лорд Мортимер.
Со вздохом облегчения Чарлз встал с кресла.
— Спасибо, Боттомли. Он приехал посмотреть телят. — Чарлз поклонился тетушке и прошептал ей на ухо: — Спрячьте эту книгу, Эмми. Мне не нравится, когда вы плачете.
Она хлопнула его по руке.
— Чепуха! Я выучу все стихи наизусть. Хотела бы я знать, кто такой этот Б.К. Роуз, и выразить ему свое восхищение.
— Не надо… — Увидев в ее глазах удивление, он повернулся и быстро вышел.
Выходя, он услышал, как она декламировала:
Чарлз старался не слышать ее голоса и, спускаясь вниз, придал своему лицу равнодушное выражение. Черт побери! Почему единственное чувство, которое ему доступно, — это страдание?
В костюме для верховой езды, лишенном всяких украшений, кроме ряда медных пуговиц, в бриджах из оленьей кожи и высоких сапогах, Ник выглядел великолепно. Накрахмаленный шейный платок был завязан элегантным узлом, а длинные черные волосы стягивала лента.
— А, вот и ты, Морти. Поедем покатаемся, или ты уже выезжал сегодня?
— Нет, — покачал головой Чарлз. — Меня удержала тетушка и заставила слушать стихи.
У дверей он взял у лакея треуголку, перчатки и хлыст и вместе с другом вышел из дома.
— Стихи, говоришь?
— Да, видимо, Б.К. Роуз весьма популярен. Эмми читала «Любовное путешествие». Бессовестная плутовка, — с нежностью добавил он.
— У меня дома только о нем и говорят, — усмехнулся Ник. Он смущенно улыбнулся Чарлзу и, взяв у конюха поводья, вскочил в седло. Его лошадь нетерпеливо била копытом. — Я не против этой романтической чепухи. Только поэт может выразить словами то, что у человека на сердце.
У Чарлза сжало горло, и тугой комок в груди помешал ему говорить.
— Он поэт, только когда слушает свое сердце. — Он свистнул, и из конюшни галопом вылетел его черный жеребец Гром, поводья свободно болтались на его шее.
— Он всегда прибегает на твой свист? — восхищенно спросил Ник.
— Я приучил его откликаться только на мой свист. — Чарлз вскочил в седло и потрепал коня по блестящей черной шее. — Поедем на ферму смотреть телят. Лучше их не найдется во всей Англии, — похвастался он.
Вдыхая утренний воздух, пропитанный запахами свежего молока, навоза и мокрой земли, они возвращались с поля, где в загоне содержались телята.
— Какое прекрасное утро! — От удовольствия Ник хлопнул перчатками по ладони. — В полях я чувствую себя счастливым и свободным от уз благородного общества. — Он бросил быстрый взгляд на Чарлза. — Послушай, я пришлю за телятами управляющего, а ты получишь деньги в моем банке.
— Не спеши, старина. У тебя денег не больше, чем у меня, заплатишь, когда сможешь. Телята твои. — Чарлз хлопнул Ника по плечу, почувствовав, что тот, как это с ним часто бывало, погрузился в мрачную задумчивость. Будучи незаконнорожденным сыном сестры сэра Джеймса Левертона, который его усыновил, Ник иногда жаловался, что чувствует себя чужим в компании Чарлза и его друзей. Чарлз всегда убеждал его, что это чепуха, но иногда замечал в глазах Ника затаенную печаль. Он часто раздумывал над тем, что же пришлось пережить Нику, прежде чем он встретился с лордом Джеймсом. Ник редко вспоминал о прошлом, а Чарлз его не расспрашивал.
Они шли по тропинке, ведущей к ферме, и наслаждались сияющим весенним утром.
— Ладно, не грусти, дружище. Ник положил руку на плечо Чарлза.
— Спасибо тебе за телят, Морти, и за то, что ты всегда был мне хорошим другом. — Его тяжелая рука заставила Чарлза замедлить шаг. — Что ты скажешь, если мы заедем к Маргерит? Заодно и прогуляемся.
Чарлза словно ударили, он похолодел.
— Не испытываю желания ее видеть. После ее замужества мы стали чужими. Лучше не ворошить прошлое.
— Сейчас ей, как никогда, нужна поддержка друзей. Ее траур кончился, и жажда жизни бурлит в ней, готовая выплеснуться наружу. Я наблюдал за ней после того, как умер Леннокс. Мы не должны допустить, чтобы кто-то воспользовался ее одиночеством.
Чарлз пристально посмотрел на друга.
— И как же ты собираешься ей помочь? Хочешь предложить себя в защитники?
— Не надо так со мной, Морти. Я искренне беспокоюсь за нее. — Ник натянул перчатки. — Поедем навестим ее. Ты все равно не будешь целый день кататься в своей роще.
Чарлз знал, что должен отказаться, но искушение было слишком велико. Он глубоко вдохнул свежий утренний воздух и сел на коня. Может быть, если он увидит ее в доме покойного мужа, будет легче ее забыть.
Маргерит стряхнула пыль с фартука, одолженного у одной из горничных, и с удовлетворением оглядела мебель, вынесенную по ее приказанию из дома. Сегодня должны были прибыть фургоны, чтобы отвезти ее на аукцион. Маргерит решила продать громоздкую и мрачную голландскую мебель, чтобы в доме стало просторнее и светлее. Оставалось еще снять тяжелые занавеси. Из унылого коричневого бархата слуги могли бы сшить себе одежду. Единственное, что ее беспокоило, это хватит ли у нее денег на новую мебель?
