Королевский подарок - Линк Гейл (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Кэмерон увидел румянец Маризы. Видно, воображает себе забавы брачной ночи. Барбара права – свеженькая деревенская девчонка, созревшая для брака. Но нет, – он уловил в ее глубоких зеленых глазах отвагу и мужество. Почувствовал ее гордость и очарование. Любой мужчина был бы счастлив иметь право назвать ее женой, разделить с ней постель. И он должен был бы быть счастлив. Он уловил в ее взгляде радостное предчувствие и готовность стать его партнершей в восхитительном танце жизни.
Холодный, темный гнев забурлил в его душе; ему слово предложили место на роскошном пиру и запретили касаться великолепных яств. А он хотел отведать. Сладострастие острой болью пронзило его тело.
Он не в силах был более испытывать эти мучения. Надо положить конец комедии – до того, как она станет драмой.
– Благодарю Ваше Величество и леди Каслмейн за изысканный ужин, но мне и моей жене пора ехать. – Кэмерон встал, опираясь на трость.
«Глупышка – девственница, – думала Барбара, – бьюсь об заклад, что она всю ночь проревет». Барбара отпила глоток французского вина и посмотрела на стоящего Бьюкенена. – Такому мужчине положить в постель глупую маленькую гусыню! Что он хромой, не имеет никакого значения, – важно то, что между ног. Уж она – то, Барбара, знает – недаром выбрала такого жеребца как Карл! « При этой мысли Барбара ощутила приятное тепло в низу живота. Кровь Христова, как она его хочет. Карла. Скорее, немедленно! Она облизнула губы, предвкушая долгую, бесконечную „скачку“.
Джейми Кавинтон перевел взгляд со своего друга на молодую женщину, стоящую рядом с королем. Он боялся увидеть на ее лице сомнение и страх, но увидел только спокойное достоинство. Слава Богу, она не похожа ни на агнца, приносимого в жертву, ни на испуганного ребенка, готового заплакать, – настоящая женщина! Он молча молился о том, чтобы у этой пары все хорошо сложилось. У Кэмерона бывают приступы черной меланхолии – тогда он зол и неистов. Не дай Бог, сегодня ночью он будет в таком расположении Духа. Раньше Джейми завидовал успеху Кэмерона у женщин, которых пленяло его ангельское лицо. С этих небес обожания его друг был теперь низвергнут в ад. Не будь он прежде так хорош, он легче переносил бы сейчас свое уродство.
Карл открыл перед молодоженами резную дверь. – Вход открыт, карета стоит наготове. Кучера зовут Джек. – Карл посмотрел на молодую пару благожелательно. – Понимаю ваше желание оказаться, вдали от любопытных взглядов моих придворных.
Как ни странно, забота короля вызвала у Кэма глухую ярость. Кровь Христова! Король в душе хочет оберечь его от любопытства придворных! Или он хочет оградить не его, а эту молоденькую наследницу Фицджеральд на случай, если она с воплем ужаса вырвется из лап Чудовища? Но ничего подобного не случится, Кэм мог бы заверить короля в этом. Немного помолчав, Кэмерон сказал:
– Ваше Величество добры и великодушны. Я и жена с благодарностью принимаем ваше предложение.
– Я спущусь с вами. Уже поздно, пойду спать, – заявил Джейми. Все гости уже разошлись. Когда трое покинули комнату, Барбара повернулась к музыкантам, которые тихо играли во время ужина в углу комнаты, и сказала:
– Вы можете идти. Король и я должны поговорить наедине.
Музыканты, хорошо изучившие нравы королевского двора, немедленно повиновались.
– Черт побери, Барбара, правильно я придумал? – закричал Карл, сбрасывая на пол свой нарядный камзол.
– Ты поступил точь – в – точь как следовало, душа моя! – вскричала Барбара, стряхивая с ног туфельки, смахивая со скатерти на пол приборы, китайские тарелки и хрустальные кубки. Потом она вскочила на стол, расшнуровала платье, легла наискосок стола и, раскрыв объятия Карлу, вскричала:
– Скорее, мой король, вкуси свой десерт!
– Я желаю вам обоим доброй ночи, – сказал Джейми, когда они вышли во двор, где карета уже поджидала новобрачных.
– Пожалуйста, приходите в гости в дом Дерранов. Мой… наш дом всегда открыт для вас, – приветливо сказала Мариза, оперлась о руку Джейми и вскочила в карету. Джейми ответил поклоном и повернулся к Кэмерону:
– Эй, приятель, обращайся со своей женой побережнее. Она необычная женщина.
– Думаешь, сам не знаю? Не такой уж я дурак! – ответил Кэм с фамильярностью, возникшей между друзьями еще в детстве. – Но при всем при том она женщина, а я не поддамся больше ни одной дочери Евы. Теперь уж они меня не проведут!
Пока они проезжали короткое расстояние от Уайт-холла до лондонского дома Дерранов на Стрэнде, он наблюдал за ней из-под опущенных ресниц. Она сидела, скромно сложив на коленях руки. Профиль четко рисовался на фоне окна кареты: длинные ресницы, вздернутый носик, упрямый подбородок. Свежая кажа, ни следа пудры. Девчонка что надо, хоть бы и королю под стать!
Мариза глядела в окно кареты, чтобы не встретиться взглядом с мужем. О чем он думает, так пристально разглядывая ее? О том, какой увидит ее без одежды? Может быть, она не выдержит сравнения с Барбарой Каслмейн или еще какой – нибудь женщиной? Или мужчину воспламеняет любое женское тело?
Но к чему эти мысли? Они теперь – венчанные муж и жена. Брачный контракт включает общую постель, но вовсе не обязательно, чтобы один партнер желал другого. Таких пунктов в контракте нет.
Мариза отвернулась от окна. А что она вообще знает о желании, о плотской любви? Но, решила она, наверное, это к лучшему – то, что радости постели ей незнакомы. Стало быть, если она не обретет их в супружестве, то не испытает разочарования. Но разве она знает, как проявит себя кровь, текущая в ее жилах? Горячая кровь Фицджеральдов может потребовать горячей любви!
«Нет, – решила она, – любви она, конечно, в этом браке не получит. Лучшее, на что она может надеяться – нежность и заботливость. А может быть, и на это нельзя рассчитывать.»
Перед ними появился дом Деррана, окруженный каменной стеной и деревьями. Карета подъехала к самому входу, дежуривший там подросток лет четырнадцати вскочил и открыл дверь. Через минуту в дверном проеме появились экономка и лакей с фонарем, который он держал в руке, пока другой лакей помогал Маризе выйти из кареты. Она встала, ожидая мужа, и услышала подавленный вздох экономки, увидевшей Бьюкенена, медленно выходящего из кареты. Ночная сырость свела ему ногу приступом резкой боли, и он с трудом захромал к дверям, тяжело опираясь на палку с золотым наконечником. Маризе показалось, что он может упасть, и она сказала ближайшему к карете лакею:
– Помогите моему мужу…
Бьюкенен отстранил лакея резким жестом.
– Как хотите, супруг мой, – согласилась Мариза и начала подниматься по лестнице.
– Как вы узнали о нашем приезде? – спросила она экономку, входя в холл.
– Прибыл королевский гонец из Уайтхолла и сообщил нам, что вы и ваш супруг прибудете после свадебного ужина… – Дородная женщина испуганно глядела на Бьюкенена, поднимавшегося по лестнице; его палка на каждой полированной ступеньке делала резкое «клик».
– Я распорядилась приготовить для вас не ваши покои, а комнаты старого хозяина, они просторнее… Они готовы, миледи, и вас ждет там горничная.
– А моя кузина, леди Брайенна?
– Она спит, миледи. Разбудить ее?
– Нет, увижусь с ней утром.
– Поднос с едой и пуншем на столе. Что – нибудь еще нужно, миледи?
– Ничего, миссис Четем, спасибо.
– Тогда я желаю вам доброй ночи, миледи. – Миссис Четем неуклюже присела перед Бьюкененом и пробормотала:
– Желаю вам радости под кровом этого дома, милорд.
Кэм был уверен, что старая экономка желала бы никогда не видеть его под кровом этого дома. С первого взгляда она решила, что ее госпожа вышла замуж за Чудовище. Он уже привык, что люди смотрят на него с ужасом, но каждая новая царапина прибавляла душевной надсады, хотя он никому не показывал этого.
Бросив взгляд на широкую лестницу, ведущую на второй этаж, Кэм поклонился Маризе и сказал:
– После вас, мадам.
Мариза вошла в большую комнату, которая была когда-то спальней ее родителей. Нахлынули воспоминания. Она обвела взглядом стены: у камина по-прежнему висел ее портрет ребенком, на другой стене – два меча, подаренные королевой Елизаветой одному из предков Маризы, Тристаму Фицджеральду, на свадьбу. Мариза слышала, что он заслужил подарок королевы успешным применением орудия другого рода, может быть, это была не только семейная легенда, ведь любовников у Великой Королевы было множество.
