Нежная ярость - Мейсон Конни (книги без сокращений .txt) 📗
– У него тоже хватило сообразительности во время соскочить. Даже лошади не пострадали. Но карета полностью разбита.
– Какая невероятная случайность!
– Да, – хмуро ответил Филип. – Действительно, невероятная случайность, как ты выразилась. – Но слова его звучали неубедительно.
– А что же делать? – спросила Габби, надеясь, что теперь ей будет позволено отдохнуть денек на постоялом дворе, прежде чем продолжить путешествие.
Филип пристально посмотрел на нее.
– Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы ехать дальше? Нам обязательно надо добраться до «Стремительного».
– К чему такая спешка, Филип? – раздраженно спросила Габби. – У меня все болит, и я из мотана. Какая разница, приедем ли мы в Брест на день или два позже?
– Не расспрашивай меня, Габби, – строго сказал Филип. – Я хочу только знать, можешь ли
ты ехать дальше. У нас впереди меньше чем один день пути, и я полночи провел в поисках новой кареты. Я сам устал, и мои мысли заняты более серьезными вещами, а не тем, как ублажить капризную жену.
Глаза Габби засверкали от гнева.
– Капризная жена! – закричала она. – Если бы не вы, я была бы в безопасности за стенами монастыря. По-вашему, послушная жена должна и больной следовать за мужем, ведь я по вашей милости чуть не погибла?!
Филип сдержался ценой огромного усилия. Габби сказала правду. Если то, что он подозревает, верно, значит, он вовлек ее в опасную ситуацию, о которой она ничего не знает и, уж конечно, не виновата. Надо было прислушаться к своей совести и не осложнять свою жизнь в такой момент повторной женитьбой. Но ведь, когда он согласился выполнить поручение, ему потребовалось прикрытие, а что может быть более естественным, чем поездка во Францию в поисках жены. Все знатные мужчины с Мартиники привозили себе жен из Франции, а девушки из благородных семейств острова выходили замуж за французских аристократов. Поездка Филиппа во Францию должна была быть вне подозрений, к тому же раз он вообще собирался жениться, а это было необходимо, так как он хотел наследника, то что может быть лучше, чем покорная девица, воспитанная в монастыре. И почему, черт возьми, он выбрал эту маленькую дикую кошку в монашеской одежде, которой еще долго предстоит учиться кротости и покорности?!
– Если ты достаточно здорова, чтоб проявлять строптивость, значит, достаточно здорова, чтобы продолжить путешествие, – холодно сказал Филип. – Даю тебе полчаса, чтобы подготовиться. – Горящие глаза Габби и манящие прелести, скрытые ее чопорной ночной рубашкой, искушали его. Ему хотелось забыть о «Стремительном» и задержаться настолько, чтобы сделать свой брак полноценным. Хотя накануне вечером он был расстроен и озабочен ее состоянием, он не мог не заметить, сколь восхитительно тело у его молодой жены. Сжав зубы, Филип поспешил выскочить из комнаты, пока окончательно не потерял самообладание и не присоединился к своей жене в постели.
К вечеру того же дня они прибыли в Брест. Стемнело, и Габби не смогла разглядеть города из окна кареты. Они проследовали прямо в порт, где огоньки судов, стоящих на рейде, напоминали светлячков. Филип помог ей выйти из кареты, повел на причал, где стоял на якоре «Стремительный», и они поднялись по сходням на борт. Габби с изумлением увидела, что матросы сразу же втащили сходни наверх и начали ставить паруса и поднимать якорь. Она с тоской смотрела, как подняли якорь и корабль тихо под покровом темноты отошел от причала, и одновременно с удаляющимся берегом удалялись ее родина и ее прежняя жизнь.
3
Пока «Стремительный» маневрировал между судами, стоявшими в бухте, к Филиппу и Габби подошел мужчина. По его уверенному виду и форменной одежде она поняла, что это капитан.
– Мы ждали тебя вчера вечером, друг мой, – обратился он к Филиппу после того, как огляделся. – Когда ты не прибыл, мы уже начали бояться, что случилось что-то непредвиденное.
– В самом деле произошло нечто непредвиденное, Анри, – ответил Филип. – Мы чуть не погибли, когда сорвавшийся с холма валун разбил нашу карету по дороге в Брест. Мы спаслись в последнюю секунду.
– Разрази меня гром! – воскликнул капитан. – А что было причиной этого несчастного случая?
– Я потом вернулся на это место, но не нашел никаких следов того, что это не несчастный случай.
Очевидно, дожди размыли склон, и валун сорвался как раз в ту минуту, когда мы проезжали. – Тут Филип вспомнил о девушке, стоящей рядом, и сказал: – Габби, это Анри Жискар, капитан «Стремительного» и мой хороший друг. – А потом капитану: – Анри, вот моя жена, Габриэль Ла Фарж Сент-Сир.
– Боже мой, Филип, ты не предупредил меня, что твоя жена такая красавица, – сказал капитан
Жискар и, склонившись, поцеловал руку Габби. – Но она настоящее дитя, мой друг. Повезло тебе, что ты одним махом заполучил и молодость, и красоту.
– Это не просто везение, Анри, – отозвался Филип, искоса взглянув на Габби, которая застыла в испуге, думая, что он начнет рассказывать о подробностях сватовства.
Капитан Жискар прервал его, и Габби вздохнула с облегчением.
– Не имеет значения, она будет настоящим украшением нашего маленького острова. А тебе, Филип, будут завидовать все мужчины.
Габби едва успела поблагодарить капитана Жискара за галантность, как Филип взял ее за руку и повел в каюту на корме, которая должна была стать их домом на ближайшие недели.
Каюта хотя и не роскошная, на первый взгляд выглядела удобной. Габби заметила, что ее сундук доставили на борт и поставили рядом с морским сундуком из кожи, который, вероятно, принадлежал Филиппу. Письменный стол, заваленный картами, стол и стулья, привинченные к полу, и умывальник с необходимыми принадлежностями – вот и вся мебель. Мужской запах кожи и табака ударил ей в ноздри, а вместе с ним свежий, соленый запах морских брызг. Совсем не похоже на сладкий, душный аромат помады и духов, который окружал ее отца.
Габби вздрогнула, услышав голос Филиппа.
– Я понимаю, что апартаменты довольно тесные, малышка, но придется этим довольствоваться.
Впервые он обратил внимание на то, что она валится с ног от усталости. Он снял с нее плащ и заговорил более мягко, чем до этого, но все-таки без теплоты, которую можно было ожидать от молодого мужа.
– У меня срочные дела с капитаном, поэтому я должен оставить тебя. Я договорюсь, чтобы тебе принесли ужин в каюту, и можешь лечь, когда захочешь. Путешествие в Брест было для тебя трудным, а мне не хочется иметь на руках больную жену.
Габби недоверчиво смотрела на Филиппа, не в силах поверить, что и теперь он не стремится предъявить свои супружеские права. Но, когда она увидела, что он в самом деле собирается выйти из каюты, она прошептала усталым, но благодарным голосом:
– Благодарю вас, месье, я ценю вашу заботливость.
Слишком поздно она заметила свою оговорку.
Филип замер при этих словах, окинул ее фигурку стальным взглядом, в два шага приблизился к ней, схватил за плечи и стал трясти, пока она не вскрикнула испуганно.
– Мое имя, Габби, черт подери! Почему ты продолжаешь делать мне назло?
– Филип! – воскликнула она, испуганная его вспышкой гнева.
– Вот так. Я Филип, твой муж. Не забывай этого, – сказал он и отпустил ее так резко, что она чуть не упала. И он в ярости вышел из каюты.
Оставшись наконец одна, Габби легла на кровать. Она была так измучена душевно, что не ощущала боли в том месте, где Филип схватил ее цепкими пальцами. Впервые за две недели она дала выход своим чувствам и безутешно зарыдала, испытывая такое отчаяние, что, будь она на палубе, она бы бросилась за борт. Скоро она забылась в целительных объятиях сна.
Необъяснимая вспышка гнева Филиппа прошла, пока он шел темным коридором в каюту капитана Жискара. Собственно говоря, он вообще забыл про Габби и снова потрогал через подкладку зашитый пакет, как бы удостоверяясь в тысячный раз, что документ, ради которого он рисковал жизнью, все еще цел.
