Великодушные враги (Право на измену) - Стюарт Элизабет (читать книги бесплатно полностью txt, fb2) 📗
— Убирайся!
Александр засмеялся.
— Я уйду только после того, как мы закончим разговор, прерванный недавно Мэрдоком. Вы мне его задолжали пятнадцать лет назад.
— Все, что я могу, это сказать тебе «нет», Хэпберн. Невелико утешение, но от него я ни за что не откажусь.
Александр опустился на покрывавший койку соломенный тюфяк.
— Гм, не слишком удобно, верно? Обычно мужчине требуется удобное ложе для сна, а если такового не имеется, то хоть веселая девчонка, чтобы его согреть и заставить позабыть о неудобствах. Кстати, о Джонет…
Глаза Мьюра сузились.
— На сей раз уловка не сработает. Ты не можешь ей навредить. Джонет под защитой Мэрдока, он собирается выдать ее за своего сына. Это не то, что я желал для нее, но сейчас это единственный разумный выход, и я предпочитаю его всем остальным.
— По-вашему, ей лучше выйти замуж за Дугласа, чем отправиться во Францию и жить в доме Олбани? И это говорит любящий дядюшка!
— Я давно уже перестал молить Бога о чуде.
— А вы попробуйте еще разок. Я могу вывезти девушку во Францию.
Мьюр презрительно засмеялся.
— Мэрдок тебя и близко к ней не подпустит.
— Вы полагаете? К вашему сведению, мы с ней остановились в одном доме. Хотите знать, как близко я к ней подобрался? — улыбнулся Александр. — Возьмем, к примеру, прошлую ночь.
Мьюр замер. Целую минуту мужчины, переполненные ненавистью, молча испытующе смотрели друг на друга.
— Ты лжешь, — граф Мьюр первым прервал молчание. — И если думаешь, что я этому поверю, — ты просто глуп. Стоит тебе пальцем ее тронуть, как Дуглас тебя убьет. Я сам слышал, как он это говорил. И я считаю, что девочке лучше выйти замуж за Томаса, чем куда-то ехать вместе с тобой. — Он повернулся спиной и оперся плечом о стену. — А теперь оставь меня. Мне больше нечего тебе сказать.
— Ну, если вы так настаиваете… — Александр встал и подошел к двери. — Однако не думаю, что Джонет с вами согласится. Наш досточтимый Томас — человек не совсем обычный. У него есть… ну, скажем так, одна маленькая слабость. — Он помолчал и через плечо бросил взгляд на Мьюра. — Парень получает удовольствие не так, как большинство мужчин, хотя — справедливости ради должен признать — ведет себя очень осмотрительно.
— Что ты такое говоришь? — спросил Мьюр.
— Юный Томас предпочитает мужчин, — негромко пояснил Александр. — А когда имеет дело с женщинами, использует их неестественным путем. Но если именно этого вы хотите для Джонет, что ж, воля ваша.
Некоторое время Роберт Максвелл стоял неподвижно, словно окаменев.
— Что ты за гнусное чудовище! — заговорил он наконец. — Намекаешь мне на всю эту мерзость, а сам…
— Это правда, — не повышая голоса, заверил его Александр. — Уверяю вас, это чистая правда. Вам будет о чем поразмыслить по дороге на эшафот. Подумайте хорошенько, на какую семейную идиллию вы обрекаете Джонет. И все потому, что не хотите открытого разговора, чтобы не лишить себя маленького удовольствия напакостить мне в последний раз.
Мьюр сел, рассеянно проводя рукой по волосам.
— Раз уж ты сумел пройти сквозь трое запертых ворот и дюжину сторожей, надо полагать, ты действительно пользуешься влиянием. И, наверное, не понаслышке, а по личному опыту знаешь о… как ты это назвал? Маленькая слабость Томаса? Боже, сколько усилий тебе пришлось приложить, чтобы добраться до меня! Очевидно, я должен считать себя польщенным.
Александр в ответ насмешливо приподнял бровь.
— До личного опыта дело еще не дошло. Я пока что разыгрываю недотрогу. Скажем так: дружба с Томасом сослужила мне хорошую службу, однако общение с ним уже начинает меня тяготить. А теперь решайте, пока он еще не утратил ко мне интереса: хотите, чтобы я вывез Джонет из Шотландии? — Он протянул руку к двери. — Ровно через пять секунд я позову стражника. И если вы сейчас же не скажете мне правду, то потеряете эту возможность навсегда.
— А ты можешь ее вывезти?
— Да.
— К герцогу Олбани?
— К кому угодно по вашему выбору.
— И ты не причинишь ей зла. Поклянись.
— Клянусь.
Их взгляды встретились. Мьюр первым отвел глаза.
— Боже, я сошел с ума, доверяя тебе! Но, похоже, выбора у меня нет. Что ты хотел узнать?
На губах Александра показалась довольная улыбка.
— Я хочу знать, почему вы, черт побери, были так уверены, что именно мой отец продал нас англичанам. Какие у вас были основания, помимо личной ненависти, чтобы арестовать его за измену?
— Были доказательства. Улики.
Лицо Александра окаменело.
— Какие именно?
Мьюр сделал глубокий вздох.
— Нам стало известно, что кто-то поставляет сведения в Англию. Разумеется, соглядатаев, изменников, подстрекателей всегда хватало. Приграничные банды стравливали обе страны друг с другом и наживались на этом. — Он нахмурился. — Но в тот раз речь шла о вещах более серьезных. О лазутчике, пробравшемся в высшие круги. Кто-то из окружения самого короля Якова передавал секретные сведения на юг.
Александр грозно прищурился.
— И вы, разумеется, решили, что предатель — не кто иной, как мой отец.
— Да. Яков доверял ему, хотя Гэвин всегда открыто сочувствовал англичанам. Все его симпатии были на их стороне. Бог свидетель, у него было великое множество связей по ту сторону границы.
— Кроме Бога, тому было немало свидетелей здесь, на земле! — вспыхнул Александр. — Именно поэтому Вулзи никогда бы не воспользовался его услугами.
— Послушай, Хэпберн, ты хочешь узнать все до конца?
Александр заставил себя успокоиться.
— Продолжайте.
— Ладно. Твой отец заинтересовался новой конструкцией пушек, которые строил Яков. Все мы считали, что король помешался на них, но Яков с Гэвином могли говорить о них часами. О Боже! — воскликнул Мьюр с горечью. — Если бы я тогда догадался…
Александр ничего не ответил, и вскоре граф продолжил свой рассказ.
— За два дня до Флоддена Гэвин и Яков поссорились. Мы захватили несколько английских крепостей и остановились отдохнуть на неделю в Форт-Касле. Многие из нас настаивали, что нужно продолжать поход, пока Суррей не подтянул свою армию, но другие… — он поднял голову, — другие, включая твоего отца, пытались уговорить короля повернуть назад. Яков, разумеется, и слышать не хотел о возвращении. Разговор перешел на эти проклятущие пушки — мы ведь тащили их на себе от самого Эдинбурга в дождь, по непролазной грязи. Всем было известно, что через день-два нас ожидает бой. Так вот, Яков и твой отец принялись спорить о размещении артиллерии, хотя король уже отдал все необходимые распоряжения. Гэвин присел к столу и набросал от руки примерный план местности, настаивая на каком-то перемещении пушек, но Яков не пожелал ничего слушать. На следующий вечер, как раз накануне сражения, эту самую карту доставил в штаб один из часовых. Он нашел эту чертову бумагу на земле, прямо возле наших боевых порядков. Когда твоего отца спросили об этом, он заявил, что обходил укрепления по периметру и что бумага, должно быть, выпала у него из-за обшлага камзола. Я ему, конечно, не поверил. Многие ему не поверили.
Мьюр поднял голову, его глаза были холодны.
— Остальное тебе известно. Англичане вошли в низину и оказались вне досягаемости. Наши злосчастные пушки, стоившие нам таких денег и трудов, безобидно палили поверх их голов, не напугав даже лошадей. А потом английская артиллерия открыла огонь, нанеся сокрушительный удар по нашей пехоте. Нас выбили с занимаемых позиций на высотах и вынудили спуститься в долину Флодден. В тот день сложили голову десять тысяч горцев. Десять тысяч, Хэпберн, разрази меня гром!
Мьюр замолчал, и Александр поднял голову.
— Это все? — холодно спросил он и угрожающе двинулся вперед. — Это и есть все ваши доказательства? Безмозглый, самодовольный болван! Ничего здесь нет, кроме стечения обстоятельств, сомнительных догадок и самой чудовищно несправедливой предвзятости! Вы даже не знаете, что вообще было известно англичанам о пушках! А может, им просто повезло с местоположением? Боже всемогущий, да никакой суд не осудил бы его на основании таких улик! Его бы даже не арестовали, если бы не вы, а кто-то другой был назначен губернатором!
