Ветер и море - Кэнхем Марша (читаемые книги читать TXT) 📗
– Корт, я уважаю вас больше, чем любой человек должен уважать девушку. Но возможно, вы правы. Возможно, я хочу слишком много и слишком быстро. – Помрачнев, он подошел ближе, и на этот раз его руки скользнули по ее рукам с удивительной нежностью. – Но я не откажусь от своих попыток и не смирюсь с поражением. Так... Что это? – Его рука коснулась недавно зажившей раны на ее руке, и Кортни непроизвольно вздрогнула.
– Пустяк. Она почти зажила.
Гаррет поднял выше рукав ее рубашки и нахмурился, увидев большой розовый шрам.
– Это произошло во время сражения на берегу, – объяснила Кортни. – Я почти ничего не почувствовала. Доктор-янки как следует промыл и зашил рану. Честно говоря... он очень рисковал ради меня. И ради Нильсона и Сигрема – тоже.
– Не хотите же вы сказать мне, что он и великолепный лейтенант условно освободили Нильсона и Сигрема, чтобы взять их себе в слуги вместе с вами?
– Они сделали гораздо больше, – ответила Кортни, не обращая внимания на его сарказм. – Они вмешались в наказание. Капитан приказал дать Нильсону и Сигрему по триста ударов плетью каждому, не считаясь с ранами, которые те получили во время попытки побега. Нильсона первым бросили на решетку, и, несмотря на то что он умер после первой же дюжины ударов, капитан приказал продолжать наказание до конца. Доктор возмутился и в итоге, закрыв Нильсона своим телом, тоже получил удары плетью.
– Да, – задумчиво кивнул Гаррет, – я заметил у некоторых из них рубцы на спинах.
– А что касается лейтенанта, он был арестован и отправлен в свою каюту за отмену приказов капитана. Он... он выбросил двоих за борт, прежде чем капитан смог добиться, чтобы наказание было доведено до конца.
– По тому, как вы это говорите, детка, я могу сделать вывод, что вы просите сохранить им жизнь.
– Просто я считаю, что если мы поступаем как варвары, то и с нами будут обращаться как с варварами. Янки сильны, Гаррет. Вы слышали', как отец говорил, что в конечном счете они выиграют войну против Триполи.
– Вы хотите, чтобы я освободил их всех? – скептически поинтересовался Шо.
– Нет! Я прошу не освободить их, а только сохранить им жизнь. На худой конец, продайте их Караманли. Унижение и позор быть проданными в рабство – достойная награда за то, что они сделали с нами; для них это более страшное наказание, чем смерть или любые мучения, которые вы могли бы изобрести. Но если вы зверски лишите жизни капитана или его офицеров, вы вынесете приговор всем нам, как если бы пустили свинцовую пулю в лоб их президенту. Они не успокоятся до тех пор, пока не загонят нас в землю. Пока мы точно не узнаем, кто среди нас иуда, янки представляют собой смертельную угрозу.
– Больше нас не предадут, Корт Фарроу. – Шо раздулся от гнева. – Это я вам твердо обещаю.
– Вы, между прочим, сказали, что паша щедро заплатит за «Орел». А морское министерство янки? Они заплатят любую цену, чтобы выкупить хоть одного из своих! Особенно... – В ее голосе зазвучала доверительная интонация. – Я слышала, как один из моряков говорил, что Дженнингс имеет какое-то отношение к Томасу Джефферсону. Если это правда... – Ей не было нужды развивать дальше свою мысль – в глазах Шо уже вспыхнула алчность.
– Да, – задумчиво протянул он и подошёл к письменному столу. Смахнув толстый слой пыли, он поставил на чистое место два трофейных кубка. – Да, Корт, у вас есть голова на плечах. Такая же хитроумная и сообразительная, как у вашего отца. Отлично, я отложу натягивание веревок на реи до тех пор, пока тщательно не обдумаю все это, а до той поры...
– До той поры мне нужен лейтенант Янки.
– Что? – Вино, которое он наливал из большой бутыли, пролилось на стол. – Что это вы задумали?
– Я хочу лично познакомить его с прелестями рабства, – ответила Кортни с убедительно-злобной улыбкой. – Хотя праведная благородная совесть может подтолкнуть его сделать шаг туда, где находятся Нильсон и Сотрем, я должна отплатить ему за несколько дней унижения. Я даже могу одеть его в юбки и заставить служить мне в качестве служанки! Что скажете на это, Гаррет? Небольшое развлечение, чтобы улучшить всем нам настроение?! – Она будто ненароком взглянула на кровать, чтобы подчеркнуть смысл своих слов.
– Он ваш, – кивнул Гаррет, и мрачное выражение на его лице сменилось ухмылкой. – И доктор тоже, если вы собираетесь дрессировать двух скулящих дворняжек. Больше того, когда мы придем в Триполи, весь доход, который они принесут, тоже ваш. Вы заслужили эту награду.
Принимая кубок с вином, Кортни улыбкой одобрила щедрость капитана.
– За победу, Корт. Она сладкая, как нектар, когда должным образом завоевана, а сегодня она уж точно сладкая. И за мщение!
– За мщение, – тихо повторила Кортни. – Сейчас и в будущем.
Глава 12
До самой середины ночи погода продолжала спускать с привязи буйные порывистые ветры и ливни. «Орлу» предоставили отдыхать и медленно тащиться позади «Ястреба» к глубокой воде небольшой бухты, с трех сторон защищенной крутыми, поросшими кустарником и высокими пальмами склонами. Несмотря на потоки дождя, раскаты грома и блеск молний, за работы по ремонту корабля матросы принялись с энтузиазмом. Команда «Ястреба» никогда особенно не тратила силы на чистку палуб и безупречную полировку меди, но сейчас отремонтированные корабельные паруса радовали глаз, орудия были вычищены и подготовлены к любому непредвиденному случаю, который мог возникнуть в любой момент. Стойки с начищенными и заточенными до смертоносного блеска абордажными саблями и гарпунами были заново закреплены у каждой мачты.
На борту «Орла» американская команда под надзором сержанта Раунтри неохотно латала пробоины и чинила повреждения. Первая же высокая волна угрожала захлестнуть корабль во время короткой буксировки, и лучшее, на что можно было надеяться, – это заткнуть дыры и спасти корабль от затопления. «Орел» снабдили двумя большими главными парусами из запасов «Ястреба», но все три мачты были или сломаны, или полностью уничтожены выше брам-стеньг, и заменить их было нечем.
Женщины, захваченные на Змеином острове и затем освобожденные из трюма «Орла», с удовольствием рылись в кучах награбленных вещей и объявляли многие из них своими. Кое-что из одежды было испорчено водой и дымом, но все же она выглядела куда лучше, чем то, в чем им приходилось и работать, и спать на протяжении последних десяти дней. Кортни не проявила любопытства к спорам и пререканиям, происходившим при разборе захваченного добра. У нее не было красивых нарядов, и сейчас она не испытывала к ним интереса. Она выбрала горячую ванну, двенадцать часов спокойного сна, вкусную жареную баранину, сыр, свежие бисквиты и пудинг с большим количеством яиц и сахара. По настоянию Гаррета Шо она заняла капитанскую каюту «Ястреба» – одна – и по собственной инициативе выбросила большую часть безвкусной мебели, заменив ее несколькими простыми вещами, чтобы скрыть пустые стены.
Голова Кортни была занята работой, однако во время перерывов ее мысли постоянно возвращались к палубе. Она знала, что Адриан Баллантайн провел бесконечную мучительную ночь крепко привязанным к оснастке, но она не могла ничем ему помочь. Ей удалось не проявить слишком большого интереса к его судьбе перед Шо, у которого был горячий, непредсказуемый нрав и который, передумав, мог отменить ее право на «судовладение». С первым лучом света Кортни рискнула выйти из каюты и увидела доктора Рутгера, но не подала ему никакого знака и не заговорила с ним. Ужасные условия, в которых содержались раненые – предоставленные стихии и без какой-либо медицинской помощи, – удержали ее от общения с Мэтью; она знала, что увидит справедливые обвинения в его мягких карих глазах.
Сквозь сырой утренний туман Кортни украдкой бросила взгляд на кормовую оснастку, и вид Баллантайна расстроил ее сильнее, чем она могла признаться даже самой себе: его голова свешивалась вниз, разведенные в стороны руки были растянуты до предела, чтобы удержать его вес, сквозь разорванную одежду были видны синяки и раны.
