Любовь в полдень - Клейпас Лиза (чтение книг .TXT) 📗
— Не волнуйся, я обо всем позабочусь. — Кристофер строго посмотрел сверху вниз. — Или снова собираешься спорить?
Беатрикс постаралась изобразить покорность.
— Нет, сэр.
Господин и повелитель сдержанно улыбнулся:
— Более неуклюжую попытку послушания трудно представить.
— Значит, надо тренироваться. — Она обвила руками его шею. — Прикажи что-нибудь. Проверим, как я выполню задание.
Губы встретились, и в комнате надолго воцарилась тишина. Ладони Кристофера проникли под рубашку и принялись вызывающе ласкать до тех пор, пока она не прильнула страстно и откровенно, растаяв и ослабев от желания.
— Пойдем наверх, — скомандовал он. Легко, словно пушинку, подхватил невесту на руки и направился к двери.
Беатрикс испуганно напряглась.
— Собираешься нести меня в таком виде?
— Почему нет?
— Но ведь на мне только твоя рубашка.
— Какая разница? Поверни ручку.
— А вдруг слуги увидят?
В серых глазах мелькнуло лукавство.
— Забеспокоилась о приличиях? Открой же скорее дверь!
Она послушалась и крепко зажмурилась, чтобы не видеть ничего вокруг. Оставалось надеяться, что если кто-нибудь из слуг и заметит вольное поведение господ, то не скажет ни слова.
Кристофер поднялся на второй этаж, опустил Беатрикс на кровать в своей комнате и немедленно приказал принести ванну, горячую воду и шампанское; причем, несмотря на протесты, решил собственноручно искупать будущую жену.
— Неужели я должна просто сидеть, пока ты будешь делать то, с чем я могу прекрасно справиться сама?
Кристофер подошел к комоду, где уже появился серебряный поднос с бутылкой шампанского и двумя хрустальными бокалами. Наполнил один и протянул Беатрикс.
— Возьми. Будет, чем тебе заняться.
Она попробовала прохладный шипучий напиток и подняла глаза.
— Еще ни разу не приходилось пить шампанское днем, а тем более в ванне. Ты ведь не дашь мне утонуть, правда?
— Здесь при всем желании не утонешь. — Голый по пояс, с блестящей от пота грудью, Кристофер опустился на колени. — К тому же я рядом и не допущу, чтобы что-нибудь случилось. Видишь, ли, у меня на тебя грандиозные планы. — Он старательно намылил мочалку и с сосредоточенным видом приступил к делу.
С раннего детства Беатрикс привыкла мыться сама. Руки любимого дарили ощущение защищенности, заботы. Она лениво водила мокрым пальцем по его покрытым пеной рукам, рисуя причудливые узоры. Мочалка неторопливо гладила плечи и грудь, ноги и бедра. Но вот настал черед интимного уголка, и мирное спокойствие тут же улетучилось: настойчивые пальцы проникли слишком глубоко. Беатрикс вздрогнула, на миг потеряла равновесие и схватила соблазнителя за запястье.
— Не урони бокал, — пробормотал Кристофер, не убирая дерзкой руки.
Беатрикс сделала глоток и едва не поперхнулась.
— Хулиган! — возмутилась она и опустила ресницы; настойчивый палец обнаружил самое чувствительное место.
— Пей свое шампанское, — успокоил Кристофер.
Еще один глоток, и палец внутри начал поглаживать нежными круговыми движениями. Дыхание сбилось.
— Разве можно пить в таких условиях? — пожаловалась она, еще крепче сжимая бокал.
— Поделись со мной.
Она не без труда поднесла бокал к улыбающимся губам; не переставая ласкать и дразнить, Кристофер сделал глоток и склонился, чтобы в поцелуе передать вкус и аромат шампанского. Язык властно хозяйничал во рту, лишая остатков здравого смысла.
— Теперь выпей все, что осталось, — шепнул он. Ничего не понимая, она посмотрела подернутыми туманом глазами. Бедра начали сами собой подниматься и опускаться, вспенивая горячую мыльную воду. Тело горело и внутри, и снаружи, мечтая о грядущем наслаждении. — Допей, — повторил Кристофер.
Она послушалась, сделала глоток и конвульсивно проглотила. Заботливая рука тут же убрала бокал в безопасное место.
Свободной ладонью Кристофер поддержал голову и снова поцеловал.
Беатрикс схватилась за голое плечо и с трудом подавила стон.
— Пожалуйста, прошу. Этого мало, мне нужно...
— Потерпи, — шепотом перебил он. — Сам знаю, что тебе нужно.
Он убрал ласкающую руку и помог выйти из ванны. Беатрикс так ослабела, что с трудом держалась на ногах; колени подгибались. Кристофер обстоятельно ее вытер и, заботливо поддерживая, подвел к кровати.
Вытянулся сам рядом, привлек и покрыл поцелуями. Беатрикс извивалась, как кошка, жадно впитывала новые ощущения, познавала неведомые уроки — примитивный и вечный язык кожи, рук и губ. Каждое прикосновение несло обещание и вызов.
— Не борись, не пытайся силой схватить удовольствие, — прошептал Кристофер и снова проник в развилку бедер. — Позволь подарить несколько сладостных мгновений. — Ладонь настойчиво стиснула, а пальцы вонзились, чтобы играть, дразнить, волновать. Однако он не давал главного, а лишь уговаривал расслабиться, уступить, освободиться. Ощущение оказалось очень странным, очень непривычным: пришлось всецело отдаться на волю любимых рук, полностью отказаться от себя и своего тела. И все же она заставила себя это сделать. Положила голову на его руку, выпрямилась, раздвинула ноги. Оргазм налетел вихрем, закружив и сжав действительность до размеров той тайной точки, которую он ласкал.
Когда же наконец Беатрикс вынырнула из блаженного тумана, то первым делом увидела в глазах любимого неподдельную тревогу. Он озабоченно разглядывал ее обнаженный бок и легко касался огромного темного синяка — падение с лошади даром не прошло.
— Ничего страшного, — успокоила она. — Я постоянно хожу в синяках и ссадинах.
Довод, однако, должного действия не возымел. Кристофер строго сжал губы и покачал головой.
— Лежи смирно, сейчас вернусь.
Распоряжение можно было и не отдавать: двигаться совершенно не хотелось. Беатрикс добралась до подушки, уткнулась лицом в прохладную наволочку, вздохнула и погрузилась в дремоту — до тех пор, пока Кристофер снова не появился на кровати.
Он бережно приложил к больному боку маслянистую ладонь, и по комнате распространился терпкий травяной дух.
— О, как приятно пахнет. Что это?
— Гвоздичное масло. — Кристофер старательно втирал мазь в кожу. — Мы с братом провели в этой смазке все детство.
— Слышала о ваших приключениях, — улыбнулась Беатрикс. — Джон иногда рассказывал нам с Одри о том, как вы однажды стащили до обеда сливовый пирог, и о том, как ты на спор прыгнул с высокого дерева и сломал руку. Джон говорил, что ты просто не мог противостоять вызову: стоило усомниться в способности что-нибудь сделать, как немедленно бросался доказывать обратное.
— Был дураком, — удрученно признался Кристофер.
— Брат называл тебя разбойником.
— А все потому, что уродился в отца.
— Ничего подобного. Джон по крайней мере так не считал. Он даже сказал, что тебя несправедливо сравнивали с отцом; на самом деле ты совсем на него не походил.
Кристофер слегка подтолкнул, и она послушно перевернулась на живот. Сильные и в то же время нежные руки старательно втирали бальзам: гвоздичное масло приятно охлаждало кожу.
— Джон старался в каждом найти положительные качества, — пробормотал Кристофер, массируя ее плечи, чтобы снять напряжение. — И потому порой он видел то, что хотел увидеть, а не то, что было на самом деле.
Беатрикс нахмурилась.
— Но я тоже нахожу в тебе немало положительных черт.
— Только, пожалуйста, не поддавайся напрасным иллюзиям. Не забывай, что, согласившись выйти за меня замуж, обрекаешь себя на серьезные испытания. Ты сама не понимаешь, в какую ситуацию попала.
— Ты прав. — Беатрикс с наслаждением потянулась: любимый как раз гладил спину и бережно проводил ладонями по позвоночнику. — В данную минуту меня пожалела бы любая женщина.
— Одно дело — провести со мной полдня в постели, — угрюмо заметил Кристофер. — И совсем иное — постоянно жить с сумасшедшим.
— О, жизнь среди сумасшедших ничуть меня не пугает: не следует забывать, что я выросла в семействе Хатауэев. — Руки добрались до мягкой округлости ягодиц, и она умиротворенно вздохнула. Боль от ушибов отступила, мышцы расслабились, а кожу приятно пощипывало. Беатрикс обернулась, взглянула через плечо и увидела серьезное, сосредоточенное лицо. Внезапно захотелось подразнить, заманить в игру, вызвать улыбку.
