Сначала свадьба - Бэлоу Мэри (читать книги регистрация .txt) 📗
– О, – вздохнула Ванесса, – как приятно! Но ты вынужден говорить мне такие слова, ведь ты мой муж.
– Значит, предпочитаешь считать себя некрасивой? – уточнил Эллиот. – Кто-нибудь говорил тебе об этом?
Ванесса на секунду задумалась.
– Нет, – ответила она. – Никто из знакомых не проявил подобной жестокости. Но отец порою шутил, что следовало назвать меня Джейн, потому что я была его «дурнушкой Джейн». Впрочем, шутил беззлобно, с неизменной любовью.
– При всем уважении к памяти преподобного Хакстебла считаю, что его следовало повесить, утопить и четвертовать, – заявил виконт.
– О Эллиот! – в ужасе воскликнула Ванесса. – О чем ты говоришь?
– Если бы я до сих пор оставался холостым, – продолжил он, – и выбирал невесту из трех сестер, основываясь исключительно на внешности, то все равно выбрал бы тебя.
В глазах Ванессы снова вспыхнули искры смеха, а на губах появилась нежная улыбка.
– Вы мой галантный рыцарь, – заметила она. – Благодарю вас, сэр.
– Так, значит, я воплощаю в себе не только холодность и раздражительность? – поинтересовался Эллиот.
Улыбка стала шире.
– Ты совмещаешь головокружительную смесь самых разных качеств. А потому не обращай на меня внимания, когда я приписываю тебе сразу несколько свойств характера. Уверена, что в твоей душе скрываются тысячи секретов.
Жизни не хватит, чтобы разгадать хотя бы несколько сотен. А уж обо всех и говорить не приходится. Никогда не постигнуть того, кто рядом.
– А себя постигнуть можно? – уточнил Эллиот.
– Нет, – решительно ответила Ванесса. – Нередко мы удивляем сами себя. Но разве предсказуемость не сделала бы жизнь пресной и скучной? Как бы нам удалось познавать мир, расти и приспосабливаться к новым условиям?
– Опять ударилась в философию? – скептически заметил Эллиот.
– Если задаешь вопросы, то, наверное, ждешь ответа? – парировала Ванесса.
– Тебе известно, как изменить меня к лучшему, – задумчиво произнес он.
– Разве? – Ванесса удивленно взглянула на мужа.
– «Придумаю способы. Я ведь чрезвычайно изобретательна», – процитировал Эллиот сказанную в театре фразу.
– О, надо же! – рассмеялась Ванесса. – Я ведь и вправду это сказала, да?
– Пока лежала с закрытыми глазами и отдыхала, ты думала? – уточнил Эллиот. – Проявляла изобретательность?
В ответ он услышал лишь тихий смех.
– Если нет, – заключил Эллиот, – то, наверное, я обречен на всю ночь остаться холодным и раздражительным. Интересно, смогу ли уснуть?
Он закрыл глаза.
Тихий смех повторился, а потом наступила тишина. Спустя пару мгновений послышался шорох сорочки. Несколько ночей подряд Ванесса встречала мужа одетой, поскольку он являлся в ночной рубашке.
Желание не заставило себя ждать, однако Эллиот продолжал лежать, изображая спящего.
Вскоре на грудь легла теплая ладонь. Пальцы нежно гладили, ласкали, поднимаясь к плечам и возвращаясь вниз, к животу.
Потом Ванесса встала на колени и склонилась, чтобы целовать, согревать дыханием, дразнить его губами и ногтями.
Эллиот мужественно сохранял неподвижность и не открывал глаз, изо всех сил стараясь дышать ровно.
Ванесса легонько подула в ухо, лизнула, а потом нежно сжала губами мочку и принялась осторожно покусывать.
Руки тем временем неустанно кружили возле возбужденного члена, подбираясь все ближе и ближе, пока наконец пальцы не сомкнулись, чтобы легко, но смело гладить и ласкать. Подушечка большого пальца скользнула по вершине.
Сохранять спокойствие стало крайне сложно.
Ванесса оказалась невероятно искусной соблазнительницей.
Мгновение – и Ванесса села верхом, сжала ногами его бедра и легко прикоснулась к груди своей маленькой, но такой красивой грудью. Пальцы ерошили волосы Эллиота, а губы исследовали глаза, виски, щеки, пока наконец не добрались до рта.
Эллиот открыл глаза.
И увидел на щеках жены слезы.
– Эллиот, – прошептала она, раздвинув языком его губы и проникнув внутрь. – Эллиот.
Он крепко сжал ее бедра и, нащупав вход, с силой насадил на рвущийся в бой клинок.
Из ее горла вырвался почти нечеловеческий гортанный возглас, а потом началась бешеная скачка, унесшая обоих за пределы страсти. Лишь утолив отчаянный голод, они вернулись к размеренному ритму.
Когда прекратилась бешеная пульсация вожделения, а сердце перестало молотом стучать в ушах, Эллиот услышал, что Ванесса плачет не таясь. Да, она рыдала на его плече, все еще крепко сжимая коленями бедра и вцепившись пальцами в волосы, словно опасаясь отпустить и потерять его.
Поначалу Эллиот рассердился. Стоило ли сомневаться в том, что раньше Ванесса точно так же ублажала покойного мужа, у которого болезнь практически отняла силу? Ради умирающего любимого она и сочинила все эти восхитительные ласки.
И в то же время Ванесса не была влюблена в Хедли Дью, не желала близости с ним. Старалась доставить наслаждение бескорыстно, просто потому, что любила.
Только сейчас Эллиот начал улавливать тонкую грань между понятиями.
Какое же, должно быть, блаженство – ощущать на себе любовь Ванессы Уоллес, виконтессы Лингейт.
Его супруги.
Эллиот не позволил себе углубиться в гнев. К счастью, ему хватило душевной тонкости, чтобы понять истинный смысл слез. Да, в них воплотилось счастье: ведь ее ласки не прошли даром, а оказались в полной мере вознаграждены взаимным удовольствием и удовлетворением. Ну а если и примешивалась горькая капля тоски по тому, кто не имел возможности в полной мере насладиться ее стараниями, то обида и ревность здесь были неуместны.
Бедняга Хедли Дью давно умер.
А он, Эллиот Уоллес, жив, да еще как!
Он ловко подцепил с пола простыню и натянул на них обоих, а краешком простыни бережно осушил слезы жены.
– Прости. Пожалуйста, прости, – пробормотала Ванесса. – Это совсем не то, что ты подумал.
– Знаю, – коротко ответил он.
– Ты… о, ты так великолепен!
Эллиот ладонями приподнял ее голову и заглянул в лицо. Ванесса шмыгнула носом и засмеялась.
– О, я выгляжу просто ужасно… – сокрушенно произнесла она.
– Послушай, – серьезно перебил он. – Хочу, чтобы ты мне поверила. Больше того, настаиваю и даже приказываю. Запомни: ты прекрасна. И больше никогда, ни минуты не сомневайся.
– О Эллиот! – Ванесса снова всхлипнула. – До чего же ты великодушен. Но право, не стоит…
Он прикрыл ее губы пальцем.
– Но ведь кто-то должен сказать тебе правду. Почему бы это не сделать мужу? Ты несправедливо обошлась со своей красотой. Спрятала ее ото всех, кроме тех немногих, кто готов потрудиться заглянуть в твои глаза. Любой, кто не пожалеет времени, наверняка откроет секрет. Он прост: ты красива. Прекрасна.
Боже милостивый, откуда взялись все эти слова? Не мог же он верить в то, что говорит!
Глаза Ванессы вновь наполнились слезами.
– Ты добрый человек, – прошептала она. – До этой минуты я даже не догадывалась, насколько добрый. Можешь быть холодным и раздражительным, а можешь быть невероятно добрым. Ты разный, сложный, и это так хорошо!
– И великолепный? – уточнил Эллиот.
Так и не перестав плакать, Ванесса рассмеялась.
– Да, ты великолепен, – с искренним восхищением повторила она.
Эллиот снова прижал ее голову к своему плечу, поднял с пола одеяло и потеплее накрыл и ее, и себя.
Ванесса умиротворенно вздохнула, без стеснения зевнула и мгновенно уснула – прямо на нем.
Супруги до сих пор не разъединились.
Она почти ничего не весила, но в то же время была теплой, уютной и соблазнительно пахла мылом и близостью.
Красивая.
Была ли Ванесса красивой?
Эллиот закрыл глаза и постарался представить жену такой, какой впервые увидел на балу в Трокбридже, когда она стояла рядом с подругой в тусклом бесформенном платье цвета лаванды.
Красивая?
Едва заиграла музыка и он повел ее в танце, она улыбнулась и просияла радостью. А когда он попытался пошутить и сказал, что все дамы, подобно ей, ослепительно красивы, она запрокинула голову и от всей души рассмеялась, ничуть не обидевшись на то, что комплимент предназначался не ей одной.
