Мачехина дочка (СИ) - Зиентек Оксана (версия книг txt) 📗
— Скажу, что это очень смело. Не слишком ли большие реформы ты затеваешь, отец? Это может не понравиться многим…
— Да? А ты почитай отчет по баронин фон Роде. То, что вдову рыцаря с маленьким ребенком можно выгнать на улицу, это всем нравится? А то, что сильная магиня (притом водница сын, водница!) не передает свой дар по наследству, потому что ее отец не скопил денег на приданое, это — нравится? Мы бьемся за каждого мага, выискиваем их по самым глухим хуторам… и при этом разбрасываемся таким богатством.
— Все равно, надо это подать как-то помягче. — Покачал головой кронпринц. — Посоветуйся завтра с Рихардом. Если бы тем рыцарским сиротам, которые обладают хоть крупицей магии, предоставить небольшое приданное от Короны. Насколько я знаю, на окраинах можно обойтись малым.
— Я подумаю. — Согласился король, хотя по его лицу было видно, что самому ему проект очень даже нравится. Возможно, принц и возразил бы отцу что-то еще, но из смежной комнаты в кабинет величественно вплыла королева Ариана.
— Эрих, дорогой… О, Генрих! Сынок, а ты что делаешь здесь в такой час? Марш спать! И ты, любимый, отложи уже свои бумаги. Все равно ночью никто не будет их переписывать и отсылать.
Мужчины дружно встали, приветствуя Ее Величество поклоном, после чего Генрих быстро поцеловал мать в щеку и, махнув на прощание отцу, убежал в свои покои. Король Эрих, посмеиваясь, сложил бумаги и повернулся супруге.
— Слушаюсь, моя королева!
Агата фон Блитерстерп
Последние несколько дней прошли для меня, словно в тумане. Хотя замок и жил все эти дни своей жизнью, сказать, что все было, как обычно, я не могу. Иногда мне кажется, что мой мир перевернулся с ног на голову, поэтому «как обычно» уже не будет никогда. Из тихого провинциального баронства замок Роде вдруг превратился в центр мира: туда-сюда сновали вестники; гонцы приезжали и уезжали, едва слуги подводили им свежего коня; охотники регулярно выезжали за добычей, чтобы накормить десятки голодных мужчин; во двор то и дело заезжали телеги от соседей, желающих выразить свое почтение Его высочеству и людям короля…
Во всей этой суматохе радовало одно: наши раненные потихоньку вставали на ноги. Большинство местных рыцарей, которым уже не требовался постоянный надзор целителя, перебрались выздоравливать под родной кров. Господин лекарь обещал навещать их, чтобы лично проследить за их здоровьем до полного выздоровления. Оставшиеся, в основном, рыцари из дальних поместий, тоже не требовали уже столько внимания. Их шутки стали смешными, не вымученными, а смех — настоящим, живым.
Для выздоравливающих матушка ввела новый обычай: каждый вечер мы все вместе собирались в большой парадной гостиной, чтобы поговорить о каких-нибудь мелочах. Как ни старалось большинство наших гостей, разговоры рано или поздно сворачивали на урожай, приплод скота, цены на шерсть. Матушка порой морщилась, но стоически терпела, не напоминать же о приличиях раненым героям.
Папа-баран, наоборот, охотно включался в разговоры, как и Его высочество. Тот, похоже, задался целью изучить все о ведении хозяйства в небольшом поместье. Надо ли говорить, что польщенные вниманием сиятельной персоны, рыцари охотно посвящали его в малейшие тонкости.
Если честно, я тоже слушала такие беседы с удовольствием. Садилась тихонечко в уголке и делала вид, что полностью поглощена вышиванием, а сама внимательно прислушивалась, представляя мысленно себя на месте хозяйки. Мне нравилось придумывать, как я бы поступила в той или иной ситуации.
Иногда, и такие вечера я любила больше всего, разговор заходил о магии. Как оказалось, в замке на данный момент находилось целых четыре мага, если не считать меня и папу-барона. Остальные маги не были так истощены, как Его высочество, зато каждый из них был более или менее серьезно ранен, наверное, именно поэтому принцу и пришлось выкарабкиваться самому. А после занятий магией я даже кое-что понимала из их разговоров.
Да, теперь вместо надоевшего этикета я изучаю магию. В свободное время господин целитель стал давать мне уроки, чтобы, как он сказал, я в следующий раз не угробила себя окончательно, следуя только лишь интуиции. А Его высочество изволил лично заняться со мной теорией магии, объясняя это тем, что ему скучно и все равно нечего делать.
В последнее верилось с трудом, учитывая, какую кипу бумаг приходилось убирать с прикроватного столика каждый раз, освобождая место для учебников. Скорее, ему просто было интересно посмотреть на единственную во всем королевстве, как сказал господин целитель, магиню-природницу. С тех пор, как господин целитель разобрался в моей магии, я то и дело ловила на себе их с принцем заинтересованные взгляды. Складывалось впечатление, что они постоянно ждут от меня какого-то чуда, и от этого порой становилось не по себе. В общем, этими вечерами можно было бы наслаждаться, если не беседа с матушкой, которая изрядно отравила мне конец недели.
Что-то подобное я предчувствовала уже тогда, когда Кати передала мне приглашение зайти к матушке в кабинет. Я не была там уже не помню сколько времени, кажется, со средины лета, когда матушке вздумалось поругать меня за переписку с кузиной Хельге. Но, если быть справедливой, с тех пор произошло столько всего, что времени на праздные посиделки почти не оставалось. Хотя, о чем это я, праздными посиделки с мамой не бывали никогда.
— Госпожа Агата! — Кати, похудевшая и побледневшая за эти полторы недели, когда ей вместе с остальными девушками пришлась дежурить у постелей бальных, выглядела озабоченной.
— Госпожа баронин просили Вас зайти. — И добавила почти шепотом, — И кофию велели подать.
Это было плохо. Если мама велела подать кофе, значит, разговор предполагался долгий.
— Спасибо, Кати! — Я улыбнулась горничной. — Только не «кофию», а «кофе». Вот выйдешь замуж за какого-нибудь рыцаря, как будешь гостей принимать с твоим «кофием»?
— Ах, госпожа Гота! вы уж как пошутите иногда… — Смущенная Кати отмахнулась от меня, словно это я, а не она, вечно просила по три раза перечитывать ей все сцены в романах, где герои объяснялись в любви. — Нам ли, простым горничным, о рыцарях мечтать…. вы лучше идите, пока ваша матушка не рассердилась за опоздание.
— Да-да, уже иду.
выходя из комнаты я искоса взглянула на Кати. Вот же, притворщица! О рыцарях она даже не мечтает! О том, что во время коротких прогулок в парке я уже дважды замечала свою горничную в компании господина целителя, я благоразумно решила промолчать. Не хочет пока говорить, заставлять не буду. Возможно, с точки зрения Кати, тут хвастаться особо и нечем, однако, мне господин целитель казался мужчиной надежным и добрым, хоть и немолодым уже. Если они решат пожениться, не думаю, что папа-барон будет чинить им какие-то препятствия. На пути к маминым покоям столкнулась с господином лекарем. Лекарь выглядел осунувшимся, но безмерно счастливым: третьего дня из столицы прилетел вестник с запиской, в которой Ее Величество лично выражала мастеру благодарность за оказанную ее сыну помощь и обещала щедро наградить.
Он поприветствовал меня, словно особо важную персону. Вообще, после той глупой истории в комнате принца, господин лекарь не уставал благодарить меня за помощь, словно я и правда пыталась ему помочь. Ведь сколько бы Его высочество и господин целитель не представляли меня самоотверженной героиней, врать самой себе было бессмысленно, все вышло совершенно случайно, из-за моего неуемного любопытства.
Судя по довольному виду господина лекаря, с мамой все было в полном порядке, потрясения последних дней не повредили ни ей, ни младенчику, которого она ждет. Глубоко вздохнув, я постучала в дверь.
— Добрый день, матушка! Ты просила зайти?
— Просила. Садись, Агата, нам предстоит долгий разговор. — Мама выглядела усталой, что неудивительно, и чем-то огорченной.
Мы присели в ее любимом уголке, где уже ожидал кофейник и две миниатюрные чашечки. Вообще-то, утром я всегда старалась выбрать чашку побольше, чтобы хватило на весь завтрак и не надо было по десять раз подливать напиток. Но сегодня мама не оставила мне выбора, будем пить кофе, словно на графском приеме.
