Новая любовь Розамунды - Смолл Бертрис (бесплатные книги полный формат .txt) 📗

Патрик мысленно пристыдил себя за подозрительность.

— Да, лучше мы сделаем это вместе, — с готовностью согласился он.

Нынче Розамунда была особенно хороша в платье из бледно-зеленого шелка, расшитом темно-зеленой и золотой нитями, с красивыми пышными волосами, убранными под легкую кружевную вуаль в тон платью. Могла ли хоть одна женщина в мире сравниться красотой с Розамундой Болтон?

Конюх тем временем подвел лошадей, и граф с Розамундой, сев на них, не спеша двинулись вниз по холму к главной площади Аркобалено, где находился кафедральный собор. На колокольне этого старинного храма как раз отзвонили полдень. Оставив лошадей у коновязи, Патрик и Розамунда вошли под своды собора. Епископ как раз начинал полуденную мессу. Они присоединились к молящимся, преклонив колена на бархатных подушечках, специально разложенных на местах для благородных прихожан. Ангельское пение хора мальчиков возносилось к высокому сводчатому потолку. Священник, помогавший епископу служить мессу, старательно размахивал кадилом, и по залу разносились ароматы ладана и мира. Перед алтарем в красивых золотых подсвечниках стояли толстые свечи из белого воска. Тонкие язычки их пламени были почти не видны из-за яркого солнечного света, проникавшего внутрь собора через большие мозаичные окна. При взгляде на них Розамунда вспомнила, как впервые увидела стеклянную мозаику и поклялась, что когда-нибудь у нее во Фрайарсгейте будут такие же окна.

По окончании мессы граф и Розамунда подошли к епископу и попросили аудиенции. Пожилой священнослужитель когда-то совершал обряд помолвки Жанет с сыном герцога Себастьяна. Сейчас он был уже совсем дряхлым, но узнал Патрика с первого взгляда и сказал:

— Мне бы следовало отчитать вас и вашу леди за такое поведение, милорд, но я не стану этого делать. В чем состоит ваша просьба?

— Мы хотели получить разрешение на свадьбу между нашими слугами, святой отец, и совершить обряд не откладывая, — пояснил Патрик.

— У них будет ребенок? — без обиняков спросил епископ.

— Насколько нам известно, пока о ребенке речь не идет, святой отец, но лучше не тянуть со свадьбой. Сам воздух в Сан-Лоренцо способен создать романтическое настроение, — заметил граф.

— Я сам совершу обряд, — пообещал епископ. — Приведите их завтра, перед началом полуденной мессы. Весьма прискорбно, что я не могу оказать ту же услугу вам и вашей леди, милорд.

— Весьма, — эхом отозвался Патрик.

Святой отец пристально посмотрел на Розамунду:

— Вы сбежали от мужа, дитя мое?

— Я вдова, святой отец, — с достоинством ответила Розамунда.

— Значит, у вас есть иные причины, которыми невозможно пренебречь, — понимающе кивнул старик. — Преклоните колена, дети мои.

Граф и Розамунда повиновались, и старый епископ прочитал над ними молитву и осенил их крестным знамением.

Розамунда не удержалась и тихонько всхлипнула, Патрик тоже почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза.

Епископ посмотрел на них сверху вниз со снисходительной улыбкой и жестом приказал подняться. Приложившись к руке святого отца, Патрик и Розамунда притихшие вышли из собора. Весь обратный путь до виллы они проделали молча.

— Я сама скажу Энни, — говорила Розамунда, уже поднимаясь к себе в апартаменты. — Надо успеть подготовиться. У Энни должно быть нарядное свадебное платье. Пьетро! — позвала она дворецкого.

— Мадам? — тут же откликнулся он.

— Пошли за Селестиной. Завтра у Энни с Дермидом свадьба. Сам епископ согласился справить обряд в кафедральном соборе. Нам потребуется подвенечный наряд для невесты.

— Сию минуту, мадам! — с готовностью откликнулся дворецкий и отправился на поиски слуги, которого можно было бы послать в лавку дочери.

— Энни! Энни, ты где? — позвала Розамунда служанку, как только оказалась у себя в гостиной.

— Я здесь, миледи! — послышалось откуда-то из глубины комнаты.

— Энни из Фрайарсгейта, завтра день твоей свадьбы! Епископ уже дал разрешение и сам обвенчает вас с Дермидом!

— Прямо в том большом соборе? — переспросила Энни, расширив от удивления глаза.

— В том большом соборе, — с довольной улыбкой подтвердила Розамунда. — И я уже послала за Селестиной, потому что тебе не обойтись без нарядного платья.

— Ох, миледи! — Из глаз Энни брызнули слезы благодарности. — Вы такая добрая, а я такая скверная! — Она принялась утирать слезы передником.

— Из меня получился плохой пример для подражания, Энни, но ты поступила так, как я, хотя знала, что этого не следует делать. Но я знаю, что вы с Дермидом любите друг друга, иначе бы не сбились с пути. Вытри слезы, милая. Нам еще нужно сделать кое-что, пока есть время.

— Ох, миледи! — внезапно всполошилась Энни. — А вдруг мы с Дермидом разлюбим друг друга, как только поженимся?

— Вряд ли это случится, — успокоила служанку Розамунда. — Женщинам следует выходить замуж, чтобы не поссориться с Церковью. Дермид — хороший человек. И хозяин строго-настрого приказал ему относиться к тебе с уважением. Но сердцу не прикажешь, а ты слишком хороша собой, вот он и не удержался. Он не разлюбит тебя, милая. А ты должна быть ему хорошей женой. Впрочем, я знаю, что так оно и будет.

— Вы ведь знаете все о любви, не так ли, миледи? — спросила Энни.

— Да, — ответила Розамунда с мечтательной улыбкой. — Я знаю все о любви.

Селестина явилась в посольство, шумно выражая свой восторг. С ней была Мария с целым ворохом новых нарядов.

— Свадьба! — радостно восклицала портниха. — Мария, разложи эти платья! — Селестина пристально посмотрела на Розамунду. — Хотела бы я сшить подвенечный наряд для вас, синьора, а не для вашей камеристки! Она беременна?

— Боже упаси! О чем вы говорите? — возмутилась Розамунда, желая сохранить доброе имя своей подопечной.

— Стало быть, случилось чудо и ей повезло, — сухо заметила Селестина. — Аркобалено — маленький город. Здесь ни у кого нет тайн. И кое-кто видел, как эта горячая девка гуляла по городу со своим ухажером ночи напролет. Они целовались на каждом шагу. А ведь для нас обеих не секрет, к чему могут привести слишком пылкие поцелуи, не так ли, синьора? — Селестина расхохоталась низким грудным смехом, отчего затряслись все шесть ее подбородков. Но уже в следующую секунду она вдруг снова стала серьезной. — Поди сюда, детка. Давай посмотрим, что у нас для тебя есть.

— Ох, миледи, лучше выберите вы сами! — попросила Энни, оробев при виде всей этой роскоши.

— Дай взглянуть, что подобрала для тебя Селестина, — ответила Розамунда и не спеша осмотрела все платья, разложенные на креслах и на столе в гостиной. — Розовое слишком яркое, оно может показаться вызывающим, — заметила она. — Как там принято говорить у испанцев? Нужно быть отважной женщиной, чтобы ходить в желтом. По-моему, мы не можем похвастаться такой отвагой, Энни. И к тому же вот это голубое платье очень тебе к лицу. Нравится?

— Да у меня в жизни не было такой красоты, миледи! — едва не задохнулась от восторга Энни. Она не могла оторвать глаз от платья из бледно-голубой парчи, низкий квадратный вырез которого был обшит белым кружевом, лиф сильно заужен в талии, а длинные рукава с пышными буфами украшала искусная вышивка. Наряд завершал такой же вышитый широкий пояс с длинными концами.

— Тогда попробуй его примерить, — предложила Розамунда.

Селестина с Марией помогли Энни переодеться. К их удивлению, наряд пришелся девушке точно впору. Энни растерянно улыбалась, осторожно поглаживая пальцами гладкую ткань.

— Подгонки не требуется, — заключила Селестина с довольным видом. — Волосы придется распустить, несмотря на ее отвратительное поведение. Лучше соблюсти приличия. И живые цветы в прическе не помешают. — Повернувшись к Розамунде, портниха добавила: — Невеста будет хоть куда, верно, синьора? К тому же у платья длинные рукава — а значит, его можно будет носить и у вас в Англии.

— Тебе нравится, Энни? Ты согласна пойти на свадьбу в этом платье? — спросила Розамунда у онемевшей от восторга служанки.