Подари мне все рассветы - Бэлоу Мэри (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Он пристегнул саблю, засунул за пояс ее нож и повесил на правое плечо ее мушкет и свою винтовку. Еды оставалось мало. Разумнее было бы отложить завтрак на тот случай, если в течение дня не удастся пополнить запасы продовольствия.
— Готова? — спросил он.
— К чему угодно, — ответила она, улыбаясь. — Ведите, сэр.
И он повел. Интересно, думал он, когда новизна приключения пройдет и дадут о себе знать мышечная боль и ссадины на ногах, исчезнет ли с ее лица жизнерадостная улыбка? И как скоро полуденный зной заставит ее умолять его сделать привал? И когда она от голода станет злой и раздражительной? Но пока все казалось ей увлекательным приключением.
Он оглянулся, чтобы убедиться, что она не отставая следует за ним вниз по склону. Она снова улыбнулась ему.
Видит Бог, было трудно не ответить ей улыбкой. Трудно было игнорировать чувство радости бытия, которое ощущалось в теле после близости с ней.
Глава 19
К концу дня они добрались до другого ущелья, не такого глубокого, как то, в котором находился лагерь отряда Дуарте, менее лесистого и с более узким и мелким ручьем. Тем не менее оно обеспечивало долгожданное укрытие от жары, стоявшей в последние дни августа.
Они, не заезжая, проехали мимо двух видневшихся в отдалении ферм. Капитан Блейк сказал, что Алмейда уже близко. Прежде чем приступить к выполнению полученного задания, он хотел взглянуть, как там обстоят дела.
— Незачем заставлять бедолаг покидать свои дома и сжигать все, что они оставляют, пока не возникнет необходимость, — сказал он. — А вдруг Алмейда продержится до осенних дождей и французы все-таки решат не вторгаться в Португалию в нынешнем году.
Они даже не остановились, чтобы пополнить запасы продовольствия. Но днем из-за жары есть не хотелось. Только пить. Поэтому, увидев ручей, они особенно обрадовались.
Жуана опустилась на колени, наклонилась к воде и стала жадно, с наслаждением пить. Подняв голову, она увидела, что капитан делает то же самое.
— Я боялась, что ты не остановишься, — призналась она. — Думала, что заставишь меня проехать мимо. Ты, кажется, целый день сегодня проверял меня на прочность, Роберт? Тебе хотелось увидеть, как я буду громко сетовать на отсутствие экипажа и слуг?
Он промолчал, но она знала, что права. Преследователей за целый день они не заметили, и им, конечно, следовало бы заехать на встретившиеся по пути фермы хотя бы для того, чтобы предупредить жителей, что им, возможно, придется уехать в ближайшее время.
Когда он, скрестив ноги, уселся на берегу и даже не взглянул в ее сторону, она поняла, что ее догадка была правильной. Ему бы очень хотелось, чтобы она стонала, жаловалась и просила пощады. Она сбросила сандалии и опустила ноги в воду, поморщившись от холода — и, если говорить честно, от боли тоже, — и пошевелила пальцами.
— Что ты собираешься делать в Алмейде? Снять осаду в одиночку? — Она поболтала ногами в воде и снова пошевелила пальцами, заметив, что он на них смотрит.
— Хочу посмотреть, как держится Кокс и весь гарнизон. Если все в порядке, Жуана, мы двинемся на запад, где я буду в безопасности, а тебе придется несладко. Твой любовник не осмелится следовать за тобой в глубь Португалии, пока не падет крепость.
— Значит, мне следует надеяться, что она падет безотлагательно, — сказала она.
— Я бы не советовал. — Он повернулся к ней. — Кокс — упрямый мужик, а Алмейда не из тех крепостей, которые легко взять приступом.
Она пожала плечами.
— Марсель приедет. Я знаю. Несмотря ни на какую опасность. — Она верила собственным словам. Не может быть, чтобы она нашла его наконец, завоевала его сердце и потеряла потому лишь, что хотела убить его не в Саламанке, а на земле Португалии. — Ты собираешься остановиться здесь на ночь?
Он, прищурив глаза, огляделся вокруг.
— Да. Кажется, здесь подходящее место. — Он указал на группу деревьев с густыми кронами. — Деревья нас и спрячут от постороннего взгляда, и от непогоды укроют. Да и постель там будет помягче, чем прошлой ночью.
Она улыбнулась.
— Прошлой ночью у меня была очень удобная постель…
Блейк был явно недоволен тем, какой оборот приняли их отношения. Жуана поняла состояние его раздражения по многим признакам: он, например, шел целый день на несколько шагов впереди, ограничивался самыми банальными замечаниями, избегал говорить о чем-нибудь личном, как будто напрочь забыл о том, что прошлой ночью они стали любовниками.
Она была рада, что идет немного позади, потому что ей значительно труднее стало преодолевать крутые извилины дороги. Она наблюдала, как он шагает, — длинные сильные ноги, узкие бедра, широкие плечи и спина, белокурые волнистые волосы, которые курчавились на затылке… Он без всяких усилий нес на плече два тяжелых ружья, а кроме того, саблю. Она самым бесстыдным образом раздела его глазами, и ей понравилось увиденное и она вызвала
в памяти все, что произошло ночью, и, несмотря на свою неопытность, поняла, что он очень умелый любовник.
Она хотела, чтобы он поделился с ней всем, что знает. И еще ей хотелось нежных взглядов и нежных слов. Но не сейчас.
— Мы будем сегодня ночью снова заниматься любовью? — спросила Жуана.
Роберт подобрал с земли камешек и швырнул в ручей.
— Лучше давай подкрепимся остатками еды и перенесем вещи под деревья, — сказал он.
— Ты не ответил: да или нет? — улыбнулась она. — Роберт, дай мне на минутку мой нож.
— Нет.
— Ты не хочешь спросить, зачем он мне понадобился? Неужели ты думаешь, что я хочу вырезать им свои инициалы на твоей груди?
— Скажи, зачем тебе нож, и я сам сделаю то, что тебе надо.
— Правда? Тебе мое сообщение понравится, Роберт. Подтвердятся все твои подозрения относительно моей изнеженности. У меня волдырь, который надо проколоть. Боль адская!
— Покажи. — Блейк присел перед ней на корточки.
Она вынула из воды ногу и показала огромный волдырь чуть ниже лодыжки, на том самом месте, где кожу целый день натирал ремешок сандалии.
— Жуана, и ты целый день терпела такую боль? Наверное, гордость не позволяла пожаловаться? — Голос его звучал скорее сердито, чем с сочувствием.
— Упрямство, — призналась она. — Тебе ведь нужно было, чтобы я жаловалась, не так ли? Я спустила ремешок ниже, так, чтобы он не касался больного места.
Он взял ее ступню в руки и легонько прикоснулся к нежной коже вокруг волдыря.
— Надо было сказать.
Его рука казалась такой теплой после холодной воды. Их склоненные головы почти соприкасались. От него пахло пылью и потом. Великолепный запах!
— И что бы ты сделал? Понес меня на руках?
— Мы могли бы остановиться на одной из ферм, — сказал он.
«Чтобы ты мог в свое удовольствие ругать меня и высмеивать? Нет уж, покорно благодарю! Уж лучше перетерпеть боль».
Он осмотрел ногу. Волдырь воспалился, и его следовало проколоть.
— Дай мне нож. Если хочешь, можешь встать в десяти футах от меня и нацелить свою винтовку мне в лоб.
Он вынул нож из-за пояса и предупредил:
— Тебе бы лучше отвернуться.
Она и не подумала, продолжая с улыбкой наблюдать, как он, напряженно сосредоточившись, проколол волдырь и снова опустил ее ногу в воду. Его лицо, на котором все еще были заметны синяки и ссадины, выглядело более суровым и, как ни странно, более привлекательным.
— Перевязку сделаем завтра утром, перед тем как пуститься в дорогу, — решил он.
— Чем? — рассмеялась Жуана. — А-а, понятно. Ты, наверное, проявишь невероятную галантность и оторвешь кусок от своей рубахи?
— По правде говоря, — сказал он, почти улыбнувшись, но вовремя остановил себя, — я подумывал о том, чтобы оторвать полосу ткани от подола твоего платья.
— Чтобы оно стало короче и ты мог скрасить свои дни, любуясь моими лодыжками? Стыдись, Роберт.
Он покопался в мешке и вынул остатки хлеба и сыра. И то и другое успело засохнуть, но после целого дня голодовки ужин показался им обоим необычайно вкусным.
