Дикий цветок - Райт Синтия (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Шелби помогла ему сесть, потом, бросилась к Тайтесу я обняла его, удивившись и сама этому взрыву нежности.
— Ох, мистер Пим, я так скучала без вас! Вас троих, кажется, не было целую вечность!
Удивленный ее пылкими объятиями, маленький человечек отстранился, вглядываясь в ее лицо.
— С тобой все в порядке, малышка? Думаю, мне не нужно говорить тебе, как я беспокоился, пока нас тут не было, ведь твои родители поручили тебя моему попечению и…
м-да…
Он кашлянул и бросил многозначительный взгляд на Мэнипенни, читавшего газету, которую мужчины привезли из города.
— Мы ведь почти не знаем этих людей, не так ли? — заговорщическим шепотом закончил Тайтес… — Надеюсь, они тебя не обижали?
— Ну что ты, конечно нет! И вы ведь знаете, я не из тех, кто позволяет садиться себе на шею, мистер Пим!
Шелби наконец отпустила его и принялась доставать сковородки.
— Уже одиннадцатый час, но, думаю, никому не повредит хороший поздний завтрак вроде того, что мама с бабушкой Энни готовили по воскресеньям, возвращаясь из церкви. Оладьи и яичница с беконом — по-моему, чудесно, а?
Она понимала, что вид у нее, должно быть, чересчур возбужденный, но просто не могла остановиться. Разбивая яйца, просеивая муку и нарезая ломтиками бекон, Шелби рассказывала Тайтесу, как долго и тяжело болел Мэнипенни, в красках расписала все ужасы весенней бури, поведала и как они нашли пропавших коров, как они с Джефом поехали в Кода, чтобы поговорить с шерифом, и как он купил граммофон. Она ловко переворачивала оладьи, а яйца с беконом шипели на сковородке, когда открылась задняя дверь и мужчины гуськом вошли в дом.
Шелби была счастлива, что все опять по-прежнему и дядя ее снова дома, и она улыбнулась, увидев среди работников Джимми, но когда Джеф появился вслед за ними и взгляды их встретились, сердце ее подпрыгнуло и отчаянно забилось. Ладони стали влажными, голова закружилась, и все внутри сладко затрепетало.
Джеф казался ей прекрасным, как никогда. Поток утреннего солнечного света хлынул сквозь отворенную дверь, окутывая его выжженные волосы и загорелое лицо золотистым сиянием. Улыбка, которой он приветствовал Тайтеса, была такой дружеской, открытой, а тело, столь хорошо знакомое Шелби после этой ночи, скрыто было теперь под брюками цвета хаки и белой, распахнутой у ворота рубашкой. «Быть может, — мечтательно подумала она, — идеальный мужчина — это как раз и есть нечто среднее между аристократом и ковбоем?»
— Как вы попали на улицу? — спросила Шелби, понимая, как глупо она выглядит, но не в силах остановиться. — То есть, просто дядя Бен сказал, что вы еще одеваетесь…
Он улыбнулся ей, и вся комната словно осветилась.
— Я незаметно проскользнул через парадную дверь, пока вы, чуть ли не в лицах, представляли тут все ужасы пурги мистеру Пиму. Я чувствовал себя виноватым, что не проведал животных сегодня утром.
— Ну и как они там?
Джеф не успел еще ответить, как Бен растолкал их и выхватил у нее из рук лопатку.
— Ради всего святого, Шел, оладьи подгорают! Какая муха тебя укусила?
— Это я виноват. — Джеф бросился на помощь здоровяку Бену, добавив: — Я отвлек ее разговорами.
Шелби, не желая пререкаться, принялась накрывать на стол, и вскоре они все с наслаждением уписывали завтрак и обменивались новостями. Поездка в Биллингс, судя по всему, прошла удачно. Тайтес с Беном и Джимми привезли с собой несколько новых лошадей; остальных привезут их друзья, которые как раз едут в эту сторону. Часть оборудования, купленного для фермы, уже в Коди, нужно только забрать его, другая прибудет следующим поездом.
Тайтес попросил Шелби досказать про украденных коров, и они с Джефом по очереди поведали им о Барте Кролле и о событиях прошедшей ночи. Мужчины были потрясены, когда услышали, что Шелби участвовала в таком рискованном предприятии, и она тут же принялась защищать Джефа.
— Вы оба слишком хорошо меня знаете, чтобы полагать, что я останусь в стороне, и Джеф понимал: если бы пришлось, я тайком все равно пробралась бы за ними! Легче было сразу согласиться… Бен хмуро перебил ее:
— Похоже, мне придется подсказать нашему другу, как научить тебя вести себя прилично, Шел.
— Ну, вот еще, чего ты пыжишься, Бенджамин? — усмехнулся Тайтес, помешивая сахар в кофе. — Ты можешь справиться с нею не лучше, чем любой из нас.
— В свое оправдание, — заметил Джеф с простодушной улыбкой, — скажу лишь, что я мог бы попытаться приковать ее к очагу, но Шелби — единственная, кто мог наверняка опознать этих коров. Поскольку они были не клейменные, мы могли и ошибиться, тем более в темноте.
Переглянувшись с Шелби, он счел за лучшее умолчать о той несомненной опасности, которой они подвергались.
— Дело было рискованное, что и говорить, но Шелби была непреклонна, — так что тут, по-моему, уместно было бы заключить: «Все хорошо, что хорошо кончается».
— Надеюсь, мне не придется увидеть лицо моей племянницы на объявлениях «Разыскивается полицией» в следующий раз, когда я приеду в Коди, — проворчал Бен. Потом, быть может чересчур небрежно, воскликнул. — Вот черт, что это со мной? Чуть не забыл, Уэстон, тут вас на почте дожидалось письмо! Выглядит довольно внушительно.
Нахмурившись, он полез в карман своей легкой куртки. Держа конверт так, чтобы Шелби могла отчетливо рассмотреть его, он медленно перевернул его, передавая через стол Джефу.
Она тотчас же поняла, что этот каллиграфический почерк принадлежит женщине. Письмо было адресовано:
«Джеффри Уэстону, графу Сандхэрстскому.
Город Коди. Штат Вайоминг.
Соединенные Штаты Америки»,
Шелби старалась не смотреть на письмо, на котором сверху, над сломанной восковой печатью, стояло имя, но ничего не могла с собой поделать. «Леди Клементина Бич» — гласила надпись. Наверное, какая-нибудь старая, незамужняя тетушка, нет, скорее всего, это няня! Может быть, ей и удалось бы убедить себя в этом, если бы не лицо Джефа. Он виновато покраснел при виде письма, а Мэнипенни многозначительно приподнял брови. Все это длилось какие-нибудь секунды, затем Джеф спрятал кремовый конверт и вновь обрел самообладание. Никто, ничего, не заметил — кроме Шелби, которая знала теперь, как бьется его сердце, какие зеленые искорки вспыхивают в глубине его глаз, какое влажное и горячее у него тело.
