Исповедь королевы - Холт Виктория (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Неодобрение не сделало Республику более снисходительной к нам, в действительности строгости даже усилились.
Но мысль о том, что у меня есть друзья, придала мне силы, чтобы жить. Побег!
Я узнала, что Аксель пытается побудить Мерси действовать, что он убедил его обратиться к принцу Кобургскому с просьбой направить отборный полк для похода на Париж и освободить меня из Тампля — это безумство было отвергнуто, но придало мне новые силы. Это был скорее план любовника, чем стратега, как и побег в Варенн. Теперь я понимаю, что его усилия свидетельствовали о безумном желании освободить меня, желании, которое было слишком необузданным, чтобы его удалось практически осуществить. И из-за этого я любила Акселя еще больше.
Мне сообщили, что Жак Арман убит в битве при Жемаппе. Я с печалью вспомнила этого симпатичного маленького мальчика, подобранного мною на дороге, когда я так страстно хотела иметь детей. Он заменял мне их до тех пор, пока у меня не появились собственные дети. Он никогда не мог мне этого простить… А сейчас этот бедный мальчик был мертв.
Я рассказала эту печальную новость Елизавете, и она пыталась утешить меня, напомнив, что я помогла ему приобщиться к другой жизни, но я только ответила:
— Елизавета, я использовала его, я использовала его как игрушку, которой развлекалась в течение какого-то времени. Нельзя обращаться с людьми подобным образом. Я сейчас это понимаю. Прежде я многого не понимала. Но, Елизавета, я верю в одно: ни одна женщина не заплатила так дорого за свои глупости, как я. Если бы мне дали еще одну возможность…
— Вам предоставят, — сказала она своим спокойным тоном.
Но я не была уверена. Мне не хватало ее веры.
Каждый вечер приходил фонарщик, чтобы зажечь лампы. Мне нравились его посещения, так как у него было два маленьких мальчика, а я всегда любила детей. Они были довольно грязными, их одежда была испачкана керосином, которым заправляли лампы, так как они помогали отцу. Фонарщик никогда даже не взглянул на меня. Находилось немало людей, вроде него, которые боялись показаться роялистами. Эта ужасная революция не зря ввела такой террор. Несметное количество поддержавших ее лиц жило в ужасе, не зная, когда этот великий монстр, который они породили, может их укусить.
Иногда дети фонарщика с тоской смотрели на нашу пищу на столе, и мне нравилось их немного угощать. Они с жадностью ее поедали, я видела их глазенки, которые пристально следили за мной из-под свободных колпаков. Мне было интересно знать, какие сказки им рассказывали про королеву.
Как правило, торопливо входила мадам Тизон, неодобрительно глядя на них, чтобы я не передала с ними какого-либо послания.
Посещение фонарщика было одним из приятных событий дня, особенно из-за его детей.
Тулан разговорился с фонарщиком и спросил, обучаются ли его дети ремеслу. Фонарщик кивнул. Тулан заметил, что ребята смотрят на меня с благоговейным страхом.
— На что вы смотрите? — спросил он. — На женщину? Не нужно краснеть, мальчик. Мы все сейчас равны.
Фонарщик согласился с этим, сплюнув на пол.
Я уже привыкла к этому, мне хотелось знать, не заметил ли Тулан чего-либо подозрительного в поведении этого фонарщика, и именно поэтому он упомянул, что мы все равны.
Мы все должны были быть очень осторожны.
Я была разочарована, когда фонарщик пришел один, и принялась читать.
— Ваше величество…
Я вздрогнула. Фонарщик заливал лампу несколько неуверенно, и я поняла, что это не тот человек, который приходил с детьми.
— Я Жарже, мадам. Генерал Жарже.
— Но…
— Тулан подкупил фонарщика и напоил его в таверне. Я поддерживаю связь с графом де Ферзеном…
При упоминании этого имени я едва не потеряла сознание от счастья.
— Граф полон решимости освободить вас. Он передал послание, в котором говорится, что он не успокоится до тех пор, пока не освободит вас.
— Я знала, что он так сделает, я знала…
— Мы должны все тщательно спланировать. Мадам, будьте готовы. Тулан наш хороший друг. Лепитр тоже, но мы должны быть уверены в нем.
Я увидела, как в дверях появилась мадам Тизон, и попыталась мимикой передать, что за нами следят.
Генерал ушел; я почувствовала, что во мне вновь вспыхнула надежда.
Аксель не забыл меня. Он не оставил надежду.
От Тулана я узнавала, как развиваются события по их плану. Он должен был тайком пронести в тюрьму одежду, которую надели бы дофин и его сестра, чтобы выглядеть похожими на детей фонарщика. Елизавета и я должны переодеться в советников муниципалитета. Нетрудно достать шляпы, плащи и ботинки и, конечно, трехцветные пояса, которые потребуются.
Наибольшую трудность представляют Тизоны, которые всегда находятся рядом с нами. Нам никогда не удастся бежать, пока они следят за нами.
Но Тулан был человеком с воображением.
— Мы дадим им снотворное, — заявил он. Они обожают испанский табак. Почему бы Тулану не подарить им его? Он будет пропитан снотворным, и они крепко заснут на несколько часов. Когда снотворное , на них подействует, мы быстро переоденемся и выйдем из тюрьмы в сопровождении Тулана. Это был смелый, но вполне осуществимый план.
— Мне потребуется паспорт, — сказала я ему, но он уже об этом подумал. Его сможет достать Лепитр.
Ко времени, когда побег раскроется, мы уже можем быть в Англии.
Все были готовы, проводя время в ожидании.
Но Лепитр не отличался храбростью. Возможно, это была непосильная задача для него. Он подготовил паспорт, но случайное высказывание мадам Тизон испугало его, он стал думать, что она подозревает об этом заговоре.
Лепитр не мог заставить себя продолжать в нем участвовать. Слишком опасно, заявил он. Мы должны разработать другой план, по которому я совершу побег одна.
На это я никогда не соглашусь. Я не могу согласиться, чтобы меня разлучили с детьми и Елизаветой.
Я написала Жарже:
«Мы лелеяли чудесную мечту, и только. Для меня большой радостью было еще раз в подобных условиях убедиться в вашей преданности мне. Мое доверие к вам безгранично. При любых обстоятельствах вы найдете во мне достаточно характера и мужества, но интересы моего сына — единственное, чем я должна руководствоваться, и, каким бы счастьем для меня ни было освобождение, я все же не могу согласиться расстаться с сыном. Я не могла бы найти себе оправдания, если бы была вынуждена оставить здесь своих детей».
Я послала ему кольцо своего мужа и прядь волос, чтобы он постарался передать их графу Прованскому или д'Артуа, так как я опасалась, что их могут у меня забрать; у меня также был восковой слепок с кольца, который Аксель передал мне, с надписью: «Все ведет меня к тебе». Я переслала этот слепок Жарже с запиской:
«Я хочу, чтобы вы передали этот восковой слепок человеку, которого вы знаете и который приезжал в прошлом году из Брюсселя, чтобы встретиться со мной. Сообщите ему, что этот девиз еще никогда не был таким правильным».
Была предпринята еще одна попытка, но, пожалуй, с самого начала я не верила в ее успешный исход. Я посчитала, что обречена и ничто не может спасти меня.
Барон де Бац, роялистски настроенный искатель приключений, разработал план, в соответствии с которым Елизавета, Мария-Тереза и я выйдем из тюрьмы в солдатской форме вместе с настроенными лояльно охранниками, дофина должен был спрятать под плащом один из офицером.
Все было подготовлено, но у Тизонов возникли подозрения, и за день до побега мадам заявила, что ей кажется, что Тулан и Лепитр относятся ко мне слишком дружелюбно.
В результате их перевели в другое место, и план потерпел неудачу, поскольку его нельзя было претворить в жизнь без их участия.
Я едва могу писать об этой сцене. Она так волнует меня, что моя рука начинает дрожать. Невозможно было придумать более мучительной пытки. Во время дней уныния и ужаса самое большое утешение для меня составляли дети. Они помогали мне притворяться надменной и безразличной к оскорблениям и жестокости. Теперь нашелся способ преодолеть мою броню безразличия и презрения.
