Цветущий сад - Пембертон Маргарет (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
Официант повернулся к Нэнси.
— И кофе глясе, пожалуйста.
Официант исчез.
— Второй номер?
— Не прикидывайся дурочкой и не ломай комедию. Князь Николай Васильев. Я права или нет?
— Права.
— Еще бы. А Рамон знает о твоей проделке с нашим русским удальцом?
—Да.
Джорджиана удивленно приподняла брови. Она не ожидала этого. Сам Рамон мог быть неверным, но требовал от любовниц постоянства. Но в данном случае за последние сутки он только укрепился в своей любви. Это опровергало все предположения Джорджианы. Их взаимное влечение было очевидным, где бы они ни появлялись вместе. О Васильеве нечего было и говорить. Вряд ли стоило расспрашивать Нэнси о подробностях этой связи.
— Теперь номер три, — сказала Джорджиана, беря с подноса бокал с коктейлем. — Знает ли он о первом, втором и четвертом?
— Ты допрашиваешь меня, как инквизитор Торквемада.
— Мои вопросы — просто детская игра по сравнению с любопытством газетчиков, — парировала Джорджиана. — Так что все-таки известно Джеку? Еще важнее знать, что он собирается предпринять по этому поводу.
— Он знает, что я собираюсь уйти от него и что я люблю Рамона.
— О Господи! Ты, должно быть, шутишь! — Впервые Джорджиана была неподдельно изумлена. — Вы, кажется, женаты семнадцать или восемнадцать лет. Ты не должна разводиться с ним из-за такого человека, как Санфорд!
— Я не говорила о разводе. Я сказала, что хочу уйти от него.
— Ты имеешь в виду, что уйдешь от Джека и будешь жить с Рамоном, а когда роман потеряет свою привлекательность, вернешься домой, как послушная жена? Очень остроумно. Ты и впрямь сошла с ума. В том мире, в котором живем я, ты и Рамон, ни одно наше движение не остается без внимания и комментариев.
Нэнси не могла объяснить ей, что время само разрешит все проблемы, и потому промолчала.
— А Санфорд не предлагал тебе выйти за него замуж? — спросила Джорджиана, преисполненная благоговейного страха.
— Нет. В буквальном смысле не предлагал.
Джорджиана постучала кулаком по своему гладкому лбу в полном замешательстве.
— Ты совсем потеряла голову! А когда Рамон бросит тебя? Что будет с тобой?
Нэнси могла бы ответить, но не сделала этого. Она вдруг почувствовала, как ее охватывает прежний страх. Страх перед мраком и неизвестностью. Только с Рамоном она по-настоящему была в безопасности.
— Ники знает, что ты в открытую связала себя с Рамоном и выступала в роли хозяйки на званом обеде?
— Нет еще.
— А Вир?
— Тоже нет.
— Знает ли Джек о твоем мимолетном романе с Ники или то, что Вир влюблен в тебя?
— Нет, не знает.
— Господи! — Джорджиана в изнеможении откинулась на подушки. — Не завидую тебе. Слава Богу, у меня хватило разума выйти замуж за простого, хорошего человека.
— Значит, вся эта преданность только ради блага его высочества?
— О Боже, нет! — Джорджиана была оскорблена. — Если бы я хотела загулять, меня ничто не остановило бы. Между прочим, в постели Чарльз — смесь Кларка Гейбла и Валентине. Но никогда не говори, что я рассказала тебе об этом. Он считает, что это ужасно не по-британски.
Нэнси усмехнулась. Она увидела, как Джованни спускался по деревянным ступенькам на дальнем конце бассейна. Сзади посыльный нес мольберт, краски и холсты.
Нэнси встала.
— Не стоит так беспокоиться обо мне, Джорджиана. Я знаю, что делаю.
— Надеюсь. Но я, черт возьми, ничего не понимаю. — Она опять подняла руку, подзывая официанта, чтобы тот снова наполнил ее бокал. В таком темпе она, пожалуй, напьется до ленча. И если это произойдет, то только из-за Нэнси Ли Камерон.
Глава 13
Часа четыре спустя довольная Нэнси шла вверх по пыльной тропинке в тени густых деревьев. Даже из-за Рамона ей не хотелось бросать свои занятия живописью. Как и вчера, они с Джованни работали молча. Он оторвался от мольберта, только когда посыльный принес ему завтрак. Джованни, как и в прошлый раз, подошел к Нэнси и взглянул на ее работу. Он опять ничего не сказал, только одобрительно кивнул головой. Ее полотно было исполнено первобытной силы и страсти. Это была работа настоящего художника. Она произвела на него впечатление и вряд ли оставит равнодушными других зрителей. Нэнси Ли Камерон вложила в краски всю свою душу, и это было видно в каждом мазке.
Когда девственные заросли, увитые цветами, сменились безупречными, заботливо ухоженными садами, Нэнси свернула, выбрав более дальний путь ко входу в апартаменты Рамона, чтобы обойти бассейн и хохочущие компании. Она глубоко задумалась, вспоминая те немногие слова, которые произнес Джованни, когда они отложили кисти и он, отломив еще теплого, с хрустящей корочкой хлеба, откусил большой кусок сыра. Джованни стал ее духовником. Он был единственным человеком, знавшим всю правду о ней. Сегодня они говорили не о смерти, а о жизни. О том, как ей жилось с Джеком, о любви к Рамону, о чувстве долга и жалости, которое разрывало ей душу после приезда Джека. Джованни внимательно слушал, не говоря ни слова, ел свой незатейливый завтрак и запивал его вином. Когда Нэнси собралась уходить, он просто сказал:
— Никогда не любите человека из жалости или из чувства долга.
Она шла, обходя людей, через аккуратно подстриженные лужайки с бархатистой травой. Нэнси жалела Джека, и Джованни был прав. Этим она оскорбляла его. Довольно жалеть и подчиняться долгу без любви.
Что касается ее картины, Джованни сказал только:
— Продолжайте, как начали. Старайтесь всегда отображать свой внутренний мир, мир подсознания, мечтаний и кошмаров, мир необузданного воображения. В этом ваш талант, а не в видимом мире. Вам не стоит писать пейзажи, людей, натюрморты. Оставьте это другим. Ваш талант совсем иного рода.
— Неужели ты не видишь меня? — В нескольких шагах от нее стоял и улыбался Рамон.
Нэнси закрыла глаза и тоже улыбнулась:
— В мечтах я унеслась далеко-далеко.
— Тебе следовало бы полежать в постели и отдохнуть, а не заниматься живописью.
Когда он обнял ее, Нэнси обвила рукой теперь уже хорошо ей знакомую тонкую талию Рамона.
— Как ты узнал, чем я занималась?
— Путем сложнейших умозаключений, а красная полоска на твоей щеке и синее пятно на кончике носа дали мне ключ к разгадке.
Нэнси в ужасе схватилась за лицо.
— Я, наверное, похожа на клоуна?
— Ты выглядишь просто восхитительно. — И в доказательство он поцеловал ее долгим, томным поцелуем.
Когда они разомкнули объятия, синее пятно перекочевало на его красивое загорелое лицо. Нэнси засмеялась и стерла его своими пальцами.
— Мне надо помыться и переодеться.
— Сейчас ты не будешь этого делать. — Его голос был решительным. — Я не видел тебя почти шестнадцать часов и не позволю тебе снова скрыться. Мне нравится, что ты занялась живописью. У меня ощущение, что мы с тобой живем на своей собственной вилле, что вокруг нет сотен надоедливых гостей. Ты возвращаешься после утреннего сеанса, а я вожусь в саду и готовлю завтрак.
Нэнси улыбнулась:
— Не могу себе представить, чтобы ты возился в саду и готовил завтрак.
Он в шутку сделал обиженное лицо.
— Ты должна еще многое узнать обо мне, Нэнси Ли О'Шогнесси.
Она почувствовала, как его рука еще крепче обняла ее талию, и вспомнила, что он никогда не называл ее Камерон.
— Мне видится такое, чего никто, даже я сам, никогда раньше не представлял. — Его прежде веселый голос сейчас звучал очень серьезно. — Но это так, милая, и должно стать явью. Не знаю, может быть, тебе мои мечты покажутся скучными? Белая вилла на солнечной поляне вдали от всех… Вокруг апельсиновые и лимонные рощи, смоковницы и оливы, слышен звон колокольчиков на шее коз, пасущихся вдалеке…
— Не уверена насчет коз, — сказала она серьезным тоном.
— Ну хорошо, обойдемся без коз, — согласился он. — Колоритный штрих, но немного безвкусный. Мир и покой! Только мы вдвоем с утра до вечера и с вечера до утра.
