Лилия и меч - Беннет Сара (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Вильгельм тяжело ударил ладонью по подлокотнику кресла и свирепым взглядом впился в бесстрастное лицо Радолфа.

– Ты поставил меня в трудное положение, друг мой, – произнес он тихо. – Надеюсь, ты это сознаешь.

Радолф почтительно склонил голову:

– Да, сир. Я чрезвычайно благодарен вам за оказанное доверие.

Вильгельм кивнул. Но его лицо по-прежнему сохраняло настороженное выражение.

– Кентон – могущественный человек, почти такой же могущественный, как ты, Радолф, и он имеет сильных друзей. В Англии совсем недавно воцарился мир, мне бы не хотелось, чтобы два моих наиболее влиятельных барона вцепились друг другу в глотки.

– У меня нет претензий к лорду Кентону.

Вильгельм нахмурился: возникшая неразрешимая ситуация очевидно, его сильно печалила.

Внезапно, словно вычерпав до дна чашу уныния, он воскликнул:

– Довольно, я устал от этого мрака! Пойдем на тренировочное поле и посмотрим, кто лучше управляется с мечом!

У Радолфа упало сердце. Проявление слабости будет свидетельствовать против него, особенно сейчас, когда Вильгельм открыто принял его сторону, поэтому он не осмелился обмолвиться о раненом плече. Однако Вильгельм тотчас заметит, если он будет сражаться с меньшим мастерством и пылом, чем обычно, и тогда, возможно, углядит в проигрыше намерение добиться особого расположения. Значит, придется сражаться в полную силу и достаточно долго, чтобы удовлетворить Вильгельма, и только потом проиграть; тогда все будет выглядеть убедительно.

Все же это был сущий пустяк по сравнению с сознанием, что теперь ему ничто не угрожает и он вновь обласкан королем и свободен от яростных обвинений Кентона и от лживой Анны, доставшей его даже из могилы. Было и еще нечто, что придавало его походке особую упругость, когда он следовал за Вильгельмом: Лили не придется бежать из-за него в Кревич.

Скоро он к ней возвратится, и она опять поднимет ему навстречу свои холодные серые глаза. Радолф искренне верил, что их серая бездна скрывает искры едва уловимого обещания лучших времен. Это будет жизнь, о которой он прежде не смел и мечтать: с теплой, любящей женой и детьми, готовыми неотступно следовать за ним. Ради этого стоило немного потерпеть, ради этого стоило жить. И возможно, именно это искал его отец.

Элис немедленно отправила слугу в дом дядюшки за нитками, иглами и ножницами, а когда он вернулся, они с Лили, аккуратно раскроив ткань, принялись за шитье.

Лили уже позабыла, какую радость можно получать от женского общения. В годы юности, когда была жива ее мать, их дом звенел от гомона голосов и смеха. Мягкие укоры матери никогда не приглушали сияния глаз Лили, когда она внимала надеждам и чаяниям тех, кто находился на ее попечении.

Сейчас, вспомнив об этом, Лили дала себе слово, что, когда у нее будет собственный дом, она возродит эту добрую традицию. Радолф наверняка с ней согласится. Лили вспомнились слова Гадрен о том, что обитатели Кревича платили своему господину преданностью, потому что он держит их в тепле и сытости.

«Я не бросаю своих» – так, кажется, он сказал.

Что ж, ничего дурного не будет, если она приложит некоторые усилия, чтобы ее люди ни в чем не нуждались. Ворген всегда создавал вокруг себя хаос, но Радолф больше походил на человека, предпочитающего гармонию.

Становилось поздно, по углам сгущались тени, и хотя Элис по-прежнему беспечно щебетала, Лили давно пропускала ее слова мимо ушей. Она прислушивалась к звукам за дверью, стараясь уловить среди них признаки, свидетельствующие о приезде Радолфа.

Наконец до ее слуха донесся приближающийся цокот копыт. Вскинув голову, Лили выпустила из пальцев иглу и, заметив волнение подруги, замолчала на полуслове.

Постоялый двор наполнился тяжелым топотом и громкими голосами, среди которых Лили различила голос Жервуа. Она резко распрямилась, и кусок синей шерсти, над которым Лили трудилась, соскользнул на пол.

– Элис, – прошептала она, – не могла бы ты посмотреть, вернулся ли лорд Радолф?

Элис бросила на нее неуверенный взгляд, потом встала и быстро вышла.

В зале было полно мужчин, оружие и доспехи загромождали и без того тесное пространство. Сначала она ничего не видела, кроме потных лиц и тусклого мерцания кольчуг, потом услышала голос Жервуа и, проталкиваясь сквозь толпу, устремилась к нему.

Капитан стоял у камина, разливая вино по кубкам. Заметив Элис, он обернулся; его глаза на миг застыли, затем вдруг насторожились.

– Миледи?

Элис мгновение смотрела на него, затем перевела взгляд на исполинскую фигуру, ссутулившуюся на скамье у очага. Радолф выглядел весьма плачевно: его влажное лицо украшали грязные разводы, на подбородке сочилась кровью свежая царапина, черные волосы стояли дыбом, словно он только что снял шлем. Когда он потянулся за бокалом, стало ясно, что одной рукой он почти не владеет.

Несмотря на столь ужасный вид, он улыбнулся.

– Наконец все это безумие подошло к финалу, – пророкотал он, оборачиваясь к Жервуа.

– Теперь мы двинемся на север, чтобы начать строительство проклятого замка, а потом отправимся на юг, в Кревич! Ура! – гаркнул Жервуа, поднимая кубок.

Тост подхватили, и по комнате разнесся дружный звон доспехов.

Элис повернулась и осторожно двинулась назад в комнату.

Лили сидела на кровати и изо всех сил пыталась хранить спокойствие.

– Он под стражей, и мне предстоит ехать в Кревич, – произнесла она тускло. – Я слышала, они все говорили. Мне нужно собирать вещи. – Внезапно поднявшись на ноги, она постояла немного и вдруг без слов упала, лишившись чувств.

Взвизгнув, Элис бросилась к подруге:

– Лили, он здесь, в соседней комнате. Он пьет вино и смеется. С ним все в порядке, это правда.

Некоторое время спустя Лили зашевелилась и с помощью Элис приняла сидячее положение. Слушая рассказ Элис, она рассеянно кивала, плечи ее слегка расслабились, но она по-прежнему не улыбалась.

Когда Элис протянула ей кубок с вином, Лили поморщилась от его кислого вкуса, по ее телу прошла дрожь. В первый момент Лили подумала, что ее стошнит, и сделала несколько глубоких вдохов.

– Я уже в порядке, – заверила она, когда дурнота прошла, и пристально посмотрела на Элис. – Вероятно, я слишком долго просидела взаперти в этой комнате, но думаю, что еще надышусь свежим воздухом, когда поскачу с моим господином на юг, в его владения. – Взглянув на Элис, Лили попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. В уголках ее глаз вдруг выступили слезы, лицо опечалилось. – О, Элис, увижу ли я тебя когда-нибудь снова?

От этого вопроса и у Элис сжалось сердце, но ее веселая, неунывающая натура взяла верх, и на губах тут же заиграла улыбка.

– Конечно, увидишь, почему нет? Радолфу нужно будет проверять свои северные земли... твои земли, тогда мы и увидимся. К тому же я могу приехать к тебе на юг погостить. Мне ведь нужен муж, ты еще не забыла? Уверена, в Кревиче найдутся достойные кандидатуры.

Лили улыбнулась и тут же услышала звук тяжелой поступи. Ее глаза широко распахнулись: в дверном проеме, заполняя его почти до отказа, высилась мужская фигура.

– Милорд!

При виде ее опечаленного лица Радолф рассмеялся:

– Нет, леди, я не попал в засаду, но кое-что все же произошло. Так, немного поразвлекся с королем... Впрочем, еще неизвестно, что хуже.

Элис зажмурилась. Удивительно, подумала она, отчего эти мужчины всегда считают синяки и ссадины предметом гордости?

Радолф оторвался от двери и ввалился в комнату. Жервуа немедленно принялся стаскивать с него кольчугу, стараясь не причинить лишней боли.

Лили наспех попрощалась с Элис и, проводив ее, бросилась на подмогу капитану. Радолф жив – от этой мысли ее сознание переполнилось радостью.

Когда они закончили, Радолф с облегчением вздохнул и повалился на кровать, предоставив жене суетиться вокруг его израненного тела. Раньше никто, кроме сквайра или слуги, за ним не ухаживал, и он пришел к выводу, что жена исполняет эту роль гораздо лучше. Забота Лили превращала трепку, полученную от рук Вильгельма, почти в благословение. Отдаваясь заботе ее ласковых рук, Радолф только чуть постанывал, позволяя ей протирать себя мочалкой, смазывать лечебными мазями, а потом потчевать сыром, мясом и красным вином.