Серебряный лебедь - Лампитт Дина (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗
— Мадам, Митчел, прошу вас, встаньте. Я здесь инкогнито. Я ехал сюда под именем сэра Хэмпфри Морриса и предпочел бы, чтобы вы называли меня именно так.
Несмотря на всю торжественность момента, Мелиор Мэри не смогла сдержать улыбки. Сторонники принца часто подшучивали над его страстью к переодеванию и смене имен. Принц больше всего на свете любил загримироваться и, переодевшись, гулять по городу, радуясь тому, что его никто не узнаёт.
— Как скажете, ваше высочество. — Мелиор Мэри встала, все еще не смея посмотреть ему в лицо.
И все-таки она поняла, что принц улыбается, когда он сказал:
— Ходят слухи, а они дошли даже до Рима, о вашей необыкновенной красоте. И вы, наверное, знаете, что у моего отца есть ваш портрет. Но и ему далеко до оригинала, мадам, очень далеко.
Все знали о его умении разговаривать, да и вообще вести себя с женщинами. Мадам Жомини, например, почти силой заставила его стать своим любовником и согласилась расстаться с ним только после нелепой и смехотворной сцены. Сорокалетняя принцесса де Талмон начала с того, что чествовала его в обществе, и закончила тем, что он стал чествовать ее в своей постели. Две женщины — мадам де Вас и мадам де Монбазе были побеждены одной — мадемуазель Ферран. В общем, Чарльз Эдвард Стюарт был принцем всех женских сердец. Его преследовали на улицах Парижа, высматривали в опере. Он обладал таинственным и необъяснимым свойством, притягивающим женщин, и пользовался этим сполна.
И когда, наконец, Мелиор Мэри отважилась взглянуть ему в лицо, она поняла, в чем секрет его привлекательности. Принц не был красив в традиционном смысле слова — он был высок и строен, у него было худое лицо с ямочкой на подбородке и широким носом, но особенно притягательными были его чувственные глаза и рот. И это очень не соответствовало физической силе его тела, особенно окрепшего во время жестоких сражений 1745 года и в период постоянных преследований. Он как будто сам себе противоречил — был солдатом и в то же время изысканным ухажером, в нем соединялись неукротимая энергия борца и сокрушительная мужская сила.
Но сейчас Чарльз Эдвард Стюарт производил впечатление необыкновенно мягкого человека. Он сказал:
— Пока мы все еще в неофициальной обстановке, я передаю вам наилучшие пожелания от отца. Он хочет, чтобы вы знали: каждое ваше усилие, любая новость и вся информация, которую вы передаете, очень высоко ценятся в Риме.
Мелиор Мэри склонилась в реверансе.
— Пока бьется сердце и ясны мысли, мы готовы беззаветно служить королю Джеймсу.
Принц открыто посмотрел на нее.
— И я тоже, мадам. Но об этом мы поговорим позже, когда разъедутся ваши гости. А теперь будьте любезны проводить меня в комнату. — И, как шаловливый ребенок, добавил: — В качестве сэра Хэмпфри Морриса.
И он хладнокровно вошел в Большую Залу, словно был в полной безопасности и собирался играть в карты в собственном доме. Усевшись на то место, которое еще несколько минут назад занимала хозяйка, он вежливо представился лорду Барраклоу и лорду и леди Бат. И когда Мелиор Мэри снова посмотрела в его сторону, принц уже был увлечен игрой и внимательно изучал свои карты, вальяжно откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу.
Она повернулась к Митчелу, который уже успел свыкнуться с ситуацией и взять себя в руки.
— Что вы об этом думаете?
— Даже не знаю…
— Как вы полагаете, что привело его в Англию?
Митчел улыбнулся.
— Предстоит пеший поход, мисси, помяните мои слова. Вы обо всем узнаете этой же ночью. Прионнса Тиарлэч не успокоится, пока его отец не сможет воспользоваться правом, дарованным ему от рождения.
— Прионнса Тиарлэч?
— Так по-гэльски звучит имя принца Чарльза. А еще его называют Чарли, потому что английские якобиты неправильно расслышали Тиарлэч.
— Прелестный принц Чарли — это тоже он, да?
Что-то в ее голосе насторожило Митчела, и он очень серьезно сказал:
— Он совсем молодой, мисси. Вы же были подругой его матери.
Мелиор Мэри сумрачно посмотрела на него, и на какое-то мгновение Митчелу показалось, что в ней проснулась прежняя своенравная девочка, которая всегда шла своей дорогой, не считаясь ни с чьим мнением.
— Думайте, что говорите, — грубо одернула она его.
Митчел пожал плечами и ушел, а она снова отправилась в залу, где сидел герой сорок пятого года, ее принц, оживленно беседуя с лордом Батом, весело смеясь и вообще ведя себя так, словно всю жизнь ездил в замок Саттон и был знаком со всеми присутствующими. Мелиор Мэри смотрела на него не отрываясь, и он, возможно, почувствовав ее взгляд, прекратил беседу и посмотрел ей прямо в глаза. Его глаза были похожи на два топаза с янтарными кантиками вокруг зрачков. Их выражение как будто приковывало ее — было ясно, что, скорее всего, он находит ее красивой и даже не догадывается о ее истинном возрасте. Было также очевидно, что принц возжелал ее.
Мелиор Мэри вдруг забыла, кем он был на самом деле, и отвернулась, словно от одного из тех щеголей, которые частенько не сводили с нее глаз, но, спохватившись и снова взглянув в его сторону, увидела, что принц все еще смотрит на нее, делая вид, что не заметил ее пренебрежения. Кроя козырем туза лорда Барраклоу, он улыбался сам себе. Снежной Королеве не удалось поколебать хладнокровие элегантного сына короля.
Вечер прошел великолепно. Снега намело не очень много, поэтому жившие поблизости благополучно добрались до дому, но снежинки все-таки падали, и те, кто остался в замке, могли любоваться из окон на летящие белые хлопья, удобно устраиваясь в теплой постели. В конце концов уехал и лорд Бат, который был очень пьян и что-то беззаботно напевал себе под нос, и Мелиор Мэри осталась наедине с человеком, одинаково известным и его врагам, и его союзникам как молодой претендент на трон.
Принц очень пристально рассматривал ее, удивленно приподняв брови. Следуя правилам хорошего тона, Мелиор Мэри решила дождаться, пока ее гость заговорит первым, и прошло довольно много времени, прежде чем он произнес:
— Моя мать рассказывала, что именно вы заняли ее место, когда капитан Воган помогал ей бежать.
— Это правда, ваше высочество.
— Трудно поверить. Честно говоря, мадам, вы слишком молодо выглядите, чтобы быть замешанной в такую авантюру. Вы в то время были ребенком?
Мелиор Мэри тихо засмеялась, глядя на него, сидевшего на стуле с высокими подлокотниками в ее комнате, белой с серебром.
— Жаль, что я не могу подтвердить ваше предположение. Конечно, я тогда еще мало успела повидать в жизни, но…
Принц прервал ее, и его глаза с тяжелыми веками подобрели.
— Простите меня, мадам. Я не хотел вмешиваться. Это не мое дело, и покончим с ним. Просто я хочу еще раз сказать, что выглядите вы необыкновенно молодо.
Мужчина, только что так уверенно смотревший на нее, моментально переменился и превратился в добродушного сына короля — того самого мальчика, который своим энтузиазмом и горячностью покорил сердца суровых шотландцев. Он положил ей руку на плечо, но не для того, чтобы пофлиртовать, а лишь в порыве загладить, как-то смягчить свою вину. Он сделал это, как виноватая собака, которая кладет лапу на колено хозяину. За долгие годы Мелиор Мэри уже успела забыть, как ее когда-то взволновало прикосновение рук Мэтью Бенистера, как заставило закипеть кровь в жилах. До сегодняшнего вечера она думала, что такое ощущение ей никогда больше не суждено пережить, но прикосновение этого необыкновенного человека что-то всколыхнуло в ней.
Мысли ее спутались, дыхание перехватило, и она попыталась что-то сказать:
— Мой принц, я действительно стара… просто я…
Он поднес палец к губам.
— Я не хочу, чтобы вы снова об этом говорили, мадам. Все мы становимся старше, уже начиная с момента зачатия. Наш возраст — в нашем сердце. Есть люди, начинающие стареть даже в пять лет от роду. Я встречал таких — некоторые шотландские дети уже похожи на маленьких суровых взрослых. Но есть и другие люди — в девяносто лет они светятся радостью и жаждой жизни, как дети. Вы относитесь к последней категории. Вы красивы, умны и, даже будучи вдвое старше, все равно оставались бы моложе меня.
