Пират моей мечты - Макгрегор Кинли (мир книг .txt) 📗

Но эта отповедь не произвела на Моргана никакого впечатления. Сверкнув глазами, он указал на Фейрхопа и воскликнул:

– Неужто вы и впрямь готовы провести всю жизнь рядом с этим?!

Серенити вскрикнула от досады и гнева и, надвинувшись на Моргана, заявила:

– Будь я мужчиной, я послала бы к вам секундантов! – С этими словами она подобрала юбки и бросилась вон из комнаты.

Морган успел заметить, что на ресницах ее блеснули слезы.

«Слезы, – пронеслось у него в голове. – Серенити проливала слезы! Невероятно».

– Вы свинья, Морган Дрейк. – Кристен, подойдя к нему вплотную и вынеся это суждение, окинула его с ног до головы презрительным взглядом. – Мне стыдно, что вы мой родственник!

Но прежде чем Морган собрался с ответом, в гостиную вошли Роберт и Джейк.

Роберт, который собрался было подойти к жене и поздороваться с ней, при виде кузнеца застыл на месте.

– Стенли? Что за платье ты на себя напялил? Панталоны и рубаха, того и гляди, треснут на тебе по швам! – Он с искренним недоумением оглядел его и обратил вопросительный взгляд к Марте.

Стенли смешался и не ответил ему ни слова.

И тут только до Моргана дошел весь смысл происходящего. Он разом все понял: отчего на Серенити был такой вызывающе нескромный наряд и почему этот великан так торопливо сделал ей предложение руки и сердца.

Он ни на секунду не усомнился, что заговор этот, направленный против него, организовала хитроумная Кристен. И сумела даже вовлечь в него добродушную Марту! Боже, как же он был слеп! Ему надо было внимательно присмотреться к участникам спектакля, подметить неестественность их поз, скованность движений, выспренность произносимых фраз… Вернее, теперь ему припомнилось, что все это он отметил про себя сразу, как только переступил порог гостиной, но вот правильно истолковать свои наблюдения он, ослепленный ревностью, не сумел.

Он с упреком воззрился на Марту:

– Значит, никакой он не капитан?

– Конечно, – ответил Роберт. – Стенли – кузнец. Лучший на острове.

– Кристен! – возопил Морган.

И та, испуганно пискнув, со всех ног бросилась прочь из комнаты.

– Поздравляю вас, капитан Дрейк, – ухмыльнулся Стенли, который наконец-то обрел дар речи, – с еще одной блестящей победой. Обе мисс, как видите, покинули поле боя.

Но гнев Моргана еще не остыл, и он не поддержал добродушную шутку кузнеца.

– Зато я хотя бы не участвовал в дурацких розыгрышах, – буркнул он.

– А стали объектом одного из них. Мы ловко вас провели, капитан, признайте это и не сердитесь на нас.

Морган предпочел отмолчаться.

Серенити дрожащими пальцами вытаскивала шпильки из волос, причиняя себе этим боль. Кожа ее головы буквально горела.

– Пусть, – шептала она, бредя по саду. – Я еще и не такое заслужила!

Ей надо было побыть одной, чтобы в тишине, вдали от всех обдумать случившееся.

«До чего же глупо все вышло! – Всхлипнув, она отерла слезы со щек. – Ты же знала, что безразлична ему. Зачем было слушать Кристен?»

Уязвленная до глубины души, она дала волю слезам. Щеки и подбородок мгновенно сделались мокрыми. Слезы начали капать в вырез платья Кристен. Серенити пошарила рукой в кармане в поисках носового платка.

– О, этого еще не хватало! Ну где была моя голова? Куда же запропастился платок?

– Вот он.

Она слабо вскрикнула. Из густой тени вышел Морган и протянул ей белоснежный носовой платок.

– Зачем вы здесь? Что вам угодно? – спросила она дрожащим от слез голосом. – Вы считаете, что я еще недостаточно унижена?

Но от предложенного платка она все же не отказалась. Вытирая щеки и грудь и сморкаясь в крахмальную ткань, она опасливо косилась на Моргана. Если… если он сейчас обратится к ней невозмутимо-насмешливо, как обычно, она этого не переживет! Умрет на этом самом месте от разрыва сердца, а он до конца дней будет раскаиваться, что довел ее до этого. Снова всхлипнув, она прижала платок к глазам…

– Я вовсе не стремился вас унизить, – негромко произнес Морган, отводя взгляд.

– Но тем не менее вам это блестяще удалось.

Он попытался дотронуться до ее плеча:

– Серенити…

– Оставьте меня!

Морган покорно отступил в сторону, не сводя с нее пламенного взгляда.

Он не в силах был уйти, оставив ее одну, в слезах. Он не мог отвести глаз от ее стройного тела, обтянутого атласом, от грудей, которые виднелись в глубоком вырезе платья и манили его, как магнит.

Она выглядела восхитительно. Распущенные волосы окутывали ее узкие плечи, в заплаканных глазах мерцали золотистые и темно-синие искры.

Неужто весь этот маскарад, в котором ему была отведена малопочетная роль простака, был затеян ею и Кристен только для того, чтобы он невольно выказал свои истинные чувства?

Если это так, то… С одной стороны, он был польщен столь деятельным вниманием к собственной персоне. С другой же… Он так разозлился на обеих интриганок, сумевших выставить его перед Мартой и кузнецом Стенли полным идиотом, что готов был задушить обеих.

Славно же они потешились над капитаном Дрейком, грозой морей, ловким кавалером и опытным капитаном, привыкшим смело смотреть в лицо опасностям и преодолевать невзгоды.

И ради чего?!

«А ради того, чтобы ты признался наконец хотя бы самому себе, что любишь ее».

Стоило ему мысленно произнести это, и досада, во власти которой он пребывал последние несколько минут, улетучилась без следа. Он не мог не признать правоту Серенити. Что бы она ни предприняла ради влечения к нему, искренность, подлинность этого чувства служили оправданием любому ее шагу.

Ведь он полюбил ее именно за решительность и безоглядность.

За смелость и независимость суждений.

За отвагу, и жизнелюбие, и чувство юмора…

И за то, что у нее такие нежные губы, мягкие локоны, стройный стан… За то, что она – это она…

Ему хотелось произнести вслух слова любви, выкрикнуть их во всю мощь своих легких, чтобы ветки деревьев над их головами качнулись и вспугнутые птицы взмыли ввысь.

Но он не мог этого сделать. Он был человеком действий, а не слов.

Он докажет ей свою любовь, и немедленно, но только иным способом… Подхватив ее на руки, он стремительно зашагал к конюшням.

– Что вам от меня нужно? – испуганно воскликнула она.

– То, что принадлежит мне по праву.

– Но куда вы меня несете?!

– На «Тритон».

– Зачем?

– Я хочу, чтобы именно там вы стали моей.

Морган ногой открыл дверь конюшни и склонился к лицу Серенити. Глаза ее метали молнии.

– Вы, сэр, не посмеете…

Но он закрыл ее рот поцелуем. Она попыталась оттолкнуть его, в ответ он изо всех сил стиснул ее хрупкое тело в объятиях. И она уступила его натиску. Морган застонал от наслаждения, когда она открыла рот и он ощутил сладость ее дыхания.

О, сегодня она будет принадлежать ему!

Но не в конюшнях.

Он вывел лошадь из стойла и, не потрудившись ее оседлать, усадил Серенити боком ей на спину и сам уселся сзади.

Серенити сжалась в комок. Она знала, что ждет ее на корабле. Кристен многое успела ей рассказать о том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда те остаются одни. А кое о чем Серенити успела узнать и на собственном опыте.

Если она не спрыгнет с лошади, если позволит Моргану увезти себя на корабль, все в ее жизни изменится навек.

«Нет», – поправила она себя. Перемена, о которой она страшилась думать, во многом уже свершилась. Ведь Морган однажды посвятил ее в тайны тела, которых она прежде не знала, о существовании которых даже не подозревала. И теперь ей осталось постичь лишь одно…

«Беги, Серенити».

Но она ослушалась своего внутреннего стража. Пусть молва преследует ее до конца дней. Но сегодня она позабудет о смущении. О неловкости. О стыде. Нынешняя ночь будет принадлежать им двоим.

Преодолевая страх, она прильнула к его груди.

Глава 18

Морган готов был кричать от восторга и счастья, переполнивших его душу: Серенити доверчиво прижалась к его груди. Он вдохнул ее аромат – от ее кожи сладко пахло розой и ночной свежестью.