Нежная ярость - Мейсон Конни (книги без сокращений .txt) 📗
Габби вздрогнула, когда дверь отворилась и в комнату проскользнула Милли с чем-то воздушным и положила это на кровать. Милли бросила чуть ли не виноватый взгляд на обнаженную фигуру Габби и удалилась, оставив ее одну.
Как во сне, Габби взяла кусок душистого мыла и стала намыливать свое тело. Внезапно неудержимое желание заставило ее уронить мыло и провести чувственным движением руки по своему мокрому телу. Она ласкала себя в забытьи, тяжело дыша и постанывая. Ей отчаянно хотелось быть любимой, ощущать руки мужчины на своей разгоряченной коже, чувствовать его глубоко внутри себя. С широко раскрытыми глазами, с влажными губами, она лихорадочно работала руками, повинуясь своей насущной потребности.
За этой восхитительной сценой наблюдали по очереди несколько пар внимательных глаз, приникших к смотровому окну. Один за другим гости Дейзи проходили мимо окошечка, разглядывая с вожделением ничего не ведающую обольстительницу, чье сладострастное тело извивалось и трепетало от страсти.
– Черт возьми! – воскликнул один зритель, отходя от окошечка и хватаясь за выпуклость у себя между ног. – В жизни не видел ничего подобного!
– Горячая штучка! – воскликнул другой с горящими глазами.
– Господи! – ахнул совсем молоденький юноша. – Представляете, что она может сделать с мужчиной в постели. – В его глазах загорелось почти благоговейное восхищение.
После того как каждый постоял у смотрового отверстия, Дейзи повела их обратно вниз. Филип с усмешкой наблюдал, как клиенты Дейзи вернулись в гостиную, и на их лицах явственно читалось вожделение. Что бы там ни было, увиденное, очевидно, не оставило их равнодушными. Дейзи на минутку оставила взволнованных мужчин и подошла к Филиппу.
– Ну а вы, мистер Сент-Сир? – задорно спросила она. – Неужели вы настолько безразличны к красоте, что вам не хочется ею любоваться?
– Ваша французская шлюха меня не интересует, – холодно сказал Филип. – Мне вполне подойдет любая из ваших девушек. Или, – он сделал многозначительную паузу, – может быть, вы сами свободны?
Дейзи окинула Филиппа оценивающим взглядом и неожиданно хрипло рассмеялась. Она вынуждена была признать, что этот мужчина привлек ее с самого начала, появившись в ее доме две ночи назад. Его стройное мускулистое тело и холодное самообладание заинтриговали Дейзи с первого взгляда. Она редко сама обслуживала клиентов, но чутье ей говорило, что, если она пригласит Филиппа в свою постель, они оба получат несказанное удовольствие.
Филип угрожающе нахмурился, решив, что Дейзи смеется над ним. Он резко встал, собираясь уйти, но почувствовал руку на своем плече и, обернувшись, увидел, что глаза Дейзи сверкают обжигающим желтым огнем.
– Подожди, дорогой, не уходи, – заговорила она, и ее низкий, хрипловатый голос таил в себе обещание. – Я не над тобой смеялась, а над собой. В жизни не думала, что ухвачусь за возможность улечься в постель с одним из моих клиентов, но признаюсь, мне самой не терпится. Когда я разберусь с этим срочным делом, я сделаю так, чтоб ты не пожалел, что дождался меня. – И она прижалась к Филиппу, не оставляя сомнения в своем желании.
Филип лениво наблюдал, как Дейзи грациозно направилась к группе мужчин, вернувшихся вместе с ней в гостиную. Он не столько слышал, сколько наблюдал быструю торговлю между мадам и разгоряченными, нетерпеливыми мужчинами. По ослепительной улыбке Дейзи Филип понял, что соглашение достигнуто к обоюдному удовлетворению. Кивнув крупному мужчине, похожему на богатого торговца, Дейзи возвратилась к Филиппу. «Торговец» с довольным видом стал подниматься по лестнице.
– Смотри, чтоб она тебя не загоняла, Раф! – крикнул кто-то.
– Держу пари, что малютка-француженка знает, как работать ртом, – засмеялся другой, делая непристойный жест.
Филип вожделенно взглянул на Дейзи, надеясь, что ее пышные прелести и большой опыт в постели смогут достаточно отвлечь его ум и тело, чтобы прогнать беспокойные мысли о коварной распутнице с серебристыми волосами, чье миниатюрное тело сводило его с ума.
– Весьма прибыльный вечерок, – прошептала Дейзи, прильнув к Филиппу и глядя на него глазами, потемневшими от желания. У нее были причины быть довольной. Она только что получила за француженку Лизу самую высокую цену за всю историю публичного дома, и снадобье в вине подействовало намного сильнее, чем она надеялась. Дейзи предвкушала долгую ночь страсти в объятиях красавца.
Только когда вода в ванне остыла, Габби сообразила, что нужно вылезти и вытереться перед камином, чтобы унять дрожь. Ступив на пол, Габби взяла пушистое полотенце, оставленное Милли, и стала вытираться. Затем она медленно подошла к кровати и взяла тончайшую кружевную ночную рубашку. Этот наряд, присланный Дейзи, был абсолютно прозрачным, невероятно красивым, однако Габби не могла сосредоточиться даже на нем, ее занимало лишь собственное пульсирующее, трепещущее тело. Тяжело дыша от переполнявших ее чувств, она с трудом удерживала руки от прикосновения к своей измученной плоти.
– Боже мой!
Она стояла возле кровати, растерянная, не зная, что ей делать, и в этот момент дверь отворилась, и вошел высокий, крупный мужчина, чьи грубоватые, тяжеловесные черты лица контрастировали с богатой одеждой. – Месье? – спросила Габби с озадаченным видом.
– Настоящая француженка! – закричал он восхищенно. – Меня зовут Раф, мадемуазель. – Мы с вами прекрасно поладим, – добавил он, направляясь к девушке.
Желание с новой силой захлестнуло Габби, она перестала что-либо осознавать; в этот момент имело значение только стремление унять мучительное пульсирование ее лихорадочной плоти.
В одно мгновение Раф сдернул с Габби прозрачную ночную сорочку и накинулся на нее с неутомимой жаждой, действуя губами и руками. Поощрительные крики и стоны Габби сводили его с ума. Она, как безумная, стала срывать одежду с Рафа. Обнаженный Раф схватил Габби, бросил на кровать и придавил своим тяжелым телом.
Тело Габби пылало как никогда. Раф прикасался губами и руками к каждому изгибу ее тела, а она стонала и извивалась, достигая одного пика за другим, но оставалась неудовлетворенной. Несколько раз в бреду она произносила имя Филиппа. Когда он наконец вонзил свой набухший жезл в ее бархатистую плоть, она вскрикнула от боли при этом жестоком натиске, впилась в его спину ногтями, притягивая его голову к своим соскам. Когда ей казалось, что пламя вот-вот поглотит ее, Раф прекратил свои ритмичные движения и, тяжело дыша, отвалился.
– Ну что, француженка, понравился тебе старина Раф? – довольно засмеялся он, когда наконец отдышался. – У меня еще много чего такого есть.
Габби совсем не чувствовала удовлетворения.
– Еще! Пожалуйста, еще! – молила она удивленного и польщенного Рафа.
– Обязательно, киска. Только сначала покажи мне те штучки, которыми ты так славишься.
Габби непонимающе смотрела на него, а он встал на колени рядом с ней и, грубо притянув ее за волосы, уткнул ее лицо между расставленных ног. Она приняла его, не протестуя и с жадностью, жгучее желание лишало ее рассудка.
– Господи! – закричал Раф, содрогаясь от огромного удовольствия. – Господи Иисусе!
В соседней комнате Филип и Дейзи лежали, обнявшись, мокрые от пота. Дейзи оказалась очень страстной, и проворные пальцы Филиппа быстро довели ее до вершины блаженства. Ее же ласки и поглаживания, призванные воспламенить его, не смогли выполнить свою задачу. Однако Дейзи этого не замечала. Она слишком была захвачена собственным удовольствием. Через непродолжительное время Дейзи опять была готова, и Филип снова погрузился в нее. Внешне он выказывал такую же страсть, как и она, но чувства его были холодны.
Дейзи лежала довольная и обессиленная, а Филип дремал возле нее. Она ласково улыбалась ему, а он во сне бормотал по-французски, и она могла разобрать только одно имя «Габби». Кто или что такое Габби, Дейзи не знала. Ей только грустно было оттого, что Филип сказал: на следующий день он отплывает на Мартинику. Она вздохнула и подумала, не разбудить ли его, чтобы насладиться опять, и в это мгновение вспомнила про новую девушку Лизу в соседней комнате, и ей стало любопытно, как дела у нее с Рафом. Она встала с постели и подошла к смотровому отверстию.
