Жених-горец - Хауэлл Ханна (читаем книги онлайн txt) 📗
Когда он сел за стол и Сомерлед с легкой улыбкой подал ему вино, Дэрмот с тревогой обнаружил, что очень немногие из направленных на него взглядов выражают дружелюбие. Все, что рассказали другие братья по возвращении из Клачтрома, не очень-то изменило отношение к нему. И он сомневался, что Сигимору удастся заставить своих рыжих братьев и кузенов с симпатией отнестись к мужу своей сестры, что бы он ни собирался поведать собравшейся толпе.
— Жена Александра уже родила ребенка? — спросил Сигимор, усаживаясь между Сомерледом и Дэрмотом и наливая себе вина.
— Да, крошка Мэйри подарила Александру сына, — ответил Сомерлед. — Они назвали мальчика Джеймс и поехали показать малыша ее родственникам. Это первый рожденный в их семье мужчина за долгое время. Возможно, его объявят наследником, потому что у родителей Мэйри нет других детей и, похоже, не будет.
— Думаю, это очень обрадует нашего Александра, хотя он женился вовсе не ради выгоды. — Сигимор огляделся вокруг и хмуро посмотрел на своих братьев и кузенов. — Отчего у вас такой свирепый вид?
— Почему ты привез мужа Илзы без нее? — спросил высокий красивый юноша с такими же волосами, как у Илзы. — По правде говоря, если учесть то, что нам рассказал Гилберт, я не могу понять, почему ты до сих пор не выпустил ему кишки?
— Я не собираюсь мотаться взад и вперед, чтобы выпускать кишки мужьям нашей сестры, Пейтон, — ответил Сигимор. — Так вот, либо Гилберт недостаточно правдиво рассказал вам эту историю, либо вы не так ее поняли. Итак, прочистите себе уши, пока я не сделал это за вас, и слушайте. Я расскажу вам все это только один раз. Повторять больше не буду.
Потребовалось всего несколько минут, чтобы Дэрмот понял: этого одного раза оказалось достаточно. Сигимор не сказал ни слова лжи, но и не смягчал правду, как он ее понимал. Однако же Дэрмот подумал, что Сигимору не было особой необходимости так часто повторять, что, по его мнению, муж его сестры серьезно повредился в уме. Тем не менее к тому времени, как Сигимор закончил говорить, большинство взглядов, направленных на Дэрмота, стали чуть дружелюбнее. К несчастью, у некоторых был такой вид, будто они ожидают, что «поврежденный в уме» Дэрмот вот-вот начнет нести околесицу.
— Нас удивило, что от тебя ничего не было слышно, — обратился Сигимор к Сомерледу. — Я думал, вам уже удалось что-нибудь раскопать.
— Если бы мы не дождались от вас вестей, через пару дней Лайам поехал бы в Клачтром, — пробурчал Сомерлед.
— И что ему удалось узнать?
— Я тотчас же послал за ним как только увидел, что вы подъезжаете. Скоро он будет здесь и сам все расскажет.
— Сейчас время обеда. Меня удивляет, что его еще нет. Парень не любит пропускать трапезу.
— Он также не любит пропускать и кое-что другое, и сейчас как раз отправился заняться этим, когда вы подъезжали.
— Неудивительно, что он совсем не жиреет от той пиши, которую заталкивает себе в глотку. Он резвится дни и ночи напролет. Я знаю эту девчонку?
— Нет. Она не замужем, но я сомневаюсь, что она попытается настаивать на свадьбе. Думаю, Лайам в конце концов прислушался к тому, что ты ему говорил. Я никогда не подумал бы, что единственный способ заставить его последовать твоим мудрым советам — это засунуть его мордой в колоду с водой, но, судя по всему, именно это на него и подействовало. Или он попросту боится за свою жизнь, — проворчал Сомерлед, не обращая внимания на хмурый вид Сиги мора.
— Но ты говорил, что Лайам скоро угомонится, что он ведет себя как взбесившийся кобель только потому, что долго жил среди монахов, а там не позволялось ничего такого, — вмешался мальчик со светло-рыжими волосами.
— Да, я говорил это, Торманд, — ответил Сигимор. — И я был прав.
Торманд хмуро посмотрел на Сигимора.
— За последние два года он перетрахал почти всех девиц на многие мили вокруг.
— А с монахами он жил целых пять лет.
Дэрмот отхлебнул вина, чтобы подавить смех. Взглянув в лицо юноши, он понял, что тому ужасно хочется оспорить эти смехотворные доводы, но не был уверен, что сейчас подходящее для этого время. Многие из присутствующих в зале сидели с таким же выражением на лице, что и Дэрмот. Самодовольная ухмылка Сигимора всегда раздражала Дэрмота, когда была адресована ему, так что к шумному и надоедливому юнцу он сразу отнесся с симпатией.
Внезапно внимание Дэрмота привлек человек, вошедший в этот момент в зал. Он догадался, что это и есть знаменитый Лайам, по весьма непристойным замечаниям, отпускаемым ему вслед, пока парень проходил мимо своих родственников. С ним был Гилберт, который кивнул Дэрмоту в знак приветствия, и Дэрмот вежливо кивнул в ответ.
Лайам Камерон был красивым мужчиной. Дэрмоту не нравилось так о нем думать, но по-другому охарактеризовать этого парня он не мог. Лайам был очень похож на кузена Джиллианны — Пейтона, но был гораздо крупнее. Длинные волосы цвета темной меди, отливающие золотом, правильные черты лица, великолепно сложенное поджарое и сильное тело, изящество в каждом движении. Подойдя к ним, Лайам улыбнулся. Встретив дружелюбный взгляд его голубовато-зеленых глаз, Дэрмот внезапно понял постоянные жалобы Коннора на Пейтона Мюррея. Подобное совершенство в мужчине часто вызывает раздражение.
— Он отличный парень, — шепнул Сигимор Дэрмоту с легкой улыбкой. — Однако на некоторых такой красавчик действует иногда как заноза в заднице.
— Да, — согласился Дэрмот, в кои-то веки не расстроившись от того, что Сигимор угадал его мысли. — У леди Джиллианны точно такой же кузен, и я наконец-то понял, почему Коннор постоянно твердит, что парня нужно как следует приложить мордой об стол, чтобы подправить ему форму носа и добавить несколько хороших шрамов.
Сигимор фыркнул и посмотрел на Лайама, который тем временем уселся рядом с Дэрмотом и принялся наполнять свою тарелку.
— Ну что, нагулял аппетит?
— Дорога до дома была неблизкой, — ухмыльнулся Лайам и взглянул на Дэрмота: — Как поживает моя нежная кузина Илза? Ты привез прелестную малышку с собой?
— Нет, — ответил Дэрмот, понимая, что его просто дразнят. — Я оставил ее дома с моими восемью детьми. — Он слегка улыбнулся, увидев ошеломленное лицо Лайама.
— Не подкалывай мужика, Лайам. Он умнее, хитрее и сообразительнее, чем кажется, — осадил брата Сигимор. — Лучше расскажи нам, что ты узнал.
— Вам необходимо поговорить с лэрдом Огилви, — заявил Лайам.
— И это все, что ты можешь сказать?
— Это все, что я хочу сказать. Расспросите лэрда о его жене Лоррейн.
Дэрмот взглянул на Сигимора. И подумал, что сам выглядит не менее ошеломленным.
— Л. О. — Лоррейн Огилви. — Он посмотрел на Лайама. — Почему ты больше ничего не хочешь говорить?
— Потому что большая часть из того, что мне рассказали, — всего лишь сплетни. К тому же все это так омерзительно, греховно, как сказали бы монахи, что мне не хочется чернить имя какой-то женщины или мужчины только на основании сплетен. Поговорите с лэрдом Огилви, и я смогу подтвердить или опровергнуть то, что он скажет.
— Более того, ты сможешь сделать это там же, на месте, потому что отправишься вместе с нами, — не терпящим возражений тоном заявил Сигимор.
Дэрмот осматривал небольшую полянку, затерявшуюся среди мощных дубов, и старался взять себя в руки. Он знал, что четверо Камеронов, сопровождавших его верхом, наблюдают сейчас за ним с дороги. И подозревал, что они догадались, почему он внезапно свернул и направился сюда. Некоторое время он был так захвачен потоком нахлынувших воспоминаний, утраченных им очень давно, что отнюдь не был уверен, что заметил бы рыжих родственничков своей жены, даже если бы они всей гурьбой наехали прямо на него.
«Как они это сделали однажды», — сердито подумал он. Здесь они с Илзой много раз занимались любовью. Это было их самое любимое место встреч.
Именно здесь ее братья застали их в тот день. Именно здесь он лишил ее девственности. Все, что она говорила ему, было правдой. Он и так уже начал верить ей, но теперь, когда его память подтвердила ее слова, он испытал огромное облегчение. Финли и Сирнак были его сыновьями, они не могли быть от другого мужчины. К этому выводу он пришел уже давно, но его не могло не обрадовать, что его воспоминания доказывали это, исключая всякую возможность коварных сомнений.
