Песня сирены - Карр Филиппа (читать книги без регистрации полные .txt) 📗

— Они были очень добры ко мне, — сказал он. В холл зашла мать.

— О, Мэтью! — сказала она. — Как я рада вас видеть!

— Я воспользовался вашим приглашением заглянуть, когда мне будет одиноко.

— И я очень рада, что вы зашли. Вы видите, теперь со мной и вторая дочь.

Она подошла к Карлотте и взяла ее под руку. Потом она протянула мне руку, чтобы показать, что и я не забыта. Но в тот момент и во все последующие дни я чувствовала себя одинокой и опустошенной.

Я привыкла видеть, какой эффект производит на мужчин Карлотта. Так было всегда с тех пор, как я ее помнила, не важно, кто были эти мужчины. Я часто слышала историю о том, как она очаровала Роберта Фринтона, который оставил ей свое состояние, и даже мой дедушка не избежал ее чар.

Удивительным было то, что она не делала для этого никаких усилий. Она говорила, что хотела, и никогда не стремилась привлечь или произвести впечатление. Это было некое волшебство, некий магнетизм, который она излучала.

Эмили Филпотс намекала, что Карлотта — ведьма. Были моменты, когда я могла в это поверить.

За этим обедом она царила за столом. Она недавно была в Лондоне и знала придворные новости. Она рассказала о том, что делает на континенте герцог Мальборо и как развиваются военные действия. Она говорила о новой книге Даниэля Дефо, в которой, по ее мнению, была блестящая сатира на нетерпимость сторонников церкви. Карлотта весело болтала о вигах и тори и явно была в дружеских отношениях с ведущими государственными деятелями. Это делало ее разговор живым и занимательным. Она блистала и с каждой минутой становилась все прекраснее. Мать говорила:

— Но как ты можешь все успевать? У тебя же дом, ты замужем, как же Бенджи и Кларисса?

— О, Эйот Аббас никогда не бывает таким, как здесь, вы же знаете, — сказала она, давая понять, что относит наш дом к категории унылых и скучных. — Харриет никогда не занималась домашними делами, и мужчинам этой семьи пришлось с этим смириться Так и у меня: Бенджи ездит в Лондон, когда я того хочу. Что до Клариссы, то у нас превосходная нянька и очень хорошая молоденькая горничная в детской. Клариссе этого достаточно.

— Почему же все-таки Бенджи не приехал с тобой?

— Я хотела поехать одна, я мечтала вас всех повидать. В своих письмах ты рассказывала мне о том, как повзрослела Дамарис, вылупившись из скорлупы, как цыпленок. Мне захотелось посмотреть, как моя сестричка становится женщиной.

Дальше разговор продолжался в том же духе, и в нем по-прежнему царила Карлотта.

Я была рада, когда вечер окончился. Мэтью поехал верхом в Грассленд, а я вернулась в свою комнату.

Я расчесывала волосы, когда кто-то стал скрестись в мою дверь. Это была Карлотта.

Она вошла, улыбаясь.

— Как хорошо быть дома, Дамарис!

— Разве ты не находишь его скучным? — спросила я.

— Тихим… но это то, что мне нужно… на некоторое время.

Я продолжала расчесываться, потом медленно сказала:

— Тебе все быстро надоедает, Карлотта.

— Я не думаю, что мне бы надоело, если бы…

— Если бы что?..

— Неважно. Он интересный молодой человек, этот Мэтью Пилкингтон, как ты думаешь?

— О да, я так думаю.

— Сын этой актрисы? Я не могу вспомнить, как она выглядит. А я ведь ее видела, когда показывала дом… У нее густые рыжие волосы?

— Да.

— Ты сегодня не очень разговорчива, Дамарис.

— И ты, и другие всегда отмечали, что мне нечего сказать.

Она засмеялась:

— Ты всегда была таким робким ребенком, но говорят, что теперь ты повзрослела. Тебе уже шестнадцать?

— Нет, еще нет.

— Однако будет в недалеком будущем. Когда я вспоминаю о том, как я жила в твоем возрасте, я понимаю, какие мы разные.

Она неожиданно подошла и поцеловала меня.

— Ты хорошая, Дамарис. Ты знаешь, я никогда не буду такой хорошей, как ты.

— В твоих устах это звучит так, словно в том, чтобы быть хорошей, есть что-то отвратительное.

— Я не имела этого в виду. Иногда я хотела бы быть такой, как ты.

— Никогда.

— Да, я хотела бы. Я хотела бы успокоиться и быть доброй и счастливой… В конце концов, как ты мне всегда говорила, у меня есть так много…

— Ax, Карлотта, ты притворяешься. Конечно, ты счастлива. Посмотри, какой веселой ты была сегодня вечером.

— Веселье и счастье не всегда совпадают… Все же, Дамарис, мне понравился твой Мэтью.

— Да, — ответила я, — он всем нам нравится. Она быстро наклонилась и снова поцеловала меня.

— Спокойной ночи, — сказала она и вышла. Я сидела, глядя на свое отражение в зеркале и видела не свое лицо, а прекрасное лицо Карлотты. Что она хотела сказать? Зачем она пришла ко мне в комнату? Мне показалось, что она что-то хотела мне сказать, но если и собиралась, то передумала.

На следующий день Мэтью приехал, чтобы покататься верхом. Я была в саду, когда он прибыл. Он окликнул меня:

— Чудесное утро. Немного еще осталось таких, скоро зима.

В это время вышла Карлотта. Когда я увидела, что на ней серый костюм для верховой езды цвета голубиных перьев и маленькая синяя шляпка с пером и что она явно ждала Мэтью, во мне поднялось отвращение. Я поняла, что они обо всем договорились накануне вечером.

Я перевела взгляд на Мэтью и польстила себе тем, что восхитительно скрыла свое разочарование.

— О… так вы собираетесь кататься верхом? — спросила я.

Мэтью сказал:

— Ты поедешь с нами, Дамарис?

Я колебалась. Они явно договорились покататься, вдвоем, и он пригласил меня только потому, что я была здесь.

— Нет, мне нужно делать уроки, а потом я собиралась заняться травами в кладовой.

Мне показалось, или он действительно с облегчением вздохнул?

Он с готовностью сказал:

— Ну, так поедем? Дни становятся такими короткими.

Они уехали, а я вернулась в дом в подавленном настроении.

Утро тянулось бесконечно. Я думала о том, вернулись они или нет? Дважды ходила на конюшню, но верховой лошади Карлотты там не было.

Было уже около четырех часов дня, а они все не возвращались. Я была слишком обеспокоена, чтобы оставаться в доме, и тоже решила поездить верхом Я любила коня Томтита, и он, казалось, всегда понимал мое настроение. Я без всякой логики подумала о том, что я, возможно, не так привлекательна, как Карлотта, но животные любят меня гораздо больше, чем ее. Она ездила легко и изящно, но между нею и лошадью не было взаимопонимания. Она бы измучила меня насмешками, если бы услышала, как я это говорю. А Мэтью бы это понял, у него были такие же отношения с лошадями и с Бэлл, конечно.