Шелковые нити - Райан Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
– Слишком быстро? Как это может быть? Разве мужчина не делает все так, как ему хочется?
Грэм отлепил от ее щеки влажную прядь и поцелован то место, где она была.
– Я не подождал тебя.
– Меня? Ты хочешь сказать… – Джоанна не представляла, Что мужчина может думать о том, чтобы доставить удовольствие не только себе. Прюит обладал ею всеми возможными способами, но всегда заботился только о собственном наслаждении. Порой, когда он засыпал, Джоанна скользила руками вниз и давала своему телу облегчение, которого оно жаждало. Правда, потом она всегда испытывала стыд и чувствовала себя еще более одинокой, чем прежде.
Все еще находясь внутри ее, Грэм приподнялся на одной руке и расслабил ворот ее халата, полностью обнажив левую грудь. С загоревшимися глазами он накрыл ладонью влажную округлость, поглаживая ее так, что Джоанна замурлыкала, как кошка. Он потянул ее за сосок, и там, где их тела соединялись, проскочила искра.
Бедра Грэма инстинктивно шевельнулись, и он начал двигаться, лаская ее изнутри. Затем, не прекращая этого медленного движения, развязал пояс ее халата и распахнул шелковое одеяние.
– Как ты прекрасна, Джоанна, – произнес он, устремив на нее взгляд, полный желания.
– Позволь мне увидеть тебя тоже, – попросила она, потянув его за рубашку. – Сними это.
Как-то умудрившись стянуть с себя пропотевшую рубаху, Грэм вытер ею лицо и отбросил ее в сторону. Вид его мускулистого торса, поблескивающего от испарины, заворожил Джоанну. Она гладила его тугие мышцы, упиваясь ощущениями, о которых грезила так долго, пока рука Грэма не скользнула вниз по ее животу. Его первое прикосновение было почти невесомым и в то же время сводящим с ума.
Джоанна вцепилась в его плечи и нетерпеливо выгнулась, но Грэм не спешил. Лишь когда она взмолилась о большем, он усилил ласку, касаясь и поглаживая, пока она не начала метаться под ним, словно одержимая.
– Грэм… – выдохнула Джоанна, дрожа от предвкушения, – о, пожалуйста…
Он застонал и глубоко вонзился в нее, затем вышел и снова вонзился, не переставая ласкать ее рукой. Даже находясь на пике страсти, Джоанна смутно осознала, что он полностью восстановил свою силу. Он занимался любовью, так и не разъединившись с ней после первого раза.
Она вскрикнула и рухнула в сверкающую бездну, сотрясаясь от вспышек наслаждения, которые следовали одна за другой, вторя его мощным движениям. Когда ее экстаз пошел на убыль, Грэм накрыл ее собой и приник к ее губам в жадном поцелуе. Его скользкое от пота тело двигалось в безумном темпе, его руки были везде, лаская ее бедра, плечи, грудь. Джоанна льнула к нему, вцепившись в его плечи. В том, что происходило между ними, было столько неукротимой энергии, что она чувствовала себя распутной, прекрасной и необузданной.
Когда ее тело перестало сотрясаться в экстазе, Грэм схватил ее за бедра. Лицо его налилось темным румянцем, из горла вырвался почти болезненный стон. Он быстро выскользнул из нее, оставив ее до обидного пустой. Затем несколько раз содрогнулся и замер, напряженный и дрожащий, обняв ее так крепко, что она едва дышала. Их оросила жаркая струя, прежде чем он, тяжело дыша, рухнул на нее.
Спустя несколько мгновений, немного отдышавшись, Джоанна смущенно заметила:
– Я… я не знала, что мужчины могут делать это… заниматься любовью два раза подряд.
Грэм поднял голову и хмыкнул.
– Я тоже, – сказал он и крепко поцеловал ее.
– Я никогда не спал в такой кровати, – сказал Грэм позже ночью, когда они расположились на постели в спальне.
Это была удивительно красивая комната, просторная и уютная, с гладкими белеными стенами и огромной кроватью, с пуховой периной и белыми занавесками, которые они задернули, забравшись внутрь. Сквозь занавески пробивался свет одинокой свечи, горевшей на прикроватном столике, подсвечивая их обнаженные тела, слившиеся в объятии. Грэм упивался теплом ее роскошного тела, прижимавшегося к его боку, и прохладой простыней, на которых они лежали. А более всего ощущением близости, которое было для него таким новым и таким чудесным.
– У тебя, наверное, был приступ безумия, когда ты настоял на том, чтобы мы поднялись сюда, – промолвила Джоанна, Уткнувшись лицом в его грудь. – Я думала, ты никогда не вскарабкаешься по этой лестнице.
Грэм пропустил между пальцами ее необыкновенные волосы, струившиеся, словно тяжелый шелк.
– Мне хотелось заняться с тобой любовью.
– Видимо, очень хотелось. Ты морщился при каждом шаге. В ее волосах еще оставалось несколько тростинок. Грэм вытащил их и бросил на устланный тростником пол.
– Я никогда прежде ни с кем не спал. Джоанна подняла голову, чтобы взглянуть на него.
– Никогда?
Он покачал головой.
– В общей спальне в обители Святой Троицы и в казарме лорда Ги у каждого своя кровать – не шире той, что стоит внизу у тебя в кладовке. Я никогда не спал с кем-то в одной постели.
– Даже… – Она отвела взгляд и снова пристроила голову у него на плече. – Даже когда был с женщиной?
– Конечно же, я кувыркался в постели, – отозвался Грэм. И во многих других местах – за хозяйственными постройками, в кладовых, в темных переулках и подворотнях, но вряд ли Джоанна захочет знать о его похождениях. – Но, сделав свое дело, я всегда уходил.
– Твои любовницы не хотели, чтобы ты оставался?
– Это были не любовницы, Джоанна, а просто… услужливые женщины.
– Проститутки?
– Иногда, – признал Грэм с чувством неловкости, понимая, что она может подумать о Леоде. – Но в большинстве случаев просто женщины, отдававшиеся по собственному желанию. Они никогда ничего не значили для меня. Это было просто удовлетворение телесных потребностей, не более того. Ничего общего с тем, что произошло между нами. Это было…
– Волшебство, – подсказала она.
Грэм притянул ее ближе и поцеловал в волосы.
– Да. А ты колдунья, поймавшая меня в свои сети Прекрасная и необузданная в своей страсти.
– Вот уж нет! – Джоанна спрятала лицо у него на груди. – Ничего подобного.
Грэм хмыкнул, потешаясь над ее запоздалой стыдливостью.
– Необузданная в лучшем смысле этого слова. Ты была такой неистовой, так пылко отзывалась на каждую ласку. Я испытывал то же самое – благодаря тебе. Впервые в жизни я утратил ощущение отчужденности и чужеродности. Я чувствовал себя единым целым с тобой – словно мы стати одним существом. Понимаешь?
– Да. Я чувствовала то же самое.
– Боюсь, я был не слишком деликатен, – сказал Грэм, вспомнив реакцию Джоанны, когда он вошел в нее в первый раз. Она была тугой, как девственница, – в его представлении, разумеется, поскольку он никогда не имел дела с невинными девицами. Ощущения были невероятными, но он не мог не встревожиться. – Надеюсь, тебе не было больно?
– Нисколько.
Джоанна явно хотела пощадить его чувства.
– Видимо, прошло много времени, с тех пор как ты была с мужчиной.
– Пять лет, – сказала Джоанна. – Я застала Прюита в постели с женой горшечника и прогнала его в кладовую.
Грэм хмыкнул:
– А я-то ломал голову, чем это он заслужил такую участь. Мне следовало бы догадаться. Значит, у тебя никого не было, даже когда твой муженек уезжал за границу и ты оставалась одна?
– Конечно, нет. Я же была замужем.
– Только по букве закона.
– И тем не менее это было бы прелюбодеянием. К тому же в большинстве своем мужчины сторонились меня, уважая мое замужнее положение.
– Бьюсь об заклад, они не были столь щепетильны, когда ты овдовела.
– Да, но я старалась держаться от них на расстоянии. Большинству мужчин ничего не нужно, кроме необременительной связи с опытной женщиной. Они хотели использовать Меня – точно так же, как меня использовали всю жизнь. Некоторые из них были женаты, другие обручены… Им требовалось лишь мое тело, и только на то время, которое необходимо, чтобы удовлетворить похоть. Меня тошнит при одной мысли об этом.
«Некоторые из них были женаты, другие обручены…» Грэм почувствовал раскаяние. Ведь он почти обручен с Филиппой.
