Звезда для Наполеона - Бенцони Жюльетта (книги онлайн полные .TXT) 📗
– Но вы… а вас он не заметил?
Гракх-Ганнибал пожал плечами.
– Кто ж обращает внимание на рассыльного? Сколько их в Париже, вы знаете? И все на одно лицо. А что до этого типа в гробу, если мне не верите, можете сами легко убедиться.
– Как?
– У вас еще есть дела или вы уже возвращаетесь?
– Мне надо к «У Королевы Испании» и на почтамт. А затем домой.
– Тогда вам нетрудно будет получше понаблюдать. С такими глазищами, как у вас, все заметишь! – заключил он, покраснев еще гуще, чем в первый раз. – Впрочем, я по-прежнему буду вас эскортировать. Только если вы соизволите сообщить мне, где вы живете. Потому что, если это Отей или Вожирар…
Марианна поняла по его красноречивой мимике, что в таком случае его ноги требуют снисхождения.
– Я живу на рю де Варенн у князя де Талейрана.
– У князя де… Ого! Теперь меня не удивляет, что за вами следят! У Хромого Дьявола всегда творят темные делишки! Тогда это может быть ищейка Фуше!.. Скажите, – с обеспокоенным видом спросил он, – вы, по крайней мере, хоть не родня ему?
– Вы имеете в виду родство с дьяволом? Нет, успокойтесь. Я только лектриса княгини.
– Так-то оно лучше, но тогда я не пойму, почему вы заинтересовали министра полиции?
Марианна понимала еще меньше, ибо она хотя и неохотно, но регулярно каждое утро передавала с лакеем Флоке очередной рапорт. Тем более надо было убедиться в справедливости наблюдений рассыльного.
– Я последую вашему совету, – сказала она ему, – и присмотрюсь, действительно ли из этой кареты наблюдают за мной. В любом случае благодарю за предупреждение. Вы придете как-нибудь повидаться со мною?
– У князя? И думать нечего! В таком доме я дальше привратника не пролезу. Однако отправляйтесь! Если уж прижмет, я знаю, как вас найти. Только скажите ваше имя на случай, если мне надо будет вам что-нибудь передать. Я умею писать, вы знаете? – добавил он с гордостью.
– Великолепно! Меня зовут мадемуазель Малерусс!
На лице мальчика ясно можно было прочитать разочарование.
– И все? Из всех неподходящих имен это – самое неподходящее! Вы бы свободно потянули на Конде или Монморанси! Ладно, это дело наживное! До скорого, мамзель!
И Гракх-Ганнибал, надвинув каскетку на рыжие волосы, с зонтиком под мышкой и руками в карманах, насвистывая, удалился, оставляя Марианну немного не в себе от услышанного. Медленно возвращаясь назад, она посматривала на стоявшую перед Птит-Жаннет карету. Тот, кто сидел в ней, не мог видеть ее разговаривающей с рассыльным в углублении двери. Он мог предположить, что она вошла к Леруа, забыв там что-нибудь, а мальчик позвал ее туда. Как ни в чем не бывало она поднялась в карету и, пока Фанни укутывала ей ноги меховой полостью, бросила кучеру Ламберу:
– А теперь к «У Королевы Испании».
– Слушаюсь, мадемуазель!
Элегантная двухместная карета, запряженная великолепными ирландскими рысаками, проехала мимо стоящего фиакра, в глубине которого Марианна заметила неопределенную темную фигуру, повернула на углу у кафе Данжес и углубилась под деревья Итальянского бульвара. Марианна немного выждала, затем обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть выезжающий на бульвар черный фиакр.
Когда карета остановилась возле знаменитого мехового магазина, Марианна снова оглянулась и увидела фиакр, пристраивающийся позади большой повозки меховщика. Она еще заметила своего преследователя у почтамта, и, когда ее упряжка прибыла наконец на рю де Варенн, черный фиакр по-прежнему находился в поле ее зрения.
«Не нравится мне это, – подумала Марианна в то время, пока Жорис – портье особняка – открывал ворота перед лошадьми. – Кто эти люди и почему они следят за мной?»
У нее не было другого способа узнать это, кроме сообщения о происшедшем в очередном рапорте. Если слежка велась с благословения Фуше, он ничего не предпримет, если же человек в черном фиакре не из его людей, он, безусловно, даст Звезде какие-нибудь указания.
Немного успокоенная таким решением, Марианна вышла из кареты и, предоставив Фанни заниматься пакетами, вошла в просторный вестибюль и направилась к мраморной лестнице, чтобы пойти сделать отчет о своей утренней прогулке.
Она торопилась, потому что через несколько минут должен был прийти на очередной урок г-н Госсек. Эти уроки постепенно стали главным содержанием ее жизни. Она зажгла своим энтузиазмом и престарелого мэтра и прилагала максимум усилий, чтобы поскорее добиться свободы.
Но едва она ступила на первую ступеньку, как Куртиад – камердинер князя – остановил ее.
– Его светлейшее сиятельство ожидает мадемуазель в своем кабинете, – сказал он ей никогда не изменявшим ему размеренным тоном, являвшимся неотъемлемой частью образцового слуги, каковым являлся Куртиад.
После почти тридцатилетней службы у князя он стал кое в чем походить на него, позаимствовав даже его некоторые невинные причуды. В доме Куртиад занимался только особой князя и среди других слуг, которые побаивались, но и уважали его, был облечен властью, подобно серому кардиналу.
Поэтому мнимая м-ль Малерусс посмотрела на него настороженно.
– Его сиятельство? Вы хотите сказать… князь?
– Его светлейшее сиятельство! – с нажимом повторил Куртиад, кланяясь и слегка поджав губы, что означало осуждение подобного неуважения. – Они изволили поручить мне передать мадемуазель, что они ждут ее, когда она вернется. Прошу мадемуазель следовать за мной.
Подавив движение недовольства при мысли об уроке пения, Марианна пошла за слугой до дверей кабинета, знакомого ей значительно лучше, чем Талейран мог предполагать. Куртиад осторожно постучал, вошел и доложил:
– Мадемуазель Малерусс, монсеньор.
– Пусть войдет, Куртиад! А вы отправляйтесь предупредить мадам де Перигор, что я буду иметь честь приветствовать ее около пяти часов, э?
При появлении девушки сидевший за рабочим столом Талейран встал для короткого приветствия, затем снова опустился, знаком приглашая гостью располагаться. Верный своей привычке, он был одет в черное, а сверкавший на его фраке орден Св. Георгия напомнил Марианне, что он сегодня завтракал со старым князем Куракиным, русским послом. На углу стола, в старинной алебастровой вазе, раскрывали свои лепестки восхитительные темно-красные, почти черные розы, не издававшие, однако, никакого запаха. А в комнате ощущался легкий аромат вербены, так любимой Талейраном. Луч солнца оживлял обстановку, лишая ее обычной строгости и делая более мягкой и интимной.
Присев на краешек стула, Марианна едва смела дышать в тишине, нарушаемой только легким поскрипыванием пера князя по бумаге. Когда письмо было закончено, Талейран небрежно бросил перо и поднял бесцветные глаза на девушку. Выражение их было холодным и загадочным, и Марианна, неизвестно почему, ощутила беспокойство.
– Похоже, что госпожа графиня де Перигор питает к вам большое доверие, мадемуазель Малерусс. Немалый успех, вы знаете? Каким волшебством вы воспользовались, чтобы выиграть подобную баталию – иначе это и не назовешь. Госпожа де Перигор слишком молода, чтобы быть двуличной. Может быть, ваш голос?
– Возможно, монсеньор, но я так не думаю. Просто я говорю по-немецки. Госпожа графиня чувствительна не к моему голосу, а к звукам родной речи.
– Охотно верю. Мне кажется, вы знаете многие языки?
– Четыре, монсеньор, не считая французского.
– Черт возьми! Там знают толк в науках… в Бретани! Никогда не подумал бы. Впрочем, это побуждает меня предложить вам, если вы согласитесь, место временного секретаря. Вы могли бы быть мне полезной для перевода некоторых писем, а княгиня охотно одолжит вас мне.
Предложение оказалось совершенно неожиданным. Марианна почувствовала, как волна крови залила ее щеки. То, что предлагал ей Талейран, было невозможным. Если бы она стала его секретарем, Фуше немедленно узнал бы об этом и, осчастливленный подобной удачей, тут же потребовал бы более подробные и интересные донесения. Однако Марианна действительно ни за какую цену не хотела выходить за рамки светских сплетен и описания незначительных мелочей в доме, где она нашла приют. Фуше довольствовался этим, пусть бы так было и дальше. Если же она будет допущена к корреспонденции князя, он потребует большего. И тогда Марианна вынужденно станет тем, чем она не хотела и не собиралась быть: настоящей шпионкой. Она встала.
