Филиппа - Смолл Бертрис (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Очень неглупо, — одобрил граф. — Уверен, что ткань расходится, как горячие пирожки. Похоже, твоя мать — женщина умная.
— Еще бы! — согласилась Филиппа. — Наверное, теперь ты понял, почему я не хочу такой ответственности?
— Ты сама увидишь, что Брайарвудом управлять куда легче. Тебе придется заниматься только хозяйством и нашими детьми.
— Но не вами, милорд? — лукаво осведомилась она.
— Заранее вижу, — засмеялся он, — что между нами будет немало битв, мадам, но когда-нибудь вы усвоите, что господин Брайарвуда я и в доме может быть только один хозяин.
— Милорд, — раздраженно бросила Филиппа, — я не позволю обращаться с собой как с безмозглой легкомысленной дурочкой! Пусть я не желаю возиться с Фрайарсгейтом, но вы скоро увидите, что я приношу куда больше пользы, чем вы думаете. Может, вы и хозяин, зато хозяйка — я. И часть года я собираюсь служить своей королеве. Она в отличие от вас высоко меня ценит.
— Твоя первая и главная обязанность, Филиппа, — дать мне наследника. Не забывай этого, малышка, — сухо напомнил он.
— Похоже, вы забыли о своем обещании ехать во Францию, милорд? Нашего прибытия ожидают!
— И мы поедем. Я не нарушу своего слова, — кивнул граф, нежно погладив ее по щеке. — Но уже сейчас в твоем чреве может расти ребенок.
Он тихо рассмеялся, когда она покраснела.
— Ты оказалась очень чувственной и страстной маленькой девственницей, Филиппа, — прошептал он, касаясь губами ее лба.
— Милорд, не говорите громко о таких вещах! Нас могут подслушать! — чопорно пожурила она.
— Дважды, — продолжал он уже тише, — дважды я излил свое семя в твой потаенный сад, где зарождаются дети. Боже, только при мысли об этом я снова хочу тебя, малышка.
— Милорд! — умоляюще пробормотала она.
— Я мог бы взять тебя прямо здесь, — произнес он, беря ее руку и прижимая к своему разгоряченному достоинству, закрытому длинной курткой. — Возможно, позже я усажу тебя на колени, медленно-медленно подниму твои пышные юбки, чтобы пронзить своим любовным копьем. А потом научу объезжать своего пылкого жеребца, заглушая твои крики поцелуями, Филиппа. И тебе это понравится.
— Милорд, вы вгоняете меня в краску. Ваши дерзкие слова постыдны, — упрекнула она, не отнимая, однако, руки.
— Когда приедем домой, я научу тебя держать его и ласкать, малышка, — пообещал он, выпуская ее руку.
Филиппа снова устремила взгляд на реку. Сердце бешено колотилось. Ей было невыносимо жарко, и даже легкий ветерок не охлаждал горящего лица. Филиппа закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но думала только о брачной ночи и наслаждении, которое ей подарил муж. А ведь королева много раз твердила фрейлинам, что супруги соединяются только ради продолжения рода. Чтобы привести новые души под крыло матери-церкви. Королева никогда не упоминала о наслаждении, и Филиппа вовсе не была уверена, что имеет право свободно наслаждаться соитием с мужем. И почему только соблазнительные слова, которые он нашептывал ей на ушко, так ее возбуждают?! Не грешно ли это — снова стремиться в его объятия, ждать обладания?
Он вновь взял ее руку, и она, вздрогнув, распахнула глаза.
Криспин поцеловал каждый пальчик и прижался губами к ладони.
— Не расстраивайся, малышка, — попросил он, наблюдая за сменой чувств на прекрасном лице. — Клянусь, все будет хорошо!
И, улыбнувшись, тоже стал смотреть на реку.
Филиппа снова опустила ресницы, вдруг поняв, что устала. Должность при дворе почти не оставляла времени для отдыха, и последние недели она была занята как никогда. А потом еще прошлая ночь… Да. Она устала. Но больше не боялась. Жаль, что Бэнон здесь нет. Филиппа поделилась бы с ней своей радостью. Но Бэнон скоро узнает радости супружества и поймет, что жизнь прекрасна, если судьба подарит тебе настоящего мужчину.
Глава 14
Когда настало время обеда, гребцы причалили к берегу и перенесли графа и его жену на сушу, чтобы те не замочили ног, а потом вернулись за корзинкой с едой.
— Идите погуляйте, — велел граф. — Я позову вас, когда настанет время продолжать путешествие. Вы хорошо поработали, так что мы должны быть в «Голове короля» еще до заката. У вас есть еда?
— Да, милорд, спасибо вам! Мы поедим и немного отдохнем, — кивнул один из гребцов. Оба поклонились и направились к небольшой рощице.
Филиппа расстелила лежавшее в корзинке покрывало и уселась, расправив юбки.
— Идите, милорд, — окликнула она. В корзинке нашлись пироги с мясом, испеченные этим утром и все еще теплые, ломти жареного каплуна, хлеб, сыр и небольшой глиняный горшочек земляники вместе с сахарными вафлями. В довершение всего Филиппа извлекла глиняную бутыль с красным вином. Солнышко припекало, птицы пели, ветерок овевал разгоряченные лица. Наевшись, Филиппа блаженно вздохнула.
— Думаю, это один из лучших майских праздников в моей жизни, — призналась она. — И утро на реке было чудесным.
— Сегодня мы проплывем мимо Виндзора, — сообщил он.
— По-моему, я ни разу не видела его с реки. Обычно мы плыли из Ричмонда в Гринвич, но до вчерашнего дня я никогда не бывала выше Болтон-Хауса. И мне очень нравится путешествовать.
Она легла на травку и зажмурилась. Граф с улыбкой лег рядом и сжал ее руку.
— Буду честен с тобой, Филиппа. Эту поездку задумал лорд Кембридж. Он сказал, что если погода будет хорошая, можно плыть баркой. Что это романтично и менее утомительно, чем ехать в экипаже или верхом. Мне все это не слишком понравилось, но пришлось согласиться. И сейчас я рад, что его послушал. Прекрасный способ провести первый майский день. Приподнявшись на локте, он долго смотрел в ее лицо, прежде чем поцеловать.
— Криспин, — пробормотала она, — гребцы! Криспин лукаво улыбнулся:
— А почему, ты думаешь, я их отослал? Они прекрасно все поняли, можешь не сомневаться. Не сердись на меня и не волнуйся, моя маленькая женушка! Я все равно возьму тебя в этой зеленой лощине! Если ты не позволишь мне утолить желание сейчас, я буду любить тебя в каюте, прямо на реке. Так что выбирай, малышка, здесь или на барке?
Его глаза горели решимостью, и Филиппа поняла, что он не отступит.
— По-моему, вы большой грешник, милорд. Что, если мимо пройдут пастух или молочница и поймают нас на месте преступления?
Вместо ответа он рывком поднял ей юбки, провел ладонью по сливочно-белым бедрам.
— Мужа с женой вряд ли можно назвать грешниками, мадам. Кровь Христова, ты истинный соблазн, Филиппа! — воскликнул он, впиваясь губами в ее губы.
Почему она так слабеет под его поцелуями? Филиппа открыла рот, чтобы втянуть его язык, остро ощущая его пальцы, играющие с нежными лепестками, прикрывающими вход в сад наслаждений. Груди набухли так, словно вот-вот вырвутся из корсажа, и она молча прокляла тугую шнуровку.
Он нашел крохотную горошинку и принялся поглаживать.
— Криспин, ты ужасный грешник, — простонала она. — Немедленно прекрати!
— Почему? — удивился он, проникая двумя пальцами чуть глубже.
— Не знаю. О, это не должно быть так чудесно!
— Почему? — спросил он снова, накрывая ее своим телом. Она не успела оглянуться, как на месте пальцев оказалось нечто совершенно другое.
— О Пресвятая Матерь Божья, это слишком сладостно, милорд! — простонала она, ощущая каждый дюйм его плоти. Его длину. Толщину. Тепло.
— Тебе хорошо, Филиппа? — тихо пробормотал он, прежде чем прикусить мочку ее уха. — Очень, очень хорошо? Скажи, что хочешь меня так же сильно, как я — тебя.
— Д-да, — всхлипнула она. — Да!
И снова вскрикнула, когда он стал двигаться, сначала медленно, потом быстрее, пока оба не достигли пика наслаждения, подаренного слиянием их тел.
Потом они немного подремали, а когда проснулись, граф встал и кое-как привел себя в порядок. Филиппа смотрела на него снизу вверх. Она и представить не могла, что этот элегантный светский человек может быть таким страстным. А разве думала, что в ней самой кроется столько огня!
