Коснуться твоих губ - Д'Алессандро Джеки (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Войдите, — сказал Эрик.
Появился викарий, переводя взгляд с одного на другого.
— Можно начинать?
Эрик снова повернулся к ней, и глаза их встретились.
— Да, можно — ответила Саманта викарию.
Фарнсворт, помощник судьи, проскользнул в спальню графа Уэсли и тихо закрыл за собой дверь. Оглядев просторную, роскошную комнату, он быстро направился к столу вишневого дерева у окна, надеясь найти там улики. Поиски в кабинете и библиотеке результата не дали, а времени оставалось в обрез.
Он порылся в ящиках. Ничего. Наклонился и провел руками по блестящему дереву. На ножке стола пальцы нащупали кнопку. Затаив дыхание, он нажал на нее. Раздался слабый щелчок, и помощник судьи отвел в сторону панель. Что-то мягкое упало ему в ладонь.
Это была черная шелковая маска.
Именно такая улика и нужна судье. Оставалось только передать ее Стратону.
Глава 25
Эрик стоял перед алтарем и смотрел, как Саманта идет по проходу, положив руку на локоть своего сияющего отца. Церковь наполнял тихий гул голосов. Саманта не отрывала взгляда от Эрика, глаза ее светились любовью.
После того как они повторили обеты и викарий благословил их, Эрик повернулся к жене и коснулся губами ее губ. Но этого ему было мало, и он увлек Саманту за собой, чтобы в укромном месте, вдали от любопытных глаз, запечатлеть на ее губах долгий страстный поцелуй.
— Господи, Эрик, — проговорила она, задыхаясь, — я…
Он схватил ее в объятия и накрыл ее губы своими. Она ответила на поцелуй и прижалась к Эрику. Счастье его было безгранично. В этот момент до них донесся шум голосов.
Гости выходили из церкви.
— Пойдемте, моя очаровательная графиня. Пора принимать поздравления.
— Пожалуй. Прежде чем они увидят, что мы целуемся за кустами.
И склонив голову так, как, по ее мнению, подобало графине, Самми взяла мужа под руку.
Адам вышел из церкви, щурясь от ослепившего его солнечного света. Он оглядел толпу, собравшуюся вокруг новобрачных, и поискал глазами Маргарет. Она стояла в тени огромного дуба на церковном дворе. Одна, склонив голову, сжав руки перед собой. Адам подошел к молодой женщине:
— Доброе утро, леди Дарвин.
Она повернулась к нему, и он замер, увидев ее бледное без единой кровинки лицо и страдальческий взгляд.
Движимый глубокой тревогой, он забыл о приличиях, взял ее за предплечье и загородил собой от всяких любопытных взглядов.
— Что случилось?
— Венчальный обряд… Нахлынули воспоминания. Я не смогла их прогнать, как ни старалась. В этой церкви я не была со дня своего венчания. — По телу ее пробежала дрожь.
Он вспомнил те печальные события во всех подробностях. Он сидел на своей кровати, разбитый и совершенно несчастный, представляя себе, как женщина, которую он любит, приносит обеты другому. Когда церковные колокола возвестили о завершении церемонии, он открыл бутылку виски и впервые в жизни напился. Пил он два дня, еще два дня мучился от похмелья, а потом жизнь пошла своим чередом. Он был уверен, что Маргарет счастлива.
Одного взгляда на ее страдальческое лицо было достаточно, чтобы разубедить его в этом. Глаза ее блестели от слез, но плакала она не от радости, как это обычно бывает на свадьбах.
Что же сделало ее такой несчастной? Только ли тоска по дому и брату? Он вынул из кармана носовой платок и вложил его ей в руку.
Утерев слезы, Маргарет сказала:
— Благодарю вас. И прошу прощения. Сегодня счастливый день, а я раскисла. Позволила воспоминаниям расстраивать мне душу.
— Ваш муж… — Он замялся. — Он был… недобр к вам?
Она невесело рассмеялась, отведя глаза. Вопреки голосу рассудка он ласково сжал ее пальцы.
Она снова повернулась к нему, и он отпрянул — такой огонь пылал в ее глазах.
— Недобр? — повторила она каким-то не своим голосом. — Да, он был недобр.
Гнев ее погас так же внезапно, как и вспыхнул. Осталась лишь растерянность. Она задрожала и закрыла глаза. Слезинка, скатившаяся по ее бледной щеке, упала на манжет его рубашки.
Ад и преисподняя, так этот мерзавец заставил ее страдать! Страдать разумом и духом. Боже Всемогущий, неужели тело ее тоже страдало? Бешенство охватило его. В глазах стало красно.
Новость о том, что она выходит за Дарвина, он принял со стоическим смирением. Как бы он ни любил ее, он знал, что никогда не сможет даже ухаживать за ней, не говоря уже о том, чтобы жениться. Графской дочери ему нечего было предложить.
Кроме любви. И доброты. На память пришли ее слова: «Я часто сидела на утесе, глядя на море, и думала, каково это прыгнуть…»
При мысли о том, что Дарвин дурно обращался с ней, ему стало не по себе. Господи, если бы он знал…
«И что бы ты сделал? — спросил он у себя. — Что ты мог сделать?» Он знал что. Он, посвятивший свою жизнь выполнению закона, убил бы этого мерзавца. Но почему, черт побери, ее братец этого не сделал?
Она открыла глаза и посмотрела на него. Наверное, он выдал свои чувства, потому что взгляд ее потеплел.
— Благодарю вас за то, что вы разделяете мой гнев. Вы всегда были верным другом. Но в то время ничего не могли сделать.
Верным другом. Понимает ли она, что он отдал бы все на свете, лишь бы стать для нее чем-то больше, чем друг?
— Ваш брат, — с трудом выговорил он, — он знал?
— Он знал, что я несчастлива, но не знал, до какой степени. Он навестил меня, вернувшись с войны. Увидел синяки у меня на руках. Я сказала, что упала, но он не поверил, видимо, слышал о наклонностях Дарвина.
Адам стиснул зубы, с трудом сдерживая нарастающую ярость.
— Почему же вы защищали это чудовище?
— Боялась за брата. Убей он Дарвина, его за это повесили бы. Брат избил его до полусмерти и пригрозил прикончить, если тот когда-нибудь снова посмеет ударить меня.
— И он посмел?
— Да. Но случалось это уже не так часто. Я… я никогда не говорила Эрику. Когда наконец я перестала сражаться с Дарвином, он, очевидно, утратил ко мне интерес и занялся другими женщинами. Эрик знал только, что Дарвин мне изменяет.
Он бил ее. Унижал. Изменял ей, этой прекрасной благородной женщине, которую Страттон полюбил с первого взгляда, когда оба они были совсем еще юными.
— Почему вы не оставили его?
— Я сбежала через месяц после свадьбы. Он нашел меня в трактире в пятидесяти милях от Корнуолла и сказал, что, если я снова убегу, он убьет моего брата. Я… я не хотела говорить вам об этом, сама не знаю, зачем сказала.
Когда он представил себе Маргарет, избитую, всю в слезах, ему захотелось вырыть этого мерзавца Дарвина из могилы и убить. Как же это ее брат не удавил его голыми руками?
И тут он все понял. Граф Уэсли направил свою ярость в другое русло и, рискуя жизнью, спасал девушек с такой же судьбой, как у Маргарет.
— Появись у вас возможность бежать, но при этом никогда больше не вернуться домой, к семье, воспользовались бы вы ею, чтобы не вступать в брак с ненавистным вам человеком?
Она не раздумывая ответила:
— Да.
Это единственное слово, произнесенное почти шепотом, буквально потрясло Адама. Вот уже пять лет он ищет Похитителя Невест. Преступник, который разрушает семьи и губит браки. А Маргарет приняла бы его помощь, чтобы избежать брака с Дарвином, и ей не пришлось бы так страдать.
Адам был в смятении. Он гордился своей честностью и прямотой. За похищение полагается виселица. И он не может преступить закон.
— Вы пожалели, что сказали мне об этом. Но почему?
Она опустила голову.
— Мне не хотелось, чтобы вы обо мне дурно думали.
Сердце его болезненно сжалось. Дрожащей рукой он приподнял за подбородок ее лицо.
— Я не смог бы думать о вас дурно. — Господи, да для него она самая лучшая. — Мне очень жаль, что вы столько страдали.
— Благодарю вас. Но теперь я свободна. И вернулась в дом, который люблю, к своему брату.
Он почувствовал укол совести. Ведь через час ее брат окажется за решеткой.
