Дом там, где сердце - Фаррел Шеннон (книга регистрации TXT) 📗
Она пошла в кабинет, трясущимися руками налила себе из графина глоток отвратительного ликера Августина, а затем вытащила Тэйджа из корзины, посадила его на колени и принялась нервно гладить.
– Я не понимаю.
– Короче говоря, Циара о многом передумала в последнее время. Ее кое-что встревожило в моих поступках, и она расстроилась. Но мы уже все выяснили. Тебе обо мне не стоит волноваться, – солгала Мюйрин, стараясь изобразить веселую улыбку.
– Но наставить на тебя пистолет! Циара всегда так деликатна! Она что, окончательно рассудок потеряла?
– Нет, она не сумасшедшая, просто расстроилась, я же тебе сказала, – терпеливо повторила Мюйрин.
– Она призналась тебе, что с ней происходит?
Мюйрин сделала вид, что не услышала вопроса, и достала книгу и ручку.
– Локлейн, прости, мне нужно поработать.
– Что она тебе сказала? – настойчиво повторил он.
– Ничего, что может тебя сейчас беспокоить. Я не хочу это обсуждать с тобой. Сейчас мне нужно сосредоточиться на хозяйственных делах. Что происходит с Циарой, ты узнаешь немного позже.
Локлейн пристально посмотрел на нее.
– Прости за любопытство и за то, что вчера был груб с тобой. Может, я приду попозже и ты мне все объяснишь?
– Нет, думаю, не стоит, – ответила Мюйрин, не глядя на него.
– Почему? – с обидой в голосе спросил Локлейн.
– Ну, понимаешь ли… – неопределенно пробормотала Мюйрин, заливаясь краской.
У Локлейна не было сомнений в том, что Мюйрин чего-то не договаривает, но он промолчал. В нем заговорила ревность, и он задумался, не в Кристофере ли тут дело. Ведь так было и с Тарой, горько подумал он.
– Что ж, тогда я пойду домой, к Циаре, – он окинул ее долгим взглядом, ни на шаг не двинувшись в сторону выхода.
Мюйрин кивнула.
– Так и сделай. Увидимся завтра.
И только когда Локлейн ушел, она с облегчением вздохнула и, обхватив руками голову, горько зарыдала.
Мюйрин удалось избегать Локлейна в последующие пять дней, но к концу недели он становился все настойчивее, стараясь застать ее одну. По крайней мере, Циара изменилась к лучшему, но Мюйрин продолжала волноваться за нее. Она провела несколько ночей с Циарой в ее доме, хотя это было совсем нелегко, потому что ей приходилось находиться рядом с Локлейном.
Однако Мюйрин замечала тревожные взгляды Циары каждый раз, когда Локлейн проявлял к ней внимание или когда та видела ребенка.
Однажды у Мюйрин появилось идеальное оправдание, когда она вызвалась помогать Броне работать ночью.
– Я не понимаю, почему тебе нужно там быть! – запротестовал Локлейн, бредя за ней по пятам, пока она собирала чистое белье и несколько вещей, которые могли ей понадобиться, чтобы остаться на ночь.
– Я же тебе сказала: если я кому-то нужна, я должна быть там.
– Я думаю, ты просто избегаешь меня! – прямо сказал он, преградив ей дорогу.
– Не говори глупости, я же всю последнюю неделю была у тебя дома, – спокойно ответила Мюйрин, пытаясь держать под контролем начинающий срываться голос.
– Я не об этом, и ты это знаешь. Если ты собираешься выйти замуж за Кристофера, я думаю, ты должна поставить меня в известность!
– Кто сказал, что я хочу за него выйти?
– Он хочет этого. Он из твоего сословия!
– Можно подумать, этого достаточно для того, чтобы выйти за кого-то замуж! – скороговоркой бросила Мюйрин, проскальзывая мимо него в поисках накидки, которую она повесила на спинку одного из стульев.
– Но ведь он предлагал тебе выйти за него! Я это знаю! – сквозь зубы процедил Локлейн.
– На самом деле, Локлейн, единственная причина, по которой я с ним вообще разговаривала, – это выяснить, заинтересован ли он в покупке Барнакиллы, ведь это помогло бы нам преодолеть наши трудности.
Локлейн сердито посмотрел на нее.
– Ну и как? Он заинтересован? Или он заинтересован только в тебе?
– Он еще беднее, чем мы. Действительно, это правда, он предлагал мне выйти за него, потому что хочет присвоить Барнакиллу.
– То есть ему нужна ты, – съязвил Локлейн. – Я так и знал! Он хочет заполучить тебя с тех самых пор, как первый раз увидел!
Мюйрин вздохнула.
– Он хочет заполучить каждую женщину, Локлейн, и ты это знаешь. Но из-за вашей старой вражды ты стал удивительно бестолковым. Проблема не в его низменных желаниях, а в его жадности.
– И что ты этим хочешь сказать? Он хочет жениться на тебе ради состояния? Но у тебя его нет!
Мюйрин выразительно посмотрела на него и присела на край одного из стульев, а он возвышался над ней.
– Может, ты выслушаешь меня? Это важно. Кристофер говорит, что у меня нет шансов преуспеть здесь, если только я не выгоню всех стариков, детей и больных со своей земли. Я же неоднократно отказывалась это делать. Вот он и считает, что только ему удастся спасти Барнакиллу, хотя сам он разорен. Он пригрозил мне, что, если я не выйду за него замуж, он оспорит мои права на поместье и докажет, что является полноправным наследником как самый близкий кровный родственник.
Локлейн стиснул зубы.
– Ублюдок! Он не позволит себе этого! Она вздрогнула.
– Мы оба знаем, что законное завещание так и не было составлено.
Он сел, положил руки на стол и опустил на них голову.
– Да, если это действительно так, у тебя не было выбора. Спасибо, что сказала. Мы с Циарой подыщем что-нибудь другое.
Мюйрин в ужасе смотрела на него.
– Но ты же не думаешь, что я согласилась на его… его шантаж, правда? – с сомнением спросила она. Она не могла поверить в то, что он сдался и отдал ее без боя. А он когда-нибудь вообще волновался о ней? Или только о поместье?
– Если он угрожал тебе законом, то какой у тебя еще выбор? Мюйрин со злостью набросилась на него.
– Я бы ни за что не пошла за него, даже если бы он был последним мужчиной на земле! Ты должен понимать это как никто другой! Я думала, ты знаешь меня. Думала, ты мой друг. Я считала, что могу тебе доверять! Я не говорила тебе ничего, потому что не собираюсь выходить за него замуж; а сейчас я тебе это рассказала, так как хочу предупредить тебя, подготовить. Я не собираюсь сдаваться. Люди на меня надеются. Я их единственное спасение!
– Но если ему удастся добиться своего, мы останемся ни с чем, разве ты не понимаешь?
Она поднялась со стула и выпрямилась в полный рост, глядя ему в глаза.
– Существуют жертвы, на которые я не пойду. Я даже не рассматриваю этот вариант – выйти за него. Я потрясена тем, что ты так легко согласился с этим! Неужели все время, что мы были вместе, так мало для тебя значит, что ты безоговорочно отказался бы от меня, от нашего дома?
– Это значит для меня все, и ты это знаешь! – в ярости он пытался схватить ее за руку.
– Что значит? К чему относится твое «это»? К нашим отношениям? Или к Барнакилле?
Локлейн ошеломленно смотрел на нее.
– Этот вопрос не стоило и задавать.
– Ты прав, не стоило. Но я хочу услышать ответы на нег сколько вопросов. Ты только что сказал, чтобы я вышла за Кристофера ради поместья. Разве это означает, что я главнее Барнакиллы? Ты никогда не рассказывал мне всю правду о Таре. Ты никогда мне не доверял, не так ли? Так и есть. Ты всегда думал, что когда-нибудь я тебя брошу. Теперь ты практически толкаешь меня в объятия Кристофера! А был бы ты счастлив, если бы твое пророчество сбылось? Ты бы себя лучше чувствовал, зная, что ты был прав и что мне нельзя было доверять, если бы прогнал меня? Но еще более непростительно то, что ты никогда не рассказывал, кто ты на самом деле. Ты что, начал эти отношения со мной, потому что думал, что для тебя это единственный способ заполучить Барнакиллу? Теперь была его очередь отбиваться.
– О чем ты говоришь?
– Я знаю, что ты незаконнорожденный сын Дугласа Колдвелла! Так что посмотри на меня еще раз и скажи, что я значу для тебя больше, чем Барнакилла! Ну давай же, скажи мне!
Измученный Локлейн сел за стол, и в мыслях его была полнейшая неразбериха. Наконец он промолвил:
