Две розы - Гарвуд Джулия (полная версия книги .txt) 📗
– Вы что, все еще не одумались? – крикнул он. – Прекратите! И подъехал ближе. Элеонора стояла на тропе. Взглянув на ее обувь, Кол подумал, что она, должно быть, натерла ноги. Однако ее саму это, судя по всему, нисколько не волновало. Она проковыляла мимо него и пошла дальше вверх по склону.
– Куда вы?
– На ранчо, собрать вещи. Застрелю Харрисона, а потом уеду.
– Мэри Роуз не даст вам застрелить Харрисона. Она по нему сохнет.
– Плевала я на это.
– Да, пожалуй, вам на всех плевать, кроме вас самой.
Голос его звучал устало и равнодушно. Элеонора обернулась и посмотрела на него, пытаясь понять, серьезно он говорит или просто старается ее разозлить. Ей показалось, что он ничуть не лукавит. Элеонора распрямила плечи.
– Неправда. Просто у Мэри Роуз есть четверо сильных братьев, на которых она может положиться. А мне приходится рассчитывать только на себя.
– Вы самое эгоистичное создание, которое я когда-либо видел. Элеонора заплакала. На этот раз она не притворялась – у нее болело все тело, а теперь Кол уязвил и ее гордость.
– У меня была тяжелая жизнь, – всхлипывая, пробормотала она.
– А у кого она была легкой?
– Харрисон бросил меня здесь.
– Вы были тут не одна.
– Я знаю, – сказала Элеонора, ссутулившись, и повернулась к кустам. – Вы свободны, Генри. Кол уже здесь.
– Спасибо, мисс Элеонора, – раздался голос Генри.
– Мне… было хорошо в вашей компании, – глубоко вздохнув, произнесла Элеонора.
– Мне тоже, вот только кричали вы уж очень громко – у меня даже голова разболелась, мисс Элеонора.
– Извините.
Элеонора снова зашагала по тропе. Кол поехал рядом.
– Это было вовсе не трудно, правда? – спросил он.
– Что именно? – не поняла Элеонора. Она смотрела вниз, опасаясь наступить на что-нибудь острое. Ноги у нее вспотели и горели огнем. Она плохо себя чувствовала и знала, что выглядит еще хуже. Походя Элеонора пригладила волосы в надежде хоть немного привести их в порядок. Увидев, что у нее расстегнуты три верхние пуговицы на платье, она торопливо их застегнула.
– Вести себя по-человечески, – пояснил Кол.
– Нет.
Кол улыбнулся – в глубине души он был согласен с Элеонорой.
– А почему?
– Вам не понять.
– А вы попробуйте объяснить.
– Потому что от этого я кажусь себе уязвимой.
Кол едва удержался, чтобы не кивнуть. Они походили друг на друга гораздо больше, чем он думал.
– Обращайтесь с другими так же, как вам хотелось бы, чтобы обращались с вами, – процитировал Кол. Господи, сколько раз Адам учил его этому золотому правилу?
– С какой это стати? – спросила Элеонора. – Вы думаете, тогда другие будут относиться ко мне хорошо?
– Некоторые – да.
– А как же остальные?
– С ними надо быть стервой.
Элеонора вдруг засмеялась. Она пока не была готова признать справедливость высказываний Кола и решила еще раз взять его на жалость.
– Все меня бросают, – заявила она. – Даже мой отец от меня сбежал.
– И что?
– Я была напугана.
– Все бывают напуганы. Элеонора сделала последнюю попытку:
– У меня совсем нет денег.
– Постарайтесь как-нибудь подзаработать.
– Каким образом? Я ничего не умею делать. Может, мне стоит подыскать подходящего мужчину и выйти замуж.
– Ни один мужчина на вас не позарится – даже какой-нибудь несчастный, который много лет не видел таких симпатичных женщин.
От этого случайного комплимента Элеонора широко раскрыла глаза.
– А Мэри Роуз меня только жалеет.
– И поэтому вы обращаетесь с ней, как…
– Мне не нужна ее жалость! – крикнула Элеонора.
– Тогда поделитесь с ней своими чувствами и ведите себя по-людски. Мэри Роуз может быть хорошим другом, если вы сами ее не оттолкнете.
– Теперь уже слишком поздно. Я все разрушила, и мне придется уезжать. Так сказал Харрисон. А вы в самом деле считаете, что я симпатичная?
– Конечно. Бьюсь об заклад, вы настоящая красавица, когда улыбаетесь.
– Трэвис меня ненавидит. Улыбки тут не помогут.
– Перестаньте называть его молодым человеком.
– Я забыла, как его зовут.
– Неправда. Вам хотелось вывести его из себя. И вам это удалось. Элеонора кивнула.
– Ну-ка, скажите-ка, как меня зовут, – скомандовал он.
– Кол.
– Правильно. Кол, а не «эй-вы-там» или «молодой человек».
– Мне со всеми надо быть такой вежливой?
– Да.
– Мне просто хотелось вас подразнить, – снова засмеялась она.
– Видите, я был прав.
– Насчет чего?
– Вы очень красивая, когда улыбаетесь.
– Спасибо, – сказала Элеонора и отвернулась. – Я была вежлива с Адамом. Харрисон сказал, что он не голосовал против меня. Правда, он и не мог этого сделать.
– Почему?
– Как глава семьи он обязан воздерживаться… разве нет?
– Да, а я и забыл.
Кол улыбнулся.
– Вы так и собираетесь идти пешком?
– А что мне остается делать?
Кол наклонился, обхватил Элеонору одной рукой за талию, поднял ее и усадил на лошадь перед собой. Она была легкой, как перышко. Конечно, она изнывала от жары и сильно вспотела, но пахло от нее так, словно она только что приняла ванну.
От длинного пешего перехода Элеонора совсем выбилась из сил. Кроме того, от горного воздуха у нее кружилась голова. Поэтому она была очень рада, что Кол решил подвезти ее, и никак не могла найти слов благодарности. Ведь все предшествующие годы она тиранила окружающих, раздавая приказы направо и налево… даже не думая выразить кому-либо свою признательность.
Несколько минут Кол с Элеонорой ехали молча. Девушка постоянно ерзала, то и дело прижимаясь к нему. Кол крепко закусил губу, чтобы не прикрикнуть, наконец он не выдержал:
– Перестань подскакивать.
– Я вовсе не подскакиваю. Спасибо.
Итак, она все же произнесла это слово. Ей сразу стало намного легче. Вот только не будет ли Кол над ней насмехаться? Элеонора замерла в напряженном ожидании.
– Почему вы обозвали миссис Моррисом?
– Я хотела помочь Мэри Роуз.
– Каким образом?
– Миссис Моррисон нагло заявила мне, что Харрисон собирается ухаживать за ее дочерью. Я сказала ей, что она ошибается. Тут она начала со мной спорить, ну и слово за слово…
Кол решил переменить тему разговора:
– А в школе вас ничему полезному не научили?
– Я могла бы преподавать.
– Почему же вы этим не занимаетесь?
– Меня не любят дети.
– А вы их любите?
– Не знаю, я никогда с ними не общалась.
– Откуда же вы знаете, как они к вам относятся?
– Оттуда, что меня никто не любит. Кол вздохнул.
– Вы можете как-нибудь помогать на ранчо?
– Как, например?
– Не знаю. При отлове бычков или объездке лошадей от вас, конечно, мало толку – вы слишком нежная. А как насчет мытья посуды, готовки или шитья?
– Шитья? Это я умею.
– Ну вот видите.
– Слишком поздно. Меня ведь выгнали, вы что, забыли?
– Если вы обещаете вести себя хорошо, я уговорю всех подождать денек-другой, а потом мы устроим новое голосование. Не надо вести себя так вызывающе, Элеонора.
– А почему вы сейчас ко мне так добры?
– Потому что вы самая красивая, злющая и милая женщина из всех, которых мне доводилось встречать.
– Никто не может быть злющим и милым в одно и то же время. Кол пожал плечами.
– А вы голосовали против меня, Кол?
– Забудем прошлые обиды.
– Это относится и ко мне?
– Конечно. Давайте начнем все сначала.
Элеонора обернулась, чтобы поблагодарить его, и, заглянув ему в глаза, онемела от изумления. Он же не мог отвести взгляд от ее губ. К счастью, лошадь хорошо знала дорогу – Колу было не до того, чтобы ею править.
– Извините, – сказал он, авансом прося прощения за то, что собирался сделать.
Элеонора не понимала, что на него нашло и почему он извиняется. Ни один мужчина никогда так на нее не смотрел – ей внезапно показалось, будто он собирается ее поцеловать.
