Плутовка - Куин Джулия (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
К сожалению, пока нет возможности написать обо всем подробнее. Сейчас я живу в Лондоне у друзей Данфорда и пробуду здесь еще две недели. Позже ты можешь писать мне в Стэннедж-Парк. Уверена, мне удастся убедить его вернуться туда сразу же после свадьбы. Там мы проведем медовый месяц, а затем не исключено, что он захочет вернуться в Лондон. Если же он захочет остаться, я не буду возражать: как я уже сказала, он очень мил. Но мне кажется, что жизнь в поместье скоро наскучит ему. Это было бы очень кстати, поскольку тогда я смогла бы вернуться к привычной жизни и уже не опасаться закончить свои дни чьей-нибудь гувернанткой или компаньонкой.
На этом заканчиваю, твоя подруга
Генриетта Баррет».
Дрожащими руками Генри вложила письмо в конверт и написала на нем: «Лорду Стэннеджу». Чтобы не передумать, быстро сбежала вниз по лестнице и, отдав письмо лакею, распорядилась немедленно доставить его по адресу. Затем она развернулась и медленно подошла к лестнице. На этот раз каждая ступенька давалась ей с большим трудом. Генри закрыла дверь на замок, легла и, свернувшись калачиком, пролежала так несколько часов.
Данфорд с улыбкой принял письмо из рук слуги, он узнал почерк Генри. Как это похоже на нее — простой белый конверт, без всяких украшений.
Он распечатал его и развернул письмо.
«Дорогая Розалинда…»
Глупая девчонка перепутала письма и конверты! Данфорду подумалось, что ее любовь к нему стала причиной столь не характерной для нее рассеянности. Он начал уже было складывать письмо, как вдруг заметил свое имя. Любопытство взяло верх над щепетильностью, и он снова развернул листок.
Спустя минуту письмо выскользнуло из его онемевших пальцев и легло на пол.
«Я выхожу замуж только ради Стэннедж-Парка. Я выхожу замуж только ради Стэннедж-Парка. Я выхожу замуж только ради Стэннедж-Парка»,
О Господи, что же он наделал?! Она не любит его! Она никогда не любила его и скорее всего никогда не полюбит. Как, должно быть, она смеялась над ним! Он опустился на стул. Нет, она не могла смеяться над ним. Несмотря на этот расчетливый поступок, ее нельзя назвать жестокой, просто она любит Стэннедж-Парк больше чего бы то ни было и кого бы то ни было на этом свете. Его любовь была безответной. Господи, как все нелепо! Он все еще любит ее. Даже после прочитанного письма! Он подавлен, он почти ненавидит ее, но все еще любит. Что же теперь делать?
С трудом поднявшись со стула, Данфорд прошел к буфету и достал бутылку виски и бокал, так сильно сжав его рукой, что тот чуть не лопнул. Он выпил содержимое залпом, но боль не утихла, и он налил еще. Перед глазами у него стояло ее лицо. Воображение рисовало темные вразлет брови, ее чудесные серебристые глаза. А ее волосы? Среди сотни цветов и оттенков он смог бы узнать этот цвет, единственный и неповторимый, несмотря на то что любой другой человек назвал бы его просто светло-каштановым. Вспоминать ее дразнящий рот, улыбку и смех было сладко и мучительно. Он почти ощущал ее губы на своих. Чуть припухшие, нежные и страстные. Он почувствовал возбуждение при одном воспоминании о ее ласках. Несмотря на свою неискушенность, она инстинктивно знала, как довести его до любовного безумия. Он хотел ее, хотел ее так сильно, что это пугало его. Он не может расторгнуть помолвку, не увидев ее в последний раз. Достаточно ли он любит, чтобы жениться вопреки всему? Достаточно ли в нем ненависти, чтобы жениться, а потом отомстить за те муки, которые она причинила ему? Он должен увидеть ее. И тогда ему все станет ясно.
Глава 22
— Приехал лорд Стэннедж и просит принять его, мисс Баррет.
Сердце громко застучало у нее в груди, когда дворецкий произнес эти слова.
— Мне сказать, что вас нет дома? — спросил дворецкий, увидев ее замешательство.
— Нет-нет, — ответила она, нервно облизывая губы. — Я сейчас спущусь.
Генри отложила в сторону письмо, которое писала Эмме. Герцогиня Эшборн скорее всего перестанет общаться с ней, как только узнает о расторжении помолвки. Но прежде чем это случится, она хотела написать ей в последний раз.
«Ну вот и все, — сказала себе Генри, пытаясь справиться с удушьем в груди. — Теперь он ненавидит тебя». Она знала, что причинила ему почти такую же боль, какую только что перенесла сама.
Она встала, расправляя оборки на платье. Это было платье, которое он купил ей в Труро. Генри сама не знала, почему велела горничной достать из шкафа именно его. Это было похоже на отчаянную попытку хоть ненадолго удержать уходящее счастье. Теперь это казалось глупым. Разве может платье помочь ее разбитому сердцу?
Расправив плечи, девушка вышла из комнаты и осторожно прикрыла дверь. Надо держаться естественно: так, словно ничего не случилось. Она не должна показать, что знает о письме, полученном Данфордом будто бы по ошибке, иначе он может что-нибудь заподозрить.
Генри подошла к лестнице и в замешательстве остановилась. О Боже, она уже чувствовала боль. Проще всего развернуться и убежать в свою комнату! Дворецкий скажет, что она больна. Данфорд поверил в ее болезнь на прошлой неделе, поверит и теперь. Нет, это не выход. Она должна увидеть его. Поражаясь в душе собственному благородству, Генри начала спускаться по лестнице.
Ожидая свою невесту в гостиной, Данфорд стоял у окна и смотрел на улицу.
Невесту? Какая насмешка!
Если бы только она не говорила, что любит… Он судорожно сглотнул. Ему было бы легче вынести это, если бы тогда она не солгала ему. Почему он был так наивен, полагая, что ему повезет так же, как и его друзьям? В светском обществе только сумасшедший мог мечтать о браке по любви. Счастливый брак Алекса и Эммы дал ему надежду. И появление Генри в его жизни он счел счастливым предзнаменованием. А теперь предательство опустошило его.
Данфорд слышал ее тихие шаги, но не смел повернуться. Он упрямо смотрел в окно. На улице женщина катила коляску. Из груди его вырвался вздох. Он так мечтал о детях.
— Данфорд? — Голос казался ему странным.
— Закрой дверь, Генри, — сказал он, не оборачиваясь.
— Но Каролина…
— Я повторяю: закрой дверь!
Генри хотела что-то ответить, но промолчала. Она шагнула к двери, закрыла ее и встала лицом к Данфорду. Прошла минута, но он не двигался. Генри собралась с духом и еще раз назвала его имя.
Он резко повернулся, и, к своему удивлению, она увидела улыбку на его лице.
— Данфорд? — чуть слышно произнесла Генри.
— Генри, любимая. — Он сделал шаг в ее сторону.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Знакомая улыбка. Тот же изгиб красивых губ, ровные белые зубы. Но его взгляд был безжизненным. Генри едва удержалась, чтобы не сделать шаг назад. Ей удалось улыбнуться.
— Зачем ты хотел видеть меня, Данфорд?
— А почему бы мне и не повидать свою невесту?
Должно быть, ей показалось, что он сделал ударение на слове «невеста».
Он направлялся к ней. Генри отступила в сторону. И вовремя. Он пронесся мимо нее. Удивленная, она повернула голову. Данфорд закрыл дверь на ключ. У Генри пересохло во рту.
— Но, Данфорд… Моя репутация… От нее ничего не останется.
— Они во всем будут винить меня.
— Они? — остолбенев, повторила она.
Он равнодушно пожал плечами.
— Те, кто ведает репутацией. У меня ведь уже есть некоторые права. Через две недели — наша свадьба?!
«Свадьба?» — закричала она в душе. Но ему следует ненавидеть ее после получения письма! Как странно он держится! Ему следовало бы говорить не о свадьбе, а о расторжении помолвки.
— Данфорд? — Казалось, она не могла произнести ничего, кроме этого. Она знала, что ведет себя не так, как должна. Ей следует быть веселой и беспечной, именно такой он ожидал ее увидеть. Генри не знала, что делать. Она ждала его ярости, злости, а вместо этого он умело загонял ее в угол. Она и впрямь чувствовала себя загнанным зверьком.
— Может быть, мне просто захотелось поцеловать тебя, — сказал он рассеянно, снимая невидимую пылинку со своего рукава.
