Просто незабываемая - Бэлоу Мэри (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Подняв обе брови, Лусиус в недоумении смотрел на нее. О чем она, черт возьми, говорит? И не себя ли предлагает в качестве рассудительного человека и будущего советчика? Разумеется, себя, но не предлагает, а объявляет таковым.
– В будущем тебе следует более тщательно отбирать таланты для своих концертов, – заботливо сказала Порция. – Тебе стоило внимательнее проверить рекомендации мисс Аллард, Лусиус, хотя многие полагают, что школьная учительница вполне прилична. Конечно, мама, папа и я тоже так полагали, когда снизошли до того, чтобы быть ей представленными.
Разумеется, все слушали и, по-видимому, были согласны, так как позволили Порции высказаться.
– И что же такого неприличного вы нашли в мисс Аллард? – Лусиус прищурился, теперь в нем нарастало не раздражение, а нечто более опасное, но он обуздал свои чувства. – Что за сплетни вы услышали?
– Честно говоря, лорд Синклер, не могу поверить, что нас можно обвинить в такой низости, как собирание сплетен, – заявила леди Балдерстон тоном, полным сдержанного возмущения. – Мы услышали это из собственных уст леди Лайл вчера вечером, а леди Лайл была достаточно добра и введена в заблуждение, когда дала приют этой французской девочке, которая теперь пытается выдавать себя за англичанку.
– А, – Лусиус поднял брови, – значит, в этом грех мисс Аллард, мадам? В том, что некоторые произносят ее фамилию как Хеллард? В том, что у нее отец француз и мать итальянка? Ее привезли сюда маленьким ребенком, и, возможно, поэтому она могла вырасти французской шпионкой? Просто восхитительно! Быть может, нам следует поскорее схватить ее, заковать в цепи и отправить в лондонский Тауэр?
Тейт кашлянул, чтобы скрыть вырвавшийся смешок.
– Лусиус, – сказала его мать, – сейчас не время для легкомыслия.
– А для него когда-нибудь бывает время? – Он перевел взгляд на мать и заметил, что Эмили позади нее смотрит на него смеющимися глазами.
– Мне нравится французское произношение ее имени, – сказала Кэролайн. – Удивительно, что она его изменила.
– Говоря по правде, Лусиус, – снова заговорила Порция, – леди Лайл была вынуждена выставить мисс Аллард из своего дома, потому что та водила компанию с неподходящими людьми, пела на частных вечеринках, о которых приличные леди даже знать не должны, не то что посещать их, и приобрела скандальную репутацию. Кто знает, в чем еще она принимала участие.
– Порция, дорогая моя, – остановила ее мать, – о таких вещах лучше не говорить.
– Об этом очень больно говорить, мама, – призналась Порция, – но необходимо, чтобы Лусиус понял, в какое двусмысленное положение он поставил леди Синклер и своих сестер прошлым вечером. Правду нужно очень осторожно довести до лорда Эджкома, который сегодня днем не слишком хорошо себя чувствует. Будем надеяться, что у леди Лайл достаточно благоразумия не рассказывать больше никому то, что она открыла нам. И мы, конечно, не станем распространять эти новости. Она взяла с нас слово держать все в секрете, но мы в любом случае не стали бы никому ничего говорить.
– Она взяла с вас слово держать все в секрете? – Лусиус снова прищурился.
– Ей не хотелось бы, чтобы все знали, как ее когда-то обманула ее подопечная, верно? – спросила Порция. – Но она сочла необходимым, чтобы об этом узнали мама и папа. И чтобы я это знала.
– Почему? – спросил Лусиус.
На мгновение Порция пришла в замешательство, но быстро оправилась и ответила:
– Думаю, она знает о тесных связях между нашими семьями, Лусиус.
– Удивляюсь, почему она просто не поговорила со мной, – сказал он.
– А мне кажется, леди Лайл просто раздосадована тем, что ей не удалось урвать немного славы от выступления мисс Аллард прошлым вечером. Поэтому она придумала способ подбросить в наш семейный круг злобные сплетни, чтобы мы порвали знакомство с мисс Аллард, – сказала Маргарет. – Я уверена, что все это полнейшая чушь.
– И я тоже, Мардж, – поддержала сестру Эмили. – Кому какое дело до того, что когда-то делала мисс Аллард?
– Я с удовольствием буду аккомпанировать ей в любое время, – сказала Кэролайн. – Поражаюсь, что вам нравится повторять такие глупости, Порция.
– О, но мы должны поблагодарить леди Балдерстон и Порцию за то, что они довели до нашего сведения то, что услышали, – как всегда дипломатично, высказалась леди Синклер. – Это лучше, чем слышать шепот у себя за спиной. Мисс Аллард, очевидно, исправила недостатки в своем характере, которые были у нее, когда она жила у леди Лайл, и это делает ей честь. И я всегда буду благодарна за то, что вчера вечером имела возможность послушать ее великолепный голос. Эмили, может быть, кто-то хочет еще чашку чая.
Лусиус резко поднялся.
– Ты уходишь, Лусиус? – спросила у него мать.
– Да, – коротко ответил он. – Я только что вспомнил, что должен нанести визит мисс Аллард.
– Лично поблагодарить ее за прошлый вечер? – спросила леди Синклер. – Думаю, это хорошая идея, Лусиус. Возможно, дедушка захочет пойти с тобой, если он уже встал после дневного отдыха. Даже Эйми...
– Я пойду один. Вчера вечером я уже поблагодарил мисс Аллард, сегодня у меня другая миссия. – Он замолчал, но отступать было уже слишком поздно – все без исключения в ожидании смотрели на него. – Я собираюсь попросить ее выйти за меня замуж.
Хотя пол в гостиной был от стены до стены застелен толстым ковром, тем не менее, когда Лусиус вышел из комнаты, можно было бы услышать, как падает булавка.
«Что же я натворил?» – спрашивал себя Лусиус, поднимаясь через две ступеньки к себе в комнату.
Он открыл рот, а потом уже не мог остановиться – вот что он натворил.
Но дело в том, что Лусиус нисколько об этом не жалел.
У Фрэнсис выдалось беспокойное утро, хотя после волнений, огорчений и всеобщей суматохи предыдущего вечера ей это было совершенно ни к чему, к тому же почти всю ночь она провела без сна. Но ее двоюродные бабушки допоздна оставались в постели, и, таким образом, она оказалась одна в комнате для завтрака, когда ей доставили письмо от Чарлза. В нем он просил ее встретиться с ним снова и писал, что так и не понял, почему она тогда, не сказав ни слова, исчезла.
С графом Фонтбриджем она познакомилась во время своего первого светского сезона, и они сразу же влюбились друг в друга. Он хотел жениться на ней, но потребовалось некоторое время, чтобы его мать согласилась принять в качестве невестки дочь французского эмигранта. А потом умер отец Фрэнсис, и мать Чарлза должна была привыкнуть к мысли, что у Фрэнсис нет состояния. А затем граф решил, что его будущая жена не должна быть известной как певица, которая пением зарабатывает себе на жизнь. И когда Фрэнсис задумалась, сочтет ли он когда-нибудь, что время и обстоятельства подходят для их женитьбы, она заметно охладела к нему. А потом у них была жуткая ссора после того, как он узнал об одной частной вечеринке, на которой она пела. Фрэнсис отстаивала свое право делать то, что ей хочется, потому что они еще не были официально помолвлены, а потом сказала ему, что это конец и она никогда больше не хочет его видеть.
Но на самом деле это было не так – до прошлого вечера. Она пообещала никогда не встречаться с ним и не отвечать на его письма.
Фрэнсис признавала, что повела себя отвратительно, не предложив объяснений, которые следовало дать. Но два года, последовавшие за смертью ее отца, были наполнены ошибками и неправильными суждениями с ее стороны – результат воспитания изнеженной, окруженной заботами дочери человека, который оберегал, направлял ее и исполнял большинство ее желаний.
Аппетит у Фрэнсис полностью пропал, и, отодвинув тарелку, она закрыла глаза.
Фрэнсис взяла себе за правило не думать о тех двух годах, и ей это удавалось. Она занималась собственной жизнью и гордилась тем, чего добилась. Но безусловно, невозможно было полностью выбросить что-то из памяти одной только силой воли – особенно когда это «что-то» было таким существенным, как два растраченных впустую года жизни. Ей часто хотелось, чтобы можно было вернуться и изменить последние события, – ей и сейчас еще этого хотелось.
