Укрощение строптивых - Марш Эллен Таннер (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
С любопытством рассматривая юношу, Роксбери обратил внимание на его удивительно синие, подобно чистейшему лазуриту, глаза в оправе из густых черных ресниц, совсем как у девушки. Графу было известно, что у мужчин, живущих в горах, особенно у патанов, глаза голубые или серые, но он хорошо помнил, как помощник министра говорил ему, что в Маяре патаны не живут. Возможно, юноша – метис? Нет, маловероятно, мальчик не обратился бы к полукровке Чото Бай, что означает «Маленький брат», и потом, для простолюдина юноша слишком уверенно держится в седле. Скорее всего в нем течет кровь Раджпутов.
Как раз в это мгновение юноша поднял глаза и поймал пристальный взгляд графа. Юноша неожиданно замер и опустил фляжку из козлиной кожи.
– Поедем, Джаджи, – проговорил он сердито, – надо возвращаться, а то Авал Банну начнет нас разыскивать.
Джаджи попробовал встать, но вскрикнул от боли и опять упал на песок:
– Не могу, больно ногу!
– Перелома, кажется, нет. Полагаю, просто растяжение, но сильное, – заметил граф, отвернув штанину и осторожно осмотрев лодыжку. Его резкие черты смягчились, когда он заметил, как побледнел мальчик. – Тебе лучше не возвращаться домой на Тукки.
– Конечно, Джаджи поедет со мной, – согласился юноша. Граф вопросительно взглянул на него, и выражение лица юноши внезапно стало враждебным. – Прошу вас, саиб, пожалуйста, помогите мальчику взобраться в седло.
Сердитые морщинки залегли у графа в уголках рта, придавая лицу грозное выражение, но Чото Бай продолжал с вызовом смотреть ему в глаза из-под складок алого муслина.
– Маленький наглец, вот ты кто! – проговорил наконец Роксбери по-английски.
– Саиб? – Синие глаза смотрели на него все так же.
– Подведи свою лошадь, – кратко распорядился граф, и в следующее мгновение Джаджи уже надежно сидел на спине мерина.
– Благодарим вас, саиб, – сказал Чото Бай, опять становясь любезным. – Если бы не ваше вмешательство, Джаджи мог серьезно пострадать.
Лицо графа немного смягчилось, он понял, что враждебность юноши была вызвана тревогой за мальчика.
– Я в этом не уверен, но рад, что был полезен вам, – сказал граф, держа лошадь под уздцы и наблюдая, как юноша усаживается в седло и берет в руки поводья.
– Смотри, Чото Бай! – вдруг воскликнул Джаджи, указывая на трех всадников, несущихся к ним вдоль берега реки. – Это Авал Банну?
Чото Бай повернулся в седле и с раздражением сказал:
– Нет, Джаджи, не думаю. Это кто-то другой. Поехали скорей, пока они не добрались сюда.
– Это ваши друзья, саиб? – с интересом спросил Джаджи.
Едва заметная улыбка тронула лицо графа.
– Не совсем, сын мой.
– Не сердись так, Чото Бай, – укоризненно проговорил мальчик, – тебе это не идет. Давай дождемся и встретим их. Тот, который впереди, кажется, сердится. Смотрите, какое у него мрачное лицо! Что с ним, саиб?
– Джаджи, прошу тебя! – предостерегающе произнес Чото Бай. Было заметно, что он уже давно пришпорил бы мерина и ускакал прочь, если бы граф все еще не держал его под уздцы.
– Черт побери, Роксбери! – услышал граф голос капитана Молсона, когда всадники были уже в пределах слышимости. – С какой стати вы воспользовались Боливаром? Вы же знаете, что я хотел въехать на нем в Питор сегодня вечером. Как можно рисковать им в такую жару, и все ради какого-то черномазого щенка?
Юноша-индус чуть не поперхнулся, но полоска муслина, закрывающая его лицо, приглушила звук, а Роксбери ничего не расслышал. Но тем не менее он перестал улыбаться, суровые складки залегли у него вокруг рта, когда капитан Молсон рассерженно остановился перед ним.
– Ничего страшного, Молсон, – негромко сказал он. – Но на вашем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем называть местных жителей такими словами. В Индии внешность часто бывает обманчива.
– Ради бога, Роксбери, о чем это вы? – с нескрываемым раздражением отозвался Молсон.
Граф пожал плечами:
– О том, что мы уже менее чем в двенадцати милях от Питора и эти юноши, вполне возможно, из дворца. Я не думаю, что радже понравится, если он узнает, что членов его семьи называют черномазыми.
– Откуда он узнает? – фыркнул капитан, окидывая юношей презрительным взглядом. Однако спеси у него заметно поубавилось, когда он увидел, как богато они одеты и какая дорогая упряжь у лошадей. – В любом случае совершенно очевидно, что ни один из них не понимает ни слова по-английски, – высокомерно добавил он. – Да и потом, с чего это вы взяли, что они из дворца?
– Его сиятельство, возможно, прав, сэр, – нерешительно вмешался один из младших офицеров, указывая на Джаджи. – Это украшение на чалме у мальчика скорее всего означает, что он принадлежит к знатному роду.
– Полагаю, в ваших словах есть доля истины, – снизошел капитан, внимательно разглядывая сверкающий рубин на чалме мальчика. – Перкинс, – добавил он резко, – ваш хиндустани лучше моего. Передайте мальчику – я рад, что он не пострадал, и поехали. Мы и так потеряли много времени, для перехода уже слишком жарко. – Подстегнув лошадь, он направился к лагерю.
– Это еще что такое! – воскликнул Перкинс, когда топот копыт и громкое ржание нарушили тишину, воцарившуюся после отъезда капитана Молсона. Повернув голову на шум, он с изумлением увидел, как резко отпрянул граф Роксбери, когда юноша-индус неожиданно взмахнул плетью, и ее кожаный конец просвистел в нескольких дюймах от красивого лица графа. В ярости граф схватил юношу за руку:
– Что ты себе позволяешь, дьявольское отродье?!
– Будьте вы прокляты! – Чото Бай наклонился к нему и, к удивлению графа, заговорил по-английски. Синие глаза юноши сверкали гневом, он не замечал, что граф больно сжал ему руку. – Ничего не изменилось, да? Вы по-прежнему называете их цветными и черномазыми, считаете низшей расой! Ради Бога, неужели восстание ничему вас не научило?
Чото Бай резко дернул и освободил руку, порвав рукав. Затем пришпорил мерина и с Джаджи за спиной поскакал прочь.
– Думаю, нам лучше вернуться в лагерь, ваше сиятельство, – осторожно заметил молодой Перкинс, нарушая гнетущее молчание. – Пора отправляться в Питор. Капитан, наверное, уже распорядился.
– Да, пожалуй, – медленно согласился граф. Он развернул Боливара и задумчиво посмотрел вслед удаляющимся юношам. Что-то тревожное появилось у него в глазах.
– Ты зачем хотел ударить высокого плетью? – с любопытством спросил Джаджи, когда они пробирались по усеянной валунами расщелине. Мерин совсем замедлил свой ход, осторожно спускаясь по выжженному склону. Внизу по совершенно плоской золотисто-бурой равнине змейкой вилась дорога на Питор, а вдали в жарком мареве блестели постройки древней столицы Маяра.
– Чтобы отплатить оскорблением за оскорбление, – коротко ответил Чото Бай.
– Ага, значит, тот, со смешной бородой, сказал что-то нехорошее! Я так и подумал! Что он сказал?
– Этого нельзя повторить.
– Это нечестно, Чото Бай! – Джаджи обиженно надул губы. – Только потому, что ты говоришь по-английски лучше, чем я...
– Это было бы не так, если бы ты больше занимался.
– Интересно, зачем эти господа направляются в Маяр? – спросил Джаджи, спеша сменить тему разговора из опасения услышать знакомую нотацию. – Как ты думаешь, они приехали, чтобы подписать мирный договор с Малраджем?
– Впервые слышу о таком договоре. – Чото Бай замер с поводьями в руках.
Мальчик просиял от удовольствия:
– Вот видишь! Значит, и тебе известно не все, что происходит во дворце!
– Только потому, что я не имею привычки подслушивать под дверьми, как некоторые.
– Ладно, ладно, а как еще было узнать, что Малрадж ожидает посланников из Англии? – оправдываясь, сказал мальчик, а затем с разочарованием добавил: – Я надеялся, что их будет больше или хотя бы будет большой военный эскорт. Они не произведут на Малраджа впечатления. Разве что высокий господин, который остановил Тукки. Он совсем не похож на остальных, правда?
– Не похож, – согласился Чото Бай и нахмурился, вспоминая, как голубые глаза этого высокого господина пробуравили его чуть ли не насквозь.
