Нежный тиран - Уинспир (Винспиер) Вайолет (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

— Но я не могу. — На лице Лаури отразились все терзающие девушку сомнения. — А как же тетя…

— Пожалуйста, — сильные пальцы сжали ее руку, — не заставляйте синьору Доналдсон принимать решение за вас. Она прекрасно понимает, что разлука неизбежна, если вы решите присоединиться к моей команде, и не захочет сто ять у вас на дороге. Балетная карьера учит танцора убивать в себе эгоизм и замещать его добротой, синьорина. Сколько вам лет, мисс Гарнер?

— Мне… в июле мне исполнится восемнадцать, — замешкалась она.

— Прекрасный возраст. — В тот момент его улыбка показалась девушке дружеской. — Вы никогда не были в Венеции?

— Тете Пэт переезды даются очень тяжело, но на пришлых каникулах мы побывали в Голландии, — сообщила Лаури. — Я полюбила каналы и старинные дома.

— Венеция — удивительный город, прекрасный, как и его название… А теперь, синьорина, — отпустив се руку, он встал, — мы идем на балет.

Свет начал гаснуть, и из-за поднимающегося занавеса повеяло напряженной таинственностью. Зал наполнился печальными звуками ветра и флейты, и наконец легкий внутренний занавес медленно обнажил лесную декорацию. Полуобнаженные нимфы пробежали по сцене, их развевающиеся одежды переливались разными цветами… затем музыка неожиданно переменилась. Его изящная фигура словно соткалась из воздуха. Когда он выпорхнул из-за деревьев, трепет восхищения пробежал по залу.

По-кошачьи гибкий Фавн, преследующий нимф, летел через пространство, словно дикий зверь за своей добычей. Его смуглая кожа в мерцающем свете софитов отливала бронзой.

Лаури знала, что такой полет возможен лишь благодаря стальной силе его ног и спины. Только человек, безмерно влюбленный в балет, мог вкладывать в танец движение каждой мышцы, каждый удар сердца, весь огонь своих раскосых глаз.

Эти десять минут пролетели для Лаури почти мгновенно, и вот уже шквал аплодисментов встряхнул огромную аудиторию, захватив каждый ряд и каждую ложу. Лонца стоял один на пустой сцене, склонив голову, как мальчишка, пока его не скрыл занавес — и тогда единый вздох вырвался из тысяч женских уст.

Очарованная Лаури не отрывала взгляда от сцены… но она ни на мгновение не забывала о своем спутнике. Теперь она оглянулась и увидела, что он тоже смотрит на нее.

— Ну вот вы и увидели, как танцует Лонца, — прошептал венецианец.

— Он божествен, — просияла Лаури. — Человек не может так надолго зависать в воздухе!

— Уверяю вас, он более чем человек. — Что-то сардоническое мелькнуло в улыбке Максима ди Корте, когда он отодвинулся в тень их ложи.

Лаури была очарована каждым мгновением гала-представления, и ее сердце вновь затрепетало, когда подошло время следующего выхода Лонцы, теперь с Лидией Андрея.

Максим ди Корте выскользнул из ложи как раз перед их появлением, и Лаури осталась одна среди блестящей публики. Она знала, что люди в других ложах рассматривают ее, гадая, кто же она такая. Девушка чувствовала их любопытные взгляды на длинной пряди своих волос, топазовых сережках и тонкой бледной шее, подчеркнутой декольте платья. Ее руки непроизвольно скрестились на груди, и она взмолилась про себя, чтобы синьор ди Корте поскорее вернулся и защитил ее от зевак.

Неожиданно Лаури отчетливо услышала женский голос: «Думаешь, он устал от Андреи? Она все еще ослепительна на сцене, но в жизни годы берут свое — да еще этот ее муж…»

Лаури уставилась на позолоченных русалок, украшавших спинки кресел ближайшего ряда. Как и любой балетоман, она знала, что Андрея рассталась с мужем, но мысль о том, что Максим ди Корте мог отправиться за кулисы не только из-за работы, действительно потрясла ее.

Девушке стало легче, когда яркий свет снова начал гаснуть, избавив ее от многозначительных взглядов из соседних лож. Большой занавес опять поднялся, и взору зрителей открылось волшебное зрелище. Бирюзово-фиолетовые блики играли на скалах и на причудливых обломках разбившегося корабля. На подводных деревьях висели фантастические фрукты, а русалки водили хороводы вокруг гигантского анемона, лепестки которого медленно раскрывались. Из сердцевины вышла Андрея, морская фея с темными волосами, обрамляющими прекрасное загадочное лицо, подбежала к разбитому кораблю и призывными жестами выманила оттуда еще живого молодого моряка.

Лаури вздрогнула от испуга, когда Максим ди Корте мягким прикосновением к ее руке дал знать о своем возвращении… девушка улыбнулась ему, не отрывая взгляда от танцоров, очарованная происходящим на сцене. Неловка двигаясь, словно против своей воли подчиняясь зловещей белой руке морской феи, юноша поднялся и обнял Андрею.

Они оказались великолепной парой, и, казалось, не имело значения то, что Лонца рядом с Андреей казался совсем мальчишкой. Танец включал сложные поддержки, а Андрея была высоковата для балерины, но Лонца не выказывал ни малейших признаков усталости. Его мускулы казались стальными, и он с такой легкостью обращался с партнершей, словно танцевал с пушинкой, а его пируэты заставляли зал замирать от восторга.

Лаури глаз не могла отвести от сцены, хотя и не переставала ощущать стеснение из-за присутствия мужчины, сидящего рядом. Девушке казалось, что его темные глаза пристально следят за каждым движением Андреи.

Действие на сцене становилось все драматичнее. Наконец заколдованный моряк неожиданно отшатнулся от водорослей, обвивавших шею его жестокой хозяйки, и попытался задушить ее. Но морская фея была не из тех чародеек, которых можно убить, и ее беззвучный смех совпал с опускающимся занавесом и последними аккордами музыки.

Какое-то мгновение царила тишина, словно все затаили дыхание, затем зал взорвался шквалом аплодисментов, и занавес снова расступился перед участниками представления. Лонца подхватил на руки Андрею, поднес ее к краю сиены и, опустив партнершу в дождь из цветов, отступил назад, предлагая ей насладиться успехом. Но она с мольбой во взгляде обернулась к нему — словно всего этого было слишком много для нее одной, — тогда Микаэль вышел вперед и поцеловал балерине руку, и аплодисменты достигли апогея.

Наконец Андрея и Лонца, сорвав все почести вечера, убежали за кулисы, а возбужденная и немного оглушенная Лаури все еще хлопала со зрителями, устроившими овации двум великолепным исполнителям.

— Синьор, — глаза Лаури засветились от удовольствия, — как же вы должны гордиться этой парой!

— Конечно, — улыбнулся он. — Хотите познакомиться с ними?

— Вы имеете в виду… — На ее изумленном лице остались, казалось, только огромные глаза.

— Я всегда говорю то, что имею в виду, — сухо заметил он. — В «Странд-Пэлис» состоится прощальный вечер; думаю, еще один час сильных впечатлений вам не повредит — вы так по-детски воспринимаете все происходящее.

— Я не дитя, — запротестовала Лаури, но он рассмеялся вместо ответа, помог ей надеть меховой жакет и, убедившись, что взбудораженная спутница ничего не забыла, повел ее к выходу.

Но их задержала группа поклонников, упрашивавших, чтобы труппа ди Корте осталась в Англии еще на некоторое время.

— Моим танцорам нужны каникулы, и я везу их домой, в Венецию, — смеясь, отказывался он. — Grazie [4], мы вернемся, я обещаю вам…

Наконец они с Лаури вырвались в прохладный ночной воздух Лондона, протиснулись сквозь толпу балетоманов, ждущих своих кумиров, и оказались на площади. Пахло цветами и выхлопными газами. Венецианец огляделся в поисках такси, но все машины давно разобрали, и лишь их красные огоньки поблескивали в темноте.

— Вы простудитесь, если мы будем мерзнуть в ожидании машины, — заявил он. — А пешком до «Странда» мы доберемся всего за несколько минут.

— Прогулка приведет меня в чувство, — засмеялась она. — О, что за чудный вечер, синьор! Я никогда его не забуду.

— Он еще не закончился, синьорина. — В темноте его голос звучал особенно многозначительно. Вежливо взяв спутницу под руку, синьор ди Корте направил ее к «Друри-Лейн». Оказавшись так близко к спутнику, Лаури поразилась, насколько он высок и как элегантен в темном смокинге.