Великодушные враги (Право на измену) - Стюарт Элизабет (читать книги бесплатно полностью txt, fb2) 📗
Разразившись новым взрывом смеха, Томас глотнул из фляги и стал подталкивать Джонет впереди себя вверх по ступеням.
В коридоре стояла полутьма, лишь тут и там на стенах были укреплены тусклые светильники. Остановившись возле узкой двери, Томас отодвинул щеколду и втолкнул Джонет внутрь.
В комнате горели свечи, постель была уже разобрана, и край одеяла призывно откинут. Джонет наконец вывернулась из цепких рук, пошатываясь и стараясь сдержать внезапно охватившую ее дрожь.
Томас еще раз отхлебнул из фляги и закрыл дверь, глядя на девушку исподлобья тяжелым, угрюмым взглядом.
— В конце концов, может, все не так уж и плохо, — принялся он рассуждать вслух. — Молодая, стройная. В тебе, в общем-то, нет ничего такого… что было бы неприятно мужчине.
Он опять приложился к фляжке, и внезапно его опять разобрал смех.
— И к тому же ты — Максвелл! Ей-богу, мне это нравится! Мьюр считал, что я тебя не стою. Что ж, посмотрим, стоишь ли ты меня. Представляю, как Мьюр будет корчиться, когда я расскажу ему все в подробностях!
Джонет не сводила с него глаз, тяжело и прерывисто дыша. Ее сердце больно колотилось, словно не умещаясь в груди. Она понимала, что находится на грани истерики, и боялась перейти эту грань, не зная, чем это грозит.
Оглянувшись через плечо, девушка отчаянно старалась отыскать глазами какое-нибудь оружие. Пусть бы Томас продолжал говорить, продолжал пить, тогда ей, возможно, удастся оглушить его.
Томас запрокинул флягу, чтобы допить остатки вина.
— Хватит разговоров! Покончим с этим делом, пока нас никто не хватился.
Он решительно двинулся к ней, и Джонет попятилась от него к стене.
Но Томас вдруг зашатался, споткнулся и едва удержался на ногах. Подняв руку ко лбу, он бросил на девушку недоуменный взгляд.
— Какого дьявола?
Он сделал еще несколько неуверенных, заплетающихся шагов.
Джонет вжалась в стену. Боже милостивый, да он пьян! Ее взгляд упал на тяжелые оловянные подсвечники. Если бы как-то проскользнуть мимо него…
Томас с размаху налетел на стоявшее рядом с нею небольшое бюро, рассыпав по полу ворох бумаги и перьев, и схватил ее обеими руками за плечи. Всем своим весом он тянул ее вниз, к полу.
Девушка закричала и попыталась вырваться. И вдруг, словно по волшебству, его хватка ослабла. Он застонал и растянулся на полу у ее ног.
Джонет долго не могла оправиться от испуга. Ее била дрожь. Прислонившись к стене, она закрыла глаза, не в силах двинуться с места. Томас потерял сознание, но не может же она вот так стоять здесь и трястись! Надо что-то делать. Однако она почему-то была не в состоянии заставить себя взглянуть вниз.
— Джонет?
Ее глаза широко раскрылись.
В дверях стоял Александр. Он вошел в комнату и осторожно притворил за собою дверь, стараясь не шуметь.
— Ты меня здорово напугала там, внизу, милая. Слава Богу, вино не пролилось. Мне было бы нелегко с ходу придумать другой способ справиться с этим ублюдком, не поднимая шума.
И вдруг все встало на свои места. Томас был не пьян, он был одурманен, поняла Джонет. Александр опоил его каким-то сонным зельем. И все же ей никак не удавалось унять колотившую ее дрожь, она не могла заставить себя даже говорить.
— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это, детка, но другого выхода не было. Пришлось незаметно увести вас обоих от остальных. Я пытался тебя предупредить. Пытался дать тебе понять, что я задумал.
Все это Александр проговорил, по-прежнему не двигаясь. Его голос звучал мягко, ободряюще:
— Как только почувствуешь себя в силах отправиться в путь, я дам Гранту знать. Он уже держит лошадей наготове.
Джонет судорожно перевела дух. Александр, очевидно, полагал, что имеет дело с девицей, ударившейся в истерику. Впрочем, еще несколько минут, и это было бы правдой.
— Ты меня тоже здорово напугал там, внизу…
Она прикусила губу, стараясь совладать с собой, но не сумела сдержать улыбку.
— И когда же я наконец научусь не сомневаться в тебе, Алекс?
— Наверное, когда я перестану давать тебе повод для сомнений.
Он подошел к ней, подхватил за талию и легко, как пушинку, перенес через распростертое на полу тело. И вот она уже в его объятиях, прячет лицо в его кожаной куртке, а его руки сжимают и держат ее. Крепко и надежно.
— Джонет, милая, я загнал двух лошадей, чтобы добраться сюда!
Он прижался лицом к ее волосам, его руки обнимали ее с такой силой, что она едва могла вздохнуть.
— Ах, глупышка, неужели ты могла подумать, что я позволю Томасу тебя обидеть?
Кожаная куртка под ее щекой стала скользкой и влажной. Джонет поняла, что плачет, и попыталась остановиться.
— Я думала, ты умер, — всхлипывала она. — А потом… ты… ты…
На нее вдруг с новой силой обрушились боль и страх, пережитые за последние несколько дней, за последние несколько минут.
— О, Алекс, никогда в жизни мне не было так одиноко!
Александр обнял ее еще крепче.
— Но ведь я с тобой, милая! — настойчиво проговорил он. — Пока я дышу, ты не одинока, Джонет Максвелл. Что бы ни случилось, никогда не сомневайся в этом.
Она подняла голову и заглянула ему в глаза. Мгновение он смотрел на нее молча, потом тихонько выругался сквозь зубы. А потом его рот властно накрыл ее губы, заставляя позабыть обо всем на свете.
Джонет растаяла в его объятиях, жадно открывая рот навстречу горячей и влажной ласке его языка. Она жаждала этого поцелуя, мечтала всей кожей ощутить прикосновение его рук. Только так можно было изгнать всякие воспоминания о Томасе Дугласе, об ужасе, пережитом за последние несколько часов.
Руки Александра скользнули вверх по ее спине, грубо схватили ее за волосы, обхватили затылок. Он крепко-накрепко прижался лицом к ее лицу, целуя с ненасытной жадностью, с такой страстью, какой она раньше в нем не ощущала. Не было больше никакой сдержанности, никакой бережности в его руках и в губах, не было нежности в подмявшем ее сильном мужском теле.
Джонет наслаждалась этим новым ощущением, упивалась им в восторге. Страстность не пугала ее, грубость была желанна. Александр Хэпберн наконец-то утратил свое хваленое самообладание, выводившее ее из себя. От его хладнокровия ничего не осталось. И все это ее заслуга!
Она прижалась к нему, обняла его за талию. Ее рот отвечал на его поцелуй с самозабвенной страстью. Они говорили друг с другом древним, примитивным языком любви, не оставляющим места ничему, кроме всепоглощающего желания овладеть и отдаться.
— Побойся Бога, милая, я же не каменный! Если ты будешь продолжать в том же духе, боюсь, Мэрдок утром застанет нас обоих в этой постели.
Александр говорил все это, продолжая крепко сжимать ее в объятиях. Во взгляде устремленных на нее прекрасных серебристо-серых глаз Джонет прочла что-то, пробудившее в ней ненасытный голод и какую-то отчаянную, бесстыдную дерзость.
— Ну что ж, мне кажется, дело того стоит, — прошептала девушка, задыхаясь от волнения.
Она скорее почувствовала, чем увидела, что он улыбается, и всем телом радостно откликнулась на эту улыбку. Его глаза сузились, и в их непроницаемой глубине мелькнуло что-то вызывающее и дразнящее.
— Я слышал, есть женщины, ради которых стоит умереть. Ты хочешь сказать, что ты — одна из них, милая?
— Мне трудно об этом судить. Наверное, тебе виднее.
— Я бы с удовольствием продолжил этот ученый спор, но в безопасном месте, если не возражаешь, — усмехнулся в ответ Александр. — Как насчет того, чтобы натянуть нос Дугласам и совершить молниеносный бросок на юг? Ты не против?
— А ты поедешь?
— Вне всякого сомнения.
— Тогда поехали, — кивнула Джонет.
Александр отпустил ее и сунул руку за пазуху своей кожаной куртки.
— Надень вот это, — сказал он, протягивая ей пару сильно измятых мужских штанов и рубаху. — Придется тебе на эту ночь опять превратиться из Джонет в Джона.
Он со смехом подмигнул ей и отступил на шаг назад.
