Любовник леди Софии - Клейпас Лиза (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— Леди София, — услышала она рядом с собой чей-то голос. Обернувшись, она увидела перед собой лицо, которое всеми силами старалась забыть, и забыть навсегда.
— Энтони! — прошептала она, чувствуя, как у нее все похолодело внутри.
Энтони Линдхерст был точно таким, каким она его запомнила, — холодно-циничным, с высокомерной улыбкой. София отказывалась поверить, что ему хватило наглости заговорить с ней. Потрясенная до глубины души, она даже не ответила на его поклон.
— Поздравляю тебя с замужеством, — мягко произнес ее бывший возлюбленный.
Собрав последние крохи самообладания, София отчаянно силилась понять, что подвигло Энтони явиться на свадебный прием и кто мог его сюда пригласить. Господи, неужели даже в этот день прошлое должно непременно напоминать ей о себе, омрачать ее светлую радость?
— Давай немного прогуляемся, — предложил Энтони, указывая на длинную галерею, которая вела из гостиной в глубь дома.
— Нет, — тихо, но твердо прошептала София.
— Я требую, — ответил он и предложил ей руку.
Отказать, не устроив при этом некрасивую сцену, было невозможно. Заставив себя изобразить на лице улыбку, София приняла его руку. Они неспешным шагом направились вдоль галереи — здесь было не так шумно и людно, как в переполненной гостиной.
— Смотрю, ты отхватила себе хорошего мужа, — заметил Энтони. — Выйдя замуж за Кэннона, ты получила не только громкое имя, но и недурное состояние к нему в придачу. Я тобой восхищен.
Они остановились у галереи семейных портретов, и София тотчас отпустила его руку.
— Кто тебя сюда пригласил? — холодно спросила она.
Энтони злорадно улыбнулся:
— Разве ты не знаешь, что Линдхерсты и Кэнноны состоят в дальнем родстве? Я частенько бываю здесь, в их поместье.
— Печально это слышать.
Энтони усмехнулся в ответ:
— Вижу, ты до сих пор обижена на меня. Что ж, позволь принести свои извинения за то, что я так неожиданно тебя оставил после нашей последней встречи. Пойми, меня ждали неотложные дела, которые я никак не мог откладывать.
— Например, твоя жена? — съязвила София, не в силах больше соблюдать правила хорошего тона.
Энтони виновато улыбнулся, как напакостивший проказник, осознающий свою вину.
— Моя жена не имеет к этому никакого отношения.
— Но ты предлагал мне выйти за тебя замуж, хотя сам уже был женат. Не кажется ли тебе, что это не совсем порядочно?
— Я сделал это лишь для того, чтобы ты легла ко мне в постель. Кстати, согласись, ты ведь сама давно этого хотела, тебе лишь не хватало смелости. София, ты же не станешь отрицать наших чувств. Более того, я уверен, что мы и сейчас небезразличны друг другу.
С этими словами Энтони окинул ее оценивающим взглядом, от которого Софии стало не по себе. Боже, неужели ей снова придется испытать позор, воспоминание о котором она так старательно пыталась вычеркнуть из своей памяти?!
— Если я что-то и испытываю сейчас к тебе, то только отвращение.
— Женщины, — произнес Энтони с легкой усмешкой. — Вы всегда думаете одно, а говорите другое.
— Можешь оставаться при своем мнении. Но прошу, держись от меня подальше, иначе тебе придется иметь дело с моим мужем.
— Ну, не думаю, — произнес Энтони и вызывающе улыбнулся: — Кэннон — истинный джентльмен и холоден как лед. Такие, как он, либо ничего в упор не видят, либо закрывают на все глаза.
Не будь София возмущена до глубины души, она наверняка бы презрительно рассмеялась подобной самонадеянности — каким же надо быть наглецом, чтобы думать, будто Росс Кэннон будет спокойно носить рога.
— Оставь меня в покое, слышишь? — потребовала София дрожащим голосом, хотя внешне оставалась на удивление спокойной.
— София, с каких это пор тебя стали заботить приличия? Впрочем, мне даже нравятся происшедшие с тобой перемены. Думаю, здесь что-то нечисто. Требуется расследование.
— Расследование? — удивилась София.
— Нет, конечно, не сегодня, не в день твоего бракосочетания. Но как-нибудь позже, думаю, мне удастся уговорить тебя возобновить нашу с тобой… дружбу, — произнес он с дерзкой улыбкой. — Уверяю тебя, мне не придется долго тебя уговаривать. Ты сама будешь рада вернуться в мои объятия. Ты ведь меня знаешь…
— Ошибаешься, — бросила ему в лицо София. — Я и пяти минут не смогу провести в твоем обществе, чем бы ты ни пытался меня соблазнить.
— Вот как? Знаешь, мне совсем не хотелось бы распространять о тебе нелицеприятные слухи. Представь себе, какой это был бы конфуз для твоего мужа и его семьи. Так что у тебя есть все основания быть со мной куда более любезной, София. В противном случае последствия для тебя могут оказаться весьма и весьма плачевными.
София побледнела от гнева и страха. Она ничуть не сомневалась в том, что Энтони получает немалое удовольствие, шантажируя ее, играя с ней, как кот с мышкой. Ей было трудно судить, насколько серьезны его угрозы. Тем не менее и этих слов было довольно, чтобы напугать и расстроить ее. Но ведь она сама дала ему над собой эту власть, когда-то поверив его лживым посулам. И если Энтони действительно расскажет всем, что у нее с ним была интимная связь, она не сможет ничем опровергнуть его утверждения. София с ужасом представила себе, какой позор она может навлечь на Росса, на все его почтенное семейство. Перед ней на стене выстроились в ряд портреты прославленных предков ее мужа. Боже, да она просто недостойна войти в их семью!
— Ну вот, — тем временем негромко промурлыкал Энтони, глядя, как она разрывается между долгом и честью. — Вижу, мы с тобой наконец пришли к взаимопониманию.
В тот момент когда Росс подносил матери бокал шампанского, он заметил Софию — она стояла у входа в портретную галерею. Но не одна. Рядом с ней стоял молодой человек, которые был ему незнаком. И хотя сторонний наблюдатель не заметил бы на лице Софии никаких эмоций, Россу было достаточно одного взгляда, чтобы понять — что-то не так.
— Мама, — обратился он к миссис Кэннон, — а это кто там такой?
Кэтрин посмотрела в сторону галереи:
— Ты имеешь в виду светловолосого джентльмена, что сейчас разговаривает с Софией?
— Его.
— О, этот очаровательный молодой человек — Энтони Линдхерст, сын барона Линдхерста. За последний год я ужасно привязалась к их семье. Какие милые люди! Ты мог бы познакомиться с ними на дедушкином юбилее, но, как назло, сестра барона серьезно заболела, и семья не захотела оставлять ее одну, пока опасность не минует.
— Энтони, — повторил Росс, пристально изучая взглядом стройного светловолосого молодого человека. Он ничуть не сомневался, что это и есть тот самый Энтони, который когда-то соблазнил Софию.
— Он самый младший из троих сыновей, — пояснила миссис Кэннон, — и, как мне кажется, самый одаренный из них. Если бы ты знал, какой у него чудный тенор! Как он поет! Уверяю, от волнения у тебя мурашки бы по коже забегали!
Увы, откуда миссис Кэннон было знать, что ее сын куда больше заинтересован в том, чтобы мурашки забегали по коже у самого юного Линдхерста, только не от волнения, от страха.
— Самонадеянный щенок, — пробормотал он.
Что бы там ни говорил Софии этот драгоценный Энтони — пытался ли искупить вину за прошлое или, что скорее похоже на правду, шантажировал им свою бывшую возлюбленную, — Росс был намерен преподать этому наглецу урок.
— Что ты сказал? — переспросила миссис Кэннон. — Господи, откуда у вас с Мэтью эта вечная привычка бормотать, себе под нос? Я даже начала подозревать, уж не стала ли я туга на ухо.
Росс на мгновение оторвал от Энтони взгляд:
— Прошу простить меня, мама. Но я назвал мистера Линдхерста самонадеянным щенком.
Судя по всему, Кэтрин Кэннон была ошарашена такой характеристикой душки Энтони.
— Но ведь мистер Линдхерст всего лишь разговаривает с Софией. Думаю, тебе не пристало вести себя так, словно он совершил неблагородный поступок. И вообще, как это на тебя не похоже — ни с того ни с сего вдруг сделаться ревнивцем! Надеюсь, ты не собираешься устроить сцену ревности?
