Шотландская наследница - Поттер Патриция (книги бесплатно без .TXT) 📗
Не дожидаясь Кармайклов, Бен пришпорил коня. Бейли взвился и быстрой рысью понесся к Калхолму.
Элизабет негромко разговаривала с Шэдоу, наводя щеткой последний лоск на его серую шерсть. Она рассказывала своему любимцу о том, как ждет сегодня его победы, как желает ее ему. На конюшне вместе с ней была Сара Энн. Она чистила своего пони — или, сказать точнее, пыталась чистить его. Элизабет дала Саре Энн низкую скамеечку, и теперь девочка была покрыта мыльной пеной не меньше, чем сам Пепперминт.
Они были на конюшне вдвоем — если не считать неизменного спутника Элизабет, Генри. Впрочем, Генри так тихо лежал на соломе в пустующем стойле, что его как бы и не было. Каллум отлучился на часок — в последний раз проверить трассу для стипльчеза, а все грумы находились в лесу, вместе с охотниками. У Элизабет был в распоряжении час времени, когда никто не мог помешать, и ей он был просто необходим — этот тихий, спокойный, мирный час.
Этим утром Элизабет не видела Бена. Она проснулась вместе с первыми лучами зари, заалевшей за окном. Проснулась и поначалу не могла понять — где она? Маленькое, теплое существо доверчиво прильнуло к ней, и Элизабет стало необыкновенно радостно. Потом радость исчезла. Память больно кольнула в сердце Элизабет.
Только потом до Элизабет дошло, что она спала в своем вечернем платье, а совсем рядом, за стенкой, спит Бен. Ей припомнился вчерашний взгляд Бена — мрачный, жестокий. Ей не хотелось начинать утро с того, чтобы вновь увидеть этот взгляд, и она потихоньку вышла из спальни.
В комнату Бена она не заглянула. Нет никакой гарантии, что он не спит снова совершенно голым, спрятав под подушку заряженный револьвер.
Элизабет прошла в свою спальню и присела у окна, глядя на поднимающееся солнце и прислушиваясь к звукам просыпающегося дома.
Она в последний раз провела щеткой по лоснящейся шерсти Шэдоу. Почему Бен так странно смотрел на нее вчера вечером? Так, словно ненавидит ее. Что заставило его теплый, внимательный взгляд стать таким сердитым и жестким?
При первой же встрече она его об этом спросит.
— О-о-опс!
Элизабет услышала этот возглас и обернулась туда, где находилось стойло Пепперминта.
То, что открылось ее взору, вызвало у Элизабет улыбку. Сара Энн свалилась со скамейки в мягкое сено. Весь подол ее платья был залит водой, а взгляд девочки был таким удивленным, что Элизабет не выдержала и расхохоталась.
Сара Энн сначала нахмурилась, но затем, осмотрев промокшее платье, улыбнулась.
— Ну вот, и я тоже упала, — гордо сказала она, словно речь шла о невесть каком достижении.
— Вижу, — серьезно откликнулась Элизабет. — Ты не ушиблась?
Сара Энн задумчиво покосилась на Элизабет:
— Я потянула лон… лондыжку. Нужно ее перевязать бинтом.
— Обязательно, — старательно скрыла свою улыбку Элизабет.
Скамеечка была низенькой, упала девочка на сено и, конечно же, больше удивилась, чем ударилась. И повязка, конечно, была только предлогом. Так оно и оказалось.
— Вы будете ухаживать за мной так же, как мой папа ухаживал за вами?
Элизабет пошла было навстречу Саре Энн, как до ее ушей донесся стук копыт подъезжающей лошади, а вслед за ним — сердитый голос Бена Мастерса:
— Какого дьявола…
— Я упала, — гордо объявила Сара Энн. — Точь-в-точь как леди Элизабет.
У Элизабет сердце замерло в груди. Никто еще не хотел быть похожим на нее. Никто еще не смотрел на нее с обожанием. Никогда.
Бен обернулся и окинул Элизабет суровым взглядом. Вся его фигура дышала гневом. Но вместо того чтобы как-то попытаться смягчить обстановку, Элизабет неожиданно выпрямилась и с вызовом посмотрела на Бена.
— Она не ушиблась. Просто училась ухаживать за пони…
Бен не слушал ее, она поняла это. Затем Элизабет заметила листья, прилипшие к его охотничьей куртке. Измазанные в грязи, порванные на ноге брюки.
— Что случилось?
Голубые глаза его оставались холодными, просто ледяными.
— Кто-то стрелял в меня.
— Случайно? — прошептала Элизабет, не будучи в силах скрыть охвативший ее испуг.
— Нет, — ответил Бен.
Он не мог больше притворяться. Враг наглел на глазах. Преступник надеялся выкурить их с Сарой Энн из Калхолма. Негодяй совсем потерял голову, время работает против него. Наверняка он вскоре решится на новое покушение. Одна попытка у него сорвалась, но это не значит, что он отступится от задуманного.
— Было несколько выстрелов. Один еще мог быть случайным, но когда рядом с тобой друг за другом ложатся три пули, это уже не случайность.
Элизабет была ошеломлена. Она двинулась было навстречу Бену, протягивая руку, но остановилась и отдернула ее. Она все поняла и содрогнулась от боли. Отшатнулась, так, как если бы Бен на самом деле ударил ее.
За спиной негромко ахнули, и Бен обернулся. Как он мог забыть о том, что Сара Энн слышит их разговор. Бен отвернулся от Элизабет, подхватил на руки Сару Энн и крепко прижал к груди.
— Все в порядке, Ягодка. Ничего не бойся!
— Не уходи.
Ее личико, так горделиво сиявшее всего пару минут назад, сморщилось. Задрожали губы, наполнились слезами большие зеленые глаза.
— Пожалуйста, — голосок ее дрожал от страха.
— Боже всемогущий, — прошептал он, до глубины сердца тронутый ее просьбой. — Я не уйду, Ягодка. Обещаю. Никто и никогда не тронет тебя, и я сделаю все, чтобы со мной тоже ничего не случилось.
— Обещаешь?
— Обещаю, — твердо сказал Бен.
Как же он посмел несколькими неосторожными словами разрушить у девочки иллюзию безопасности?
Сара Энн обняла его за шею. Он на секунду прикрыл глаза и прижал девочку к себе — нежно и крепко, так, чтобы она вновь почувствовала себя надежно защищенной.
За спиной всхлипнули, а затем раздался лай — громкий и сердитый. Когда Бен вновь открыл глаза и обернулся, Элизабет уже исчезла из конюшни. Испарилась — несмотря на больную лодыжку! Генри был еще здесь. Он осуждающе посмотрел на Бена, облаял его на прощание и поспешил следом за своей хозяйкой.
Бен снова прикрыл глаза и прислонился к перегородке, тихо шепча Саре Энн что-то нежное, успокаивающее. А в душе у него в это время бушевал шторм, и успокоить его невозможно было ничем. Бен проклинал себя за то, сколько ужасных, неповторимых ошибок успел он наделать.
Элизабет, не обращая внимания на больную ногу, спешила к дому. Ей не терпелось укрыться от всего в спасительной тишине своей спальни.
На словах обвинение ей не было высказано, но лучше бы оно прозвучало вслух. Бен думает, что она каким-то образом причастна к направленным в него выстрелам. Боль от этого была такой сильной, что Элизабет из последних сил пыталась сдержать рвущиеся наружу рыдания.
Как только Бен мог подумать, что она каким-то образом — прямо или косвенно — связана с этим подлым преступлением? И как он только может думать, что она хотела принести вред Саре Энн? Потому что и это обвинение, пусть и не высказанное вслух, было обращено к ней. Элизабет вспомнила его рассказ о том происшествии в Эдинбурге. Интересно, Бен и тогда подозревал ее? Так, пожалуй, он может дойти до того, что обвинит ее в убийстве — преднамеренном! — ее неродившегося ребенка.
Она опустилась на краешек постели — той самой, на которой они с Беном занимались любовью. Вернее, она думала, что это любовь. Чувствовала себя красивой и желанной. И сама чувствовала страстное желание — впервые в жизни.
А что теперь?
Из глаз Элизабет хлынули слезы. Так она не плакала никогда — даже когда умер Джейми. Тогда она не плакала от потрясения. Не могла поверить в ту смерть. А затем впала в оцепенение.
Бен Мастерс разрушил это оцепенение, вернул ее к жизни. Более того, показал ей прекрасные, неведомые ей прежде стороны жизни. И вот теперь он разбил ее сердце, разрушил робкие надежды на будущее.
Элизабет потеряла счет времени и уже не представляла, как давно лежит и рыдает на постели. Затем до ее сознания донеслись голоса, и она поняла, что все уже вернулись с охоты и теперь завтракают перед началом скачек. После скачек гости начнут разъезжаться по домам. Правда, некоторые из них, и Дрю в том числе, возможно, задержатся еще на день. Но все равно — еще один-два дня, и она останется в этом доме с Барбарой, Хью и этим человеком, который считает, что она способна на убийство. С человеком, которого она полюбила.
