Моя безумная фантазия - Рэнни Карен (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
— У меня еще и шестеро братьев, Арчер. И целая куча племянниц и племянников. Настоящая семья, шумная и беспокойная.
Ей показалось или он вздрогнул? Она озабоченно повернулась к дяде:
— Он ничего тебе не повредил, дядя Майкл? Хохот Арчера раскатился по комнате.
— Я польщен, что ты считаешь меня настолько опасным, моя дорогая. Твой пропавший дядюшка в два раза старше меня, но вполне может схватиться с королевской гвардией и удержаться на ногах.
Он немного смягчил дядю Майкла, и тот на мгновение перестал хмуриться.
— Спустить его с лестницы, Мэри-Кейт?
— Не надо, дядя Майкл. Все в порядке.
Арчер невозмутимо вошел в комнату, словно и не минул почти год с того дня, как она видела его в последний раз, словно каждый ее день не был наполнен воспоминаниями о нем. Она вдруг почувствовала, что для нее это слишком много — его саркастическая улыбка, непонятно отчего блестящие глаза, остолбеневшая от изумления Бесси, сердитый взгляд дяди Майкла.
— Может, сбегать за кем-нибудь, мэм? — спросила Бесси, подавая Мэри-Кейт халат.
— Все в порядке, правда. Я справлюсь.
Когда они вышли из комнаты, Мэри-Кейт повернулась к Арчеру Сент-Джону. За эти бесконечно долгие секунды она пожалела, что ей не хватает безразличия и небрежности, чтобы справиться с его внезапным появлением. Нелегко ей придется, особенно когда она стоит и смотрит на него Он нисколько не изменился — и в то же время стал другим. Внешних перемен было мало: он остался таким же высоким, крепким, как дуб, по-прежнему одет в прекрасно сшитую одежду. Но в его черных волосах появились проблески серебра, а вокруг глаз прибавилось морщинок. Казалось, что с тех пор, как она оставила его в Сандерхерсте, он не спал, а грезил наяву. Настолько он выглядел усталым.
Сколько она его ждала? Тысячу лет? Сколько раз подавляла в себе эти запретные мысли? Графы не разыскивают служанок.
И вот он здесь.
— Как ты его нашла?
— Ты бы сказал, что так не бывает. Что таких вещей, как судьба или совпадение, не существует. Он зашел сюда пропустить стаканчик виски, Арчер. И я сама его обслужила.
А кончилось все тем, что она оказалась у него на коленях и плакала, а вся таверна только и ждала, чтобы разорвать Майкла на кусочки за то, что он заставил ее плакать. Дядя Майкл рассказал ей об остальных, о разбросанных по Англии семьях. Они уже дважды собирались все вместе и планировали опять повидаться весной.
— Я не думал, что ты снова пойдешь в услужение. Значит, ошибся. Иначе давно бы разыскал тебя.
— Выходит, ты меня разыскивал?
— Моя дорогая Мэри-Кейт, где я только не был! Ты не знала? — На губах его заиграла улыбка.
Мэри-Кейт покачала головой.
— Я послал один из своих кораблей за Берни, думая, что ты с ней. Вообрази мое изумление, когда вернувшийся десять месяцев спустя Роберт Данли рассказал, что моя мать по уши влюбилась в лакея Питера и сделала его кем-то вроде чаеторговца в Китае. Ты знала, что они поженились?
Она покачала головой, и он с невозмутимой улыбкой подошел ближе. Тогда почему ей показалось, что он сдерживает свои чувства, прячет гнев?
— Она прислала мне четырехфутовую фигуру богини плодородия, сопроводив ее резким письмом.
— В самом деле?
— Да. Написала целую лекцию о деспотизме Сент-Джонов, о быстротечности жизни, о том, каким я был дураком, что изгнал из своей жизни возможность обрести счастье.
— Очень похоже на Берни. — Мэри-Кейт сцепила перед собой руки.
— Она не сказала, где ты находишься.
— В самом деле?
Он подошел к ее узкой кровати, накрытой простым одеялом.
— Я проснулся и увидел, что тебя нет, Мэри-Кейт, и почувствовал себя брошенным ребенком. Я расспросил о тебе Джонатана, но он ничего не знал. Никто из слуг не знал, куда ты направилась. Я съездил к твоему брату, вообрази, Мэри-Кейт. Не очень приятный тип. Вот уж кому подойдет прозвище «отшельник». По-моему, я ему страшно не понравился, но это небольшая потеря, потому что наши чувства оказались взаимными. Но тебя не было и там.
Он подошел к окну и уставился в стекло, словно оттуда открывался захватывающий вид. Только через несколько секунд она поняла, что в темном стекле отражается комната и он разглядывает ее.
— Известие от Берни я получил только через десять месяцев. Все это время я думал, надеялся, молился. Ты знаешь, о чем я думал, Мэри-Кейт? — Он повернулся и посмотрел на нее. Улыбнулся, когда она в ответ покачала головой. — Думал, что ты умерла, как Алиса. Что безумие вышло из той самой могилы и захватило тебя в плен.
— О, Арчер!..
Она и представить не могла, что он будет так мучиться.
— Никакой записки, Мэри-Кейт. Никакого объяснения. Неужели я был таким жестоким тюремщиком?
— Что я могла сказать, Арчер?
Он подошел ближе. Ее сердце забилось быстрее. С ней всегда так было при его приближении.
— «Прости, Арчер, но я не могу остаться. Мне не нравишься ни ты, ни твой образ жизни. Я жажду шумной компании своих пропавших друзей, лондонского шума. Я ищу другого мужчину, который станет прикасаться ко мне с меньшей поспешностью и большим тактом, который будет больше улыбаться и без конца смеяться». — Он протянул руку и дотронулся до пряди волос у нее над виском. — Что скажешь, Мэри-Кейт? Разве трудно было написать такое письмо?
— Это было бы неправдой.
— И какова же правда?
Как легко она опять попалась в его словесные сети! Что скажет этот граф, услышав то, что, как ему кажется, хочет услышать? Может ли она обнажить перед ним свою душу?
— «Прости, Арчер, но я не могу остаться. Я и дня не могу с тобой прожить, чтобы не испытывать огромную боль, когда ты разрываешь наше единение. Моя привычка к самозащите укоренилась очень глубоко. Мне нравится твой образ жизни, я не желаю ничего другого, но мне нет здесь места».
Он некоторое время молчал. Его взгляд был устремлен куда-то поверх нее, и по лицу Арчера Сент-Джона невозможно было понять, о чем он думает. Ничего не отразилось на этом лице, что могло бы подсказать Мэри-Кейт, что он чувствует.
— И ты оставила меня, чтобы опять служить в таверне?
— Нет, не совсем. — Она мягко, несколько меланхолично улыбнулась. — Я хозяйка «Золотого орла». Наполовину. Вторая половина принадлежит твоей матери. Это она дала мне денег. И разумеется, ничего тебе не сказала?
— Но почему таверна, Мэри-Кейт? Почему такое место, где собираются мужчины? Где за стоимость эля они могут строить тебе глазки?
— Я больше ничего, кроме этого, не умею, Арчер Я подаю хорошую еду за умеренную плату, предлагаю эль и виски и некоторый уют.
— И как далеко ты заходишь с предложением этого комфорта, Мэри-Кейт?
Он пальцем очертил линию ее подбородка. Она вздрогнула и отпрянула.
— Ты за этим и приехал, Арчер? Обвинять меня в легкомыслии?
— А что, если так и есть?
— Это тебя не касается. Это моя жизнь.
— Все, что ты можешь сказать?
— Все, что могу сказать. И все, что говорю. Арчер, возвращайся в свое убежище, удовлетворенный моим ответом.
Пожалуйста, Арчер, не уходи. Не сдавайся так легко. Он, казалось, услышал ее мысленный призыв, потому что улыбнулся:
— А что я скажу голосу?
— Какому голосу?
— Который непрестанно шепчет мне на ухо. Он похож на голос моей умершей жены, которая заставляет меня идти к тебе с такой настойчивостью, что мне ничего не остается, как подчиниться. Не надо так таращить на меня глаза, Мэри-Кейт Беннетт. Ты считаешь, только тебе являются духи?
— Но ты же не веришь в подобные вещи! Арчер только улыбнулся в ответ.
— А ты никогда не спрашивала себя, каким образом я очутился в тот день в коптильне? Меня привел туда не здравый смысл. Не ум и не мудрость, а голос призрака, шепот духа.
— Я никогда не думала об этом раньше.
— У меня было много времени, моя драгоценная Мэри-Кейт. Много месяцев, чтобы вспомнить, сколько раз я высмеивал тебя, считая хитрой и опасной. Ты смущала и злила меня. И все это время была невинна, как и заявляла. Совпадение? Как ни странно, да. Судьба? Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе об этих долгих, печальных месяцах, об ответах, которые я искал, и о вопросах, которые задавал, Возможно, если ты наберешься терпения, я даже расскажу тебе, что за эти долгие и ужасные месяцы я понял, что в жизни есть многое, чего я не понимаю. То, что я не в состоянии определить и измерить. Есть тайны ветра, и загадки разума, и чудеса, которые понимает только душа.
