Тайный любовник - Гэфни Патриция (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
Но сейчас Коннор испытывал раздражение. Был не очень поздний вечер среды; Софи после обеда занялась хозяйством – ушла к миссис Болтон, чтобы обсудить с ней домашние дела, в общем, это был тот женский мир, куда его, естественно, не допускали. Он, конечно, был доволен, но это означало, что ему тоже следовало заняться полезным делом или хотя бы сделать вид, что работает. Но, сидя часами в этом удобном кабинете, особенно трудно было не признаться себе, что работа, которой он занимался последние несколько дней, до смерти ему надоела.
Какая ужасная ирония. Именно теперь, когда он, как никогда, полон честолюбивых устремлений, юриспруденция все меньше привлекала его. Он уже час сидел, уставившись на груду книг перед ним, пытаясь почувствовать нить, прежде связывавшую его с ними, ту спокойную уверенность, внушаемую сознанием цели и желанием ее достичь, что помогала переносить все лишения и тяготы на протяжении многих лет безденежья и безнадежности. А теперь, когда появилась надежда, ибо он обрел новый стимул для движения вперед – желание, чтобы Софи могла гордиться им, – его профессиональная будущность казалась чем-то вроде огромной черной дыры. Софи, сама того не подозревая, оказывала на него более сильное влияние, чем когда-то его семья, и тем не менее он не мог заставить себя увлечься сухими положениями о гражданских правонарушениях и предварительном судопроизводстве, противостоянии статутного и общего права, процессуальных отводах и правилах истребования дела вышестоящим судом из производства суда нижестоящего. Конечно, он заставлял себя изучать все это и внушал себе, какой он счастливчик, что имеет возможность заниматься без помех. Но появившееся в последнее время равнодушие пугало его. Он не признавался в нем, успокаивал себя, что это временно, ругал за то, что вообще обращает на это внимание. Но чувство неудовлетворенности не проходило, и в голову лезла непрошеная мысль: зачем он всем этим занимается?
Что ж, жизнь состоит из противоречий, и сейчас та ее часть, что была связана с его профессией, не слишком радовала. В остальном же… Кон отодвинул кресло, положил ноги на край стола, сцепил пальцы на животе и вздохнул. В остальном все прекрасно. Или если не совсем прекрасно, то настолько близко к этому, как он никогда и не мечтал. Это началось в тот день, когда он увидел новшества, которые Софи произвела на руднике. Она смущалась говорить об этом, и ему пришлось сдерживать свое удивление и чувство благодарности, но он был тогда глубоко потрясен. После этого все изменилось и наконец-то стало возможным вспомнить, почему они полюбили друг друга. Какое это было облегчение, не передать словами.
Разительные перемены произошли в их интимной жизни. Они вновь, как прежде, получали радость от обладания друг другом, только еще добавился веселый смех, сопровождавший их любовные изыскания, и невероятная нежность. Иногда, после любовного упоения, Софи от переполнявших ее эмоций начинала плакать, и он никогда не спрашивал почему; если бы мужчине было не зазорно плакать, он присоединился бы к ней. Ни он, ни она по-прежнему не могли разговаривать о любви – осколки горького прошлого еще устилали их дорогу. Но они, по крайней мере, шли по ней рука об руку и, что важно, в одну сторону.
Будущий ребенок тоже сблизил их. Они проводили часы (обычно в постели), придумывая ему имя. Если это будет мальчик, Софи хотела назвать его в честь своего отца, но Коннор был не в восторге от имени Толливер.
– Мы можем звать его Толли, – предложила Софи, но он заметил, что, когда мальчик вырастет, это будет не слишком прилично звучать. – Зато это лучше, чем Эгдон, – парировала она, и, конечно, ему нечего было возразить, – у его отца имя было еще хуже. Если родится девочка, с именем для нее будет проще, можно будет назвать ее или Мэри, в честь его матери, или Мартой – в честь ее, однако и эти имена им не слишком нравились. Они начали составлять список имен, и чем дольше длился среди ночи их спор, тем нелепее становились предложения. Иногда они спохватывались и вспоминали о миссис Болтон, спавшей внизу, беспокоясь, что она подумает, слыша в столь поздний час их громкий смех.
– Коннор?
Его размышления прервала Софи, его красавица жена, заглянувшая в дверь кабинета. Прекрасный повод отложить занятия. Он снял очки, обрадованно и с облегчением, и улыбнулся ей.
– Входи, Софи, я как раз…
– К тебе посетитель, – прервала она суховато, чтобы он не сказал что-нибудь касающееся только их двоих.
– Ко мне?
Она распахнула дверь шире, чтобы он мог видеть человека, стоявшего позади нее.
– Это мистер Брайтуэйт.
– Иен! – воскликнул он и вскочил из-за стола. Они обменялись рукопожатиями. – Какая приятная неожиданность! – искренне сказал Коннор. – Очень рад видеть вас.
На тонком умном лице Брайтуэйта появилась застенчивая улыбка.
– Простите, что побеспокоил вас так поздно и без предупреждения. Я был тут по соседству, – стараясь скрыть смущение, сказал он, кашлянув в ладонь, – и подумал, что мы могли бы с вами немного поболтать. Но если я выбрал неудачное время, могу зайти в другой раз.
– Нет-нет. Вы ничуть не помешали. Вы знакомы с Софи?
– Да, имел такое удовольствие.
– Иен мой друг, – вежливо объяснил Коннор улыбающейся Софи, выбрав слово «друг» за неимением более подходящего. По правде говоря, ему больше подходило определение «коллега», хотя и это было не совсем точно. Коннор плохо представлял, чем занимается Иен. Они встречались только однажды, тем вечером в Эксетере, когда Брайтуэйт и его приятель Текер пригласили его отобедать с ними.
– Что-нибудь выпьете, мистер Брайтуэйт? – любезно спросила Софи. – Кофе или бокал вина?
– Нет-нет, благодарю вас, я только что из-за стола. – Он замолчал, тактично давая Софи понять, чего от нее ждут. Ей хватило и полсекунды.
– Тогда я оставляю вас наедине, чтобы вы могли поболтать без помех, – сказала она мягко и направилась к двери. За маской вежливости Коннор уловил тщательно скрываемое жгучее любопытство, но только потому, что так хорошо знал ее. Прежде чем она успела закрыть дверь, он послал ей знак – приподнял брови, – означавший: не имею ни малейшего понятия, зачем он явился. Таким вот умением понимать друг друга без слов и проверяется подлинная близость супругов, подумал он. Замечательная все-таки вещь – брак.
Он придвинул к столу другое кресло и жестом пригласил Иена сесть.
– Как насчет коньяка? Я держу бутылочку в столе.
– Не откажусь, – с готовностью откликнулся Иен, подтвердив тем самым, что он отклонил подобное предложение Софи, чтобы побыстрее спровадить ее. Любопытство Коннора возрастало. Он плеснул бренди в два стакана и протянул один гостю, который поднял его со словами «Ваше здоровье», а затем приступил к делу.
– Я, конечно, не был здесь по соседству.
– Нет?
Иен поправил очки в серебряной оправе, положил ногу на ногу и продолжил:
– Я приехал из Плимута специально, чтобы поговорить с вами. Текер собирался приехать тоже, но его жена рожает. Как раз… сейчас, – добавил он, бросив взгляд на карманные часы. Он оглядел удобный кабинет, многочисленные полки с книгами, стены, отделанные деревянными панелями и увешанные фотографиями. – Мы слышали, что вы венчались с мисс Дин, – обронил он как бы мимоходом. – Примите мои поздравления. Ваша жена – само очарование.
– Благодарю. Но кто это «мы»?
– Я имел в виду нашу партийную организацию.
Коннор нахмурился, не понимая, куда клонит Иен. Какое дело плимутским дружкам Брайтуэйта из либеральной партии до его личной жизни? Джек всегда говорил, что он слишком скор на обиду, когда никто не собирается его оскорблять; однако Коннор не мог избавиться от подозрения, что Брайтуэйт, должно быть, сравнил дом Софи с его нищенской комнатушкой в Эксетере, где они впервые встретились, и если это так, то наверняка думает, что Коннор сумел неплохо устроиться. Коннор внутренне ощетинился. Но Иен все же нравился ему, и потому он заставил себя успокоиться и не позволил, чтобы в голосе звучало недоверие, когда спросил:
