Чудовище - Айвори Джудит (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

И, не дав ему опомниться, Луиза потянулась рукой к его лицу. Шарль попробовал увернуться, зажмурившись. Ее ладонь остро пахла амброй, которую, как он теперь понял, он не напрасно ей подарил.

И тут Шарль замер: ее пальцы коснулись его изуродованной щеки – нежно, осторожно, погладили его веко и шрам. Луиза внимательно рассматривала его лицо, и он внутренне сжался от страха перед тем, что она сейчас видит. Жалость. О, только не жалость, ради всего святого! Луиза заявила совершенно спокойно:

– Нет, в этом нет ничего безобразного и отталкивающего.

Говоря это, она провела ладонью по его подбородку – так, наверное, фея произносит волшебное заклинание. Шарль не смел пошевелиться. Луиза откровенно разглядывала каждую черточку его лица – пристально, оценивающе. Шарль чувствовал себя ужасно неуютно – она впервые подвергала его такому осмотру. И тут, продолжая изучать его с интересом и вниманием, она произнесла фразу, от которой у него захватило дух:

– Твое лицо завораживает меня, Шарль. Знай, что я рассердилась на тебя за поцелуй – и за то, как ты ласкал мою руку, – только потому, что не люблю выставлять свои чувства на всеобщее обозрение: прошу тебя, не заставляй меня показывать, как твои поцелуи волнуют меня. Если ты хочешь доказать остальным, что я всецело принадлежу тебе, то позволь мне самой об этом позаботиться. Я сделаю это для тебя. – Она помолчала. – Да, так будет справедливо. Ты ведь очень внимателен и заботлив.

Луиза опустила руку, приподняла подол платья и прошла в дом.

Шарль словно прирос к месту. Он простоял на дороге еще добрых пять минут, потеряв дар речи. По всему его телу от головы до пят разлилось тепло, в голове зашумело. Волна благодарности затопила его. Интересно, что значит ее обещание «позаботиться о нем»? Что ему предлагает это надменное дерзкое восемнадцатилетнее создание?

Глава 24

Загадочное обещание Луизы «позаботиться о нем» означало, очевидно, следующее: на крестинах новорожденной дочки его сестры – на которые юный прогульщик и любитель кругосветных путешествий каким-то образом все же раздобыл билет – Луиза взяла Шарля за руку, как только они вышли из церкви. Она держала его так все время, пока они поздравляли семью новорожденной и их друзей. После, на празднике, заметив, что Шарль с беспокойством наблюдает за глупыми ужимками своего кузена, который из кожи вон лез, чтобы произвести на нее впечатление, Луиза оставила молодого человека и подошла к мужу. Поздоровавшись с его собеседниками, она непринужденно взяла его под руку, потом привстала на цыпочки и поцеловала в щеку.

Ощущение было поразительное – ее обтянутая тафтой грудь на мгновение прижалась к рукаву его сюртука, ее нежные губки коснулись его виска чуть пониже уха, с изуродованной стороны лица. Но еще удивительнее было то, что в этот момент Шарль почувствовал себя ближе к ней не физически, а духовно. Луиза превратила его ревнивое беспокойство – которое в противном случае могло бы стать для них вечным поводом для ссор – в легкое приятное волнение влюбленного супруга.

И все-таки ее дружеское участие не устранило до конца его тревогу. Шарль по-прежнему со страхом следил за тем, как другие мужчины, гораздо красивее его, добиваются расположения его жены. Луизе удалось лишь немного смягчить жалящую боль.

Шарль не просил ее об этом. Он и не подозревал, что нуждается в ее помощи. Луиза по-прежнему держалась с ним несколько отчужденно, а взгляд ее часто бывал рассеянным и безучастным. Она не обещала ему ни вечной любви, ни немеркнущей страсти, но эта эгоистичная восемнадцатилетняя девочка дала Шарлю то, о чем он не смел и мечтать: она поняла его тайную боль и старалась излечить ее состраданием. И он был так благодарен ей за это, что от волнения не знал, что и подумать, куда деть глаза от смущения.

Они вернулись в Ниццу в первый же выходной октября. Войдя в дом, Шарль, усталый с дороги, только успел снять с себя сюртук и жилет и развязать галстук, как они с Луизой заметили на обеденном столе огромный букет роз в коробке.

Шарль прочел прилагавшуюся карточку и промолвил:

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я обмотаю свою трость вокруг горла этого юного путешественника и подвешу его на солнышке просушиться.

Луиза рассмеялась и сунула розы в мусорную корзину.

Шарль остался серьезен. Он молча достал розы, написал язвительный ответ, после чего, оборвав головки цветков, сложил весь мусор обратно в коробку. Однако к тому времени, когда он разделался с букетом, Луиза уже выскользнула из комнаты.

Шарль вздохнул. Он мог бы вернуть цветы дарителю, но что это изменит? Ибо существует тот, кого ни он, ни Луиза не смогут упаковать и сунуть в коробку. Это он сам. Его другое «я» с американского лайнера. Он знал, где сейчас Луиза и что она делает, но не имел ни малейшего понятия, как положить этому конец.

Она ушла туда, куда всегда уходила, стоило им приехать в Ниццу. Шарль направился вслед за женой на берег моря.

Две недели назад Шарль был абсолютно уверен, что Луиза скоро забудет возлюбленного с корабля. Это была ее первая любовь, первый опыт близости. Правда, не очень удачный опыт, но тем не менее необходимый для юной женщины, впервые столкнувшейся со взрослыми переживаниями и взрослыми поступками, – это был ее первый роман с жизнью. Со временем, когда она повзрослеет, память о нем постепенно потускнеет. Тем более что рядом с ней будет Шарль из плоти и крови. Живой человек вскоре затмит память о призраке.

И все-таки что-то в том Шарле, которым он был для нее на корабле, до сих пор притягивало ее И д'Аркура тревожило то, насколько серьезно Луиза восприняла их бурный корабельный роман Он Помнил, как достал ее из ванны, горько плачущую, вечером первого дня их совместной жизни. Он помнил, как она запросилась в домой в Ниццу после того, как вдохнула аромат жасмина. Похоже, разрыв с ним Луиза переживала гораздо болезненнее, чем он предполагал. Шарль боялся того, в чем она никогда не признается, о чем он может только догадываться. Ведь это он сам пробудил ее фантазию, сказав: «Для вас я тот, каким вы хотите меня видеть». И теперь Шарль опасался, что Луиза создала из его второго «я» нечто вроде идеального возлюбленного, дополнив смутные очертания любимого всем тем, чего так жаждало ее юное сердечко. Шарль стал для нее образцом, с которым вряд ли выдержит сравнение обыкновенный живой человек, и теперь она хранит верность своему идеалу.

На пляже, когда Шарль подошел к ней, Луиза стояла лицом к морю, вглядываясь вдаль и, вероятно, воображая невидимый берег Туниса. Она влюблена в призрак, который принес ей одни страдания.

«Так скажи ей правду, – приказывал себе Шарль. – Время для этого самое подходящее. Между нами все наладилось. Теперь или никогда. Скажи ей». Он повторял эти слова как заклинание по нескольку раз на дню, но вместо этого изрекал что-нибудь банальное.

– Ну, так ты сказала этому бездельнику, чтобы он оставил тебя в покое?

Луиза вздрогнула. Ветер взъерошил ей волосы, и одна из развившихся прядей упала на лицо. Слегка растрепанное создание удивленно взмахнуло ресницами. Она не заметила, как он подошел.

– Кого ты имеешь в виду? – спросила Луиза.

– Того британского молодчика, который прислал тебе цветы.

– А-а… – Луиза кивнула и снова обернулась к морю. Водная гладь покрылась рябью. Воздух был холодным, небо облачным, ветер нагонял первый осенний дождь. – Да, Шарль, я сказала ему, но дуракам все надо повторять дважды.

«Да, – подумал Шарль. – Как это верно». Он опустил глаза, принимая ее слова на свой счет.