В объятиях страсти - Финч Кэрол (книга жизни .TXT) 📗

Эти язвительные намеки довели Оливию до белого кале­ния. Она чуть было не набросилась на злобную старушенцию, но вовремя спохватилась, заметив, что стала объектом все­общего внимания.

– Мне не составило труда приспособиться к новому образу жизни, – сообщила она, едва сдерживая ярость.

– Да, вам не откажешь в гибкости. Могу себе предста­вить, как вы кувыркаетесь, чтобы потешить своего полковника.

Оскорбление подействовало на Оливию, как пощечина, и, потеряв над собой контроль, она взвизгнула:

– Злобная стерва!

– Оливия! – только и выдохнул Джон, когда за столом повисла гробовая тишина.

Лицо полковника пошло пятнами. Он впервые видел в таком состоянии свою любовницу, совершенно забывшую о том, что никто, кроме них, за столом не слышал ядовитых реплик вдовы.

– Ничего, ничего, – смиренно сказала Сирена, не сводя взгляда с разгневанного лица мачехи. – Я понимаю, в каком напряжении она жила последнее время, терзаясь муками совести. Митчел говорил, что у его горячо люби­мой жены бурный темперамент, но только теперь я пони­маю, что он имел в виду.

Оливия вскочила, не в силах более терпеть подобные оскорбления. Ей казалось, что она находится на арене цир­ка в качестве живой мишени для дьявольских кинжалов.

– Прошу извинить меня, – сказала Оливия, пытаясь соблюсти правила приличия, впрочем, без особого успеха. – Ужасно разболелась голова. Думаю, мне лучше выйти на све­жий воздух.

Полковник Пауэлл, пристыженно улыбаясь, раскланялся с гостями и последовал за своей дамой. В холле он схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

– Неужели так трудно прилично вести себя в присут­ствии генерала и его гостей?

Оливия задохнулась от возмущения.

– А ты рассчитывал, что я буду безропотно сносить оскорбительные выпады этой стервы? У нее не язык, а змеиное жало!

– Весьма возможно, любовь моя, но ты не должна позволять ей задевать себя за живое.

Джон повел любовницу к винтовой лестнице.

– Если бы ты только слышал, что она мне наговорила, тебе самому захотелось бы перерезать ей глотку. Эта женщи­на явилась сюда с единственной целью – терзать меня за то, что я оставила Митчела и… – Она прикусила губу. – Мо­жет, нам уехать на время отсюда, пока старуха не уберется в Англию? Не думаю, что я способна выдержать…

– Это исключено. Генерал приступает к разработке стра­тегии весенней кампании. Вряд ли он поймет, почему я вдруг покинул его в такой ответственный момент.

Оливия была более чем раздосадована. И зачем только старая ведьма здесь объявилась? Вот уж от кого пощады не жди.

– Не вы ли, случайно, явились причиной внезапного недуга Оливии? – осведомился Уильям.

Хотя он не слышал всего разговора, однако уловил от­дельные реплики и понял, что вдова немилосердно подка­лывала свою невестку.

– Ешьте овощи, Уильям, пока все не остыло.

Генерал громко расхохотался и, наклонившись к старой даме, весело заметил:

– Надеюсь, я не лишился вашего расположения. Мне бы не хотелось подвергнуться испытаниям, через которые прошла Оливия.

Сирена ласково похлопала его по руке, злорадно улыб­нувшись под вуалью.

– Я же говорила, что числю вас среди своих друзей. Вам не нужно опасаться старухи с чересчур острым языком.

– При условии, что я буду хорошо себя вести? – догадался Уильям и подцепил тушеную морковь, следуя совету вдовы есть овощи.

– Не исключено, что я не устою перед соблазном указать вам на некоторые ваши ошибки. Но не намерена обрушивать на вас тяжелую артиллерию, как на Оливию, по той простой причине, что вас я уважаю.

– Может, мне следует обсуждать государственные дела с вами… во избежание ошибок, – пошутил генерал.

Сирена подцепила вилкой ломтик картофеля и утверди­тельно кивнула:

– Отличная идея, Уильям. Хотя мне многим приходи­лось заниматься в жизни, но я никогда не была советником командующего вооруженными силами. Думаю, это было бы интересно.

– В таком случае приглашаю вас на следующее сове­щание, – галантно заявил он. – Ваше присутствие рас­шевелит моих офицеров.

– Пожалуй, это пойдет на пользу их кровообраще­нию. Боюсь, они слишком засиделись.

Да, видимо, бдительность генерала ослабела в связи с тем, что он добился значительного перевеса в войне. Складывалось впечатление, что Хау не прочь провести зиму в Нью-Йорке, в тепле и роскоши. Он нежился в лучах славы победителя, вместо того чтобы покончить с противником. Каковы бы ни были при­чины, благодаря которым он удовлетворился своими военными достижениями и принял ее в свой круг, Сирена была благодар­на судьбе. Это упростило ей доступ в штаб-квартиру британцев и позволяло часто видеть полковника и Оливию.

Сирена обвела взглядом сидевших за столом офицеров и вздрогнула, заметив в дальнем конце Брендона, облаченного в нарядный мундир. Странно, с чего это у лейтенанта такой самодовольный вид? Она слишком хорошо его знала, чтобы допустить, будто Брендон совершил нечто, чем можно было бы гордиться порядочному человеку. Сколько бы он ни пы­жился, все равно оставался полным ничтожеством, о чем Си­рена охотно бы поведала молодой особе, которой он в данный момент расточал знаки внимания. Ничего, скоро и Брендон получит свое за грубую выходку, которую позволил себе по отношению к молодой мисс Уоррен.

Легкое прикосновение руки генерала вывело ее из за­думчивости.

– Не соблаговолите ли присоединиться ко мне со ста­канчиком хереса?

Опираясь на руку Уильяма, она проследовала в его кабинет и тяжело опустилась в предложенное ей кресло. Приняв из рук генерала бокал вина, Сирена откинулась назад и устремила на него пытливый взгляд.

– Вы хотите что-то обсудить со мной наедине, Уиль­ям? – И гулко закашлялась, затем поднесла к губам бо­кал, с тревожным нетерпением ожидая ответа.

Генерал Хау добродушно улыбнулся, сожалея, что не может видеть ее лица за плотной вуалью.

– Вы весьма проницательны, Вероника. Должен при­знать, меня интересует ваше мнение о моих подчиненных.

– Уж не считаете ли вы меня ясновидящей, обладаю­щей даром читать в душах и предсказывать будущее? Едва ли моего беглого взгляда достаточно, чтобы оценить досто­инства и недостатки ваших офицеров.

– Отнюдь, – серьезно ответил он. – Я ценю ваше мнение и уверен в вашей честности. Человек моего ранга должен быть крайне осторожен к лицам, допущенным в его ближайшее окружение. Одним не терпится занять мое место, другие стараются угодить мне из корыстных побуж­дений.

Сирена нахмурилась. Как она может давать оценку подчиненным генерала, когда сама обманывает его больше, чем кто-либо? Впрочем, раз он интересуется мнением мис­сис Уоррен и рассчитывает на ее беспристрастный ответ, ему не будет отказано в такой малости.

– Думаю, нам лучше отложить этот разговор на зав­тра. К концу сегодняшнего вечера у меня будет больше оснований для того, чтобы сделать правильные выводы. Тем более я уже приметила несколько личностей, показав­шихся мне волками в овечьих шкурах. Если интуиция не обманывает меня, это бессовестные карьеристы, думающие больше о себе, чем об интересах Короны.

Уильям Хау кивнул, выражая согласие.

– Увы, я имел несчастье столкнуться с подобным ти­пом совсем недавно. Майор Болдуин за плату поставлял мне сведения о патриотах, но, как выяснилось, на тех же условиях он снабжал информацией и противную сторону.

– И что же с ним стало? – поинтересовалась Сирена, надеясь, что человек, прикончивший подлеца, не раскрыт.

– Кто-то застрелил его, не оставив никаких следов. Но осмелюсь предположить, что, кто бы это ни сделал, Болдуин заслужил подобную участь. Отложим нашу беседу до утра, если таково ваше желание. – Тепло улыбнувшись, он протя­нул руку, чтобы помочь вдове подняться. – Вы позволите пригласить вас на первый танец? Полагаю, оркестр нас заж­дался.

Сирена не выпускала плеча генерала, сдерживая свое желание закружиться в танце. Они были одни в центре зала. Когда музыка смолкла, вдова махнула рукой в сторо ну стульев: